– Почему ты решил, что Пол не тот, за кого себя выдает?

– Решил, и все.

– Пакс, мне нужны более веские причины.

– Знаю. Но не могу ничего сказать. – Губы Пакса скривились.

– Почему?

– Потому что… ты не поверишь. А если поверишь, то начнешь меня ненавидеть. Я не хочу, чтобы ты меня ненавидел.

– Да с чего ты взял…

– Не могу я об этом рассказывать! – крикнул Пакс.

– Ладно, ладно… – Эллис примирительно поднял руки. Потом ему в голову пришла внезапная мысль. – А почему ты живешь вместе с Вином?

– Что? – пораженно переспросил Пакс.

– Когда я впервые оказался у тебя дома, Альва объявила, что ты не сумасшедший. С чего вдруг?

Пакс отшатнулся и опустил глаза.

– Так и сказала?

– Чуть ли не первым делом. Почему она так старательно это подчеркивала?

Пакс смотрел себе под ноги, на дорожку, где гравий мешался с грязью.

– Всякое бывало…

– Что значит «всякое»?

– Не хочу об этом говорить.

– Вин за тобой присматривает? Поэтому тебе нужно разрешение, чтобы пригласить гостя в собственный дом, да?

Пакс глубоко, судорожно вздохнул, не отводя взгляда от гравия на Файрстоун-лейн.

– Вин был очень добр ко мне.

– Почему он живет с тобой в одном доме? Что с тобой не так, Пакс?

– Просто поверь мне на слово. Рен – убийца.

– Думаешь, он и со мной хочет разделаться?

– Не знаю. Но он что-то задумал. Что-то нехорошее. – Посредник взглянул на него с мольбой в глазах. – Пойдем отсюда. Нужно предупредить Полый мир.

– О чем?

– Не знаю! – воскликнул Пакс, крепко сжав кулаки. Громкий звук спугнул пару птиц, сидевших неподалеку.

Эллис протянул руки, и Пакс рухнул к нему в объятия. Посредника колотила дрожь.

– Мне страшно. Я не знаю, что делать…

– Ты мне доверяешь? – спросил Эллис.

Пакс кивнул, уткнувшись лицом ему в грудь.

– Да.

– Тогда слушай внимательно. Ты говоришь, что нас преследовали по приказу Уоррена. Но раз я пришел к нему сам, то теперь за нами никто не будет гоняться. Так что иди домой.

– Что? Нет, я…

– Я останусь здесь, поговорю с Уорреном и выясню, что происходит… Может, тут и беспокоиться не из-за чего.

– Нет! – Пакс отодвинулся.

– Напряженная неделька выдалась. Сначала тебя чуть не убили, потом резали охотничьим ножом и кормили мясными консервами. Тут волей-неволей распереживаешься.

– Я без тебя никуда не пойду. У тебя даже портала нет.

– Завтра вернешься, хорошо?

– Я не оставлю тебя наедине с убийцей!

– Послушай, я давно его знаю. Мне пятнадцать было, когда мы познакомились. Уоррен не убийца!

– Убийца и лжец.

– Поверь, он не сделает мне ничего дурного. – Эллис положил руку на плечо Пакса. – Иди домой. Прими душ под водопадом. Пусть Ча осмотрит твое плечо. Поешь как следует и выспись. А завтра, в это же время, возвращайся сюда. Я как раз успею разузнать все подробности, и мы обсудим план действий. Договорились?

– А почему нам нельзя вместе вернуться домой и сделать все дальше по твоему списку?

– Потому что мне надо поговорить с Уорреном. И обсудить кое-что личное.

Пакс смотрел на него в упор. Эллис видел, что посредник вот-вот расплачется.

– Мне страшно…

– Со мной ничего не случится.

– За нас обоих.

– Иди домой и отдохни хорошенько. Может, с Вином поговоришь.

По щеке посредника скатилась слеза.

– Будь осторожней…

– Обязательно буду.

Пакс достал порт-колл.

– Альва права.

– О чем ты?

– Я не сумасшедший…

– Что-то твой приятель расстроился, – заметил Уоррен, когда Эллис вернулся на крыльцо.

Пакс ушел. Через открывшийся портал Эллис увидел знакомую готическую столовую, и ему захотелось шагнуть туда следом за посредником. За совсем короткий срок дом Пакса стал родным и привычным, чего нельзя было сказать о тех местах, где Эллис жил раньше. И все же он был рад, что остался с Уорреном наедине. Теперь можно говорить прямо, без обиняков. Ему было, что обсудить со старым другом.

– Паксу несладко пришлось в последнее время. Убийства расследовал.

– А я думал, в Полом мире убийств не бывает. Лысики рассказывали, что здесь нет смерти, войны, классовых конфликтов, расизма, сексизма, бедности и прочей ерунды.

– Видимо, убийца решил сделать исключение.

– И какая ж муха укусила этого парня?

– Парня?

Уоррен усмехнулся.

– Парня, девку – один черт. Не похоже, что он из-за работы распсиховался. Скорей уж, взревновал. Ты что, захотел попробовать новые секс-игрушки? Говорят, у них есть штуковина…

– Между нами нет ничего такого! – сказал Эллис. Получилось слишком громко.

– Это радует. Я-то уж грешным делом подумал, что ты решил сойти за местного. Переметнулся в другой лагерь, так сказать.

– Между нами ничего нет, еще раз повторяю!

– Ну, значит, мне просто показалось. Тут уж не угадаешь. Бывает, попадет мужик в тюрьму, и выбора-то не остается…

– Я же сказал, Паксу пришлось туго. Нелегкие деньки выдались.

– Что ж поделаешь, каждый несет свой крест. Но я чертовски рад тебя видеть, дружище! Уже не верилось, что ты когда-нибудь объявишься. Вдруг чего-то напутал и поджарился по дороге.

День клонился к вечеру. Послеполуденные часы, наполненные солнечной негой, всегда напоминали Эллису о школьной поре – уроки закончились, впереди свобода. Уоррен был прав; становилось жарко. Над полями поднималось горячее марево, а цикады гудели так же громко, как поток машин на Мичиган-авеню. Эллису не удалось взглянуть в календарь, но он утвердился в своих выводах: лето было в самом разгаре или только перевалило за середину. Пахло травой и навозом из коровника, слышалось лошадиное фырканье, на полях росла кукуруза. Высокая, выше человеческого роста.

– Нравится мне твой ствол, – обронил Уоррен.

– Что?

– Пистолет, говорю, нравится. – Уоррен указал на кобуру. Эллис успел забыть об оружии, потому что его никто не замечал. – Дай-ка посмотреть.

На секунду он замялся, но потом вложил пистолет в протянутую руку. Это же Уоррен, в конце-то концов.