– Это всё нервы, ярла, – вздохнула Марта. – Не беспокойтесь, вам нечего опасаться, моя королева.

– Я не королева, – оборвала я девушку так резко, что она побледнела. Но Марта не была бы собой, если бы не нашлась в ту же секунду:

– Всему своё время, ярла, – вкрадчиво возразила она, словно уговаривала капризного ребёнка. – Отбор закончится, и вы ею станете. А ярла Валлин при всех достоинствах не сможет вас обойти.  Она не делит постель с его величеством, не беспокойтесь.

– Ох, великая Фригг, – зашикала на неё Альма. Если бы руки сестры не были заняты моим платьем, принесённым для переодевания, она вполне могла бы отвесить Марте оплеуху. По крайней мере, вид у Альмы был именно такой. – Как же надоели твои сплетни! Ты что лично свечку держала?

– Я приношу точные сведения, ярла, – игнорируя мою сестру, сказала Марта с видом обиженной добродетели. – Горничные часто знают о госпоже то, что неведомо другим.

– Перестаньте ссориться, – устало ответила я, желая только одного, чтобы меня оставили в покое. Снова предаться унынию и мыслям о собственной невезучести.

– Я с вашего позволения, ярла, схожу вниз за пирожными к утреннему чаю. Они всегда поднимали вам настроение, – Марта старалась не смотреть на постель и на красное пятно, алевшее на ней.

Я кивнула. Что ни говори, а девушка она толковая и знает, когда лучше исчезнуть. Предугадывая желание госпожи почти на интуитивном уровне.

Стоило Марте скрыться за дверью, как Альма, положив платье на кресло, уселась рядом.

– Это ничего не значит, Хильда, – сказала она тоном, не допускающим возражений.

– Ты о чём? О моей неспособности зачать, или о Тире, прогуливающейся с королём наедине? – буркнула я.

– Один месяц – слишком малый срок, – философски заметила сестра. – Хотите, я приготовлю ванну?

Я согласилась и не стала ничего объяснять. Сейчас беременность пришлась бы очень кстати. Как доказательство плодовитости и хорошего здоровья она увеличила бы мои силы ещё больше и помогла скорее поймать Алую розу, а значит, и положить конец этому нескончаемому отбору.

К тому же меня беспокоило другое. Виленна понесла  в первый месяц. Конечно, первая неудачная попытка не показатель бесплодия, но в совокупности с тем, что мать рожала только девочек, это могло свидетельствовать против меня. Не имея поддержки при дворе, я могу рассчитывать только на любовь короля.

Веря Рагнару, я знала, что тот выберет меня, если будет хоть малейшая возможность. Я тоже любила его, навзрыд, до боли в груди, и поэтому было так больно от того, что зачатия с первой попытки не произошло. Отбор продлится ещё месяц, у меня будет шанс, но если и он истратится попусту? Вдруг я не смогу забеременеть? Это значит обречь любимого на страдание, заставить видеть, как всё, что он сумел сохранить, наследует племянник?  Если таковой будет…

Такие невеселые мысли бродили в голове, когда вернулась Марта с подносом, на котором стояли чайничек с поднимающимся из аккуратного носика паром, тарелка с эклерами и срезанная под самый цветок ярко-синяя лилия.

– Ярла Виртанен, – затараторила Марта. – Пока я шла из кухни, меня остановила ярла Янссон и просила передать вам этот красивый цветок. Его величество вырастил его  специально для вас, моя королева.

Последние слова Марта проговорила с благоговением молитвы богам. Словно стоит произнести титул вслух, как он невидимым пологом окутает тело и сольётся с душой. И мне больше не хотелось плакать, а только смеяться и танцевать, раскрывая объятия всему миру.

Я посмотрела на цветок, аккуратно взяла его двумя пальцами и вдохнула тягучий сладкий аромат, настолько насыщенный, что начала кружиться голова. Таких цветов не бывает в природе, этот Рагнар вырастил специально для меня, применив не только искусство магии, но и навыки умелого садовника.

– Готовьте ванну только для омовения! – крикнула я так громко, что горничные вздрогнули. Я снова чувствовала себя живой и готовой к новому раунду битвы. У меня будет шанс сделать всё как нужно.

Словно в ответ на эти мысли раздался робкий стук в дверь. Альма, переглянувшись с Мартой, неторопливо направилась открывать. Намеренно помедлив, сестра повернула ручку и вполголоса, ссылаясь на мой сон, поговорила с пришедшей. Её оказалась обладательница тонкого голоска, видимо, почти девочка.

– Хорошо, я передам, – чуть громче сказала Альма и закрыла дверь. Обернувшись, она приложила палец к губам, призывая молчать, и протянула мне незапечатанный конверт.

Я достало послание, доставленное с такой секретностью. Эрика приглашала меня в картинную галерею в послеобеденное время. Насладиться красотой королев прошлого. «Встретимся у портрета королевы Лагерты», – писала она, и я снова, словно увидела Тёмный след, вившийся за Эльсой, стоило той выйти из столовой после последнего испытания.

Обед прошёл в полном молчании и отсутствие Тиры. Даже Оскар, всё время отпускающий колкие шуточки, был сегодня тих и задумчив. Эрика старательно избегала моего взгляда и снова первой встала из-за стола.

Я же осталась сидеть напротив Ингрид, у которой сегодня был отменный аппетит. Когда Эрика покинула нас, она оживилась.

– Я должна попросить у тебя прощения, Хильда, – начала девушка разговор, ничуть не стесняясь присутствия распорядителя.

– За что? – удивлённо посмотрела я, поднимая взгляд от тарелки, где остались почти нетронутыми мясо и овощи.

– За то, что была неприветливой и колючей последнее время. Отъезд Бекки выбил меня из колеи.

Ингрид смотрела так открыто, что напомнила мне ту "фею, которую я встретила впервые за королевской трапезой. Ту, которая могла улыбаться и радоваться успехам других, равно как и своим собственным. Которая заступалась за любого, слыша прилюдное осуждение.

– Понимаю, – ответила я, подняв от удивления брови.

Зачем она говорит это сейчас, при посторонних? «Хочет казаться лучше, чем есть», – сразу пришёл ответ, но я отмахнулась от внутреннего циника, который всё чаще давал о себе знать. Доброта, наивность, вера в ближних – всё это осталось в том прошлом, в котором я мечтала остаться в Норде навсегда.

– Спасибо, – улыбнулась Ингрид. – Я хотела прийти к тебе вечером на совместный чай. Ты не против?

– Буду ждать, – коротко бросила я, скосив глаза в сторону Оскара, и Нильсен понятливо кивнула.

Отлично, Ингрид снова принесёт свои настойки. То, что они безопасны, я уже проверила, но не мешает показать их кое-кому ещё.

В последнее время у меня обострилось чувство опасности. Я каждый день общалась с самой опасной заговорщицей последнего пятидесятилетия, которая умудрилась остаться неузнанной в течение последних двух месяцев. И, несмотря на трехкратно возросший Дар, не могла её раскусить. Только мне начинало казаться, что сейчас я дойду по Тёмному следу до конца, как нить обрывалась, а приоткрытая зверь захлопывалась перед носом.