этого, нужно было проплыть мимо этого острова. То есть, плыть было прилично.

Оказалось, что из этого бетонного саркофага, где спрятала меня Рита, можно выбраться не только по воде. Но лезть пришлось на четвереньках, рискуя раскроить себе башку о торчащую отовсюду ржавую арматуру.

Рита резонно предположила, что плыть мне будет тяжело, и не факт, что хватит сил добраться до другого берега. Мне бы по-хорошему на больничной койке под капельницей лежать нужно было после перенесённого падения, а я вон, в гущу событий намылился.

Плот был сделан на скорую руку, да и материалы искать времени особо не было. Так что, вода постоянно заливала на деревянную панель, и я достаточно быстро весь вымок.

Рита толкала плот сзади, и, надо сказать, очень быстро. Отчасти ещё и из-за этого он периодически нырял передним краем под воду.

— Погоди! — сказал я Рите.

Плот тут же перестал плыть вперёд, а буквально через секунду её улыбающееся лицо вынырнуло прямо передо мной.

— Что? — спросила она, как всегда, радостно.

— Хочу посмотреть! — сказал я, указывая рукой на малиновое зарево, как раз где-то в районе убежища.

К этому времени уже почти стемнело, и оно выделялось на фоне тёмного неба очень хорошо.

— Да, это то, о чём я тебе говорила. Днём эту штуку видно плохо, а ночью она сияет очень ярко.

Зарево слегка напоминало купол сетчатой структуры. Но эта сетка была очень размытая и едва различимая. Однако некая система там присутствовала.

Целью нашего заплыва был мост. Я решил высадиться именно там. Причин было несколько. И место было довольно укромное, да и Петя, если был там, мог чем-нибудь мне помочь. Хотя в том, что он до сих пор сидит под мостом, я сомневался. Слишком уж круто начали развиваться события, чтобы он продолжал оставаться здесь, испытывая удачу. Не такой у него характер, чтобы дразнить судьбу.

Когда мы проплыли «Остров мечты» и нам открылось место, где находилась воронка от взрыва и тайный выход в неё из убежища, то увидели, что она не пустует. Там кто-то основательно расположился, и место входа под землю… ну, с нашей позиции видно этого точно не было, но, скорее всего, дело было именно в нём. Так вот, это место тоже светилось малиновым светом, хотя и не так ярко, как купол над домами.

Вывод напрашивался только один. Этот выход блокирован врагами, и пройти через него у меня не получится. Хотя я и так бы не пошёл, ведь там же заперто, а сообщить о своём приходе, у меня возможности нет.

Выходит, убежище находилось в осаде. Других вариантов в голову не приходило. Если они запечатали даже запасной выход, то про главный и говорить нечего!

С одной стороны, это плохо, но с другой, выходит, что наши ещё держатся. Интересно, за счёт чего? Неужели одна Алиса удерживает оборону? Ведь кроме неё там бойцов-то особо и нет. Разве что само убежище могло себя как-то по-новому проявить и не дать врагам себя захватить…

А это была интересная мысль. Что, если это малиновое зарево, не инструмент осады, а наоборот, способ защиты? Надо будет это проверить как-нибудь.

— Ну что, насмотрелся? — спросила Рита, выводя меня из задумчивости.

— Ага, — сказал я, — поплыли дальше, а то я уже замерзать стал в мокрой одежде.

— Да ты что? — удивилась Рита, — водичка-то, парное молоко!

— Если ты в ней, то, возможно, но я-то просто во всём мокром. На берегу немного подсушиться придётся, — сказал я.

— Когда будешь сушиться, трусы не потеряй… ах да! — хихикнула она и нырнула.

— Ударила по больному месту, — сказал я, когда услышал, как она вынырнула позади плота, — и ведь кто в этом виноват?

— Судьба преподнесла тебе такой сюрприз, — донеслось весело сзади, — я была просто её орудием! — рассмеялась Рита, и плот двинулся вперёд, снова загребая воду. Но мне уже было всё равно. Два раза намокнуть невозможно.

Под мостом мы увидели хорошее место, где можно причалить. Кусочек берега был очищен и хорошо вытоптан. Видимо, здесь Петя подходил к воде.

Рита дотолкала меня до самого берега, я поднялся на неустойчивом и раскачивающемся плоту, прыгнул на землю, но там поскользнулся и чуть не упал. Сзади послышался весёлый, но приглушённый смех Риты. Мы всё-таки уже были на вражеской территории, и кто знает, кто тут мог притаиться поблизости.

Я повернулся и посмотрел на Риту. Её голова возвышалась над дальним концом плота, и даже в темноте блестели её глаза, мокрые волосы, да и всё лицо поблёскивало, потому что было мокрым. Малиновые отсветы в темноте оказались действительно яркими и заполняли собой всю округу.

Хотелось что-то сказать, но, как назло, в голове было пусто.

— Рита, а ты знаешь что-нибудь про чакры? — спросил я неожиданно даже для себя.

— Нет! — искренне удивилась та, — слово, конечно, знакомое. Это какие-то точки у человека, что ли? Даже в прошлой жизни я об этом толком ничего не знала.

— Ну да, что-то в этом духе, — сказал я, — я и сам толком не знаю, а узнать надо.

— Зачем? — спросила Рита.

— Долгая история, — вздохнул я, — Рита, как мне тебя найти потом? Как позвать? Или, может быть, знак какой-нибудь условный подать?

— Не знаю, — озадачилась Рита, и, повертев немного головой, сказала, — вон на той опоре нарисуй круг. Желательно белый, его будет лучше видно. Но и любой другой пойдёт. Смотря что найдёшь для рисования. Я увижу и приплыву… только не обещаю, что быстро. Я не буду каждые пять минут на эту опору смотреть, так что возможно придётся подождать.

— Это понятно, — сказал я, — а почему круг?

— Не знаю, первое, что пришло в голову. Можешь выбрать что-то другое, — сказала Рита.

— Да нет, круг нормально! — сказал я.

— Ну ладно, — сказала Рита, — долгие проводы, лишние слёзы. Пока!

И не дождавшись моего ответа, она нырнула. Над поверхностью воды всплеснул её хвост, как прощальное помахивание, и всё стихло.

— До свидания, Рита, — сказал я тихонько, самому себе.

Постояв немного, думая про эту удивительную русалку, я потряс головой, стараясь выбросить мысли о ней, потому что нужно было переключаться на другие проблемы. После чего присел на корточки, и, дотянувшись до плота, втащил его на