Умный Владик, которого на мякине не проведешь, ждалрезультатов.

Она полезла в сумку, щелкнул замок.

– Сто рублей, – сказала она тоненьким голосом, – больше нет.

И сунула ему в руку бумажку.

Владик принял бумажку и засунул в нагрудный карман.

– За вами будет.

После чего обоим стало так неловко, что они разом полезли измашины, как нашкодившие коты с хозяйской кровати, когда в двери начинаетвозиться ключ.

Хелен получила ключи от своего номера и (по договоренности)от номера Никаса – и сразу проследовала в люкс на шестом этаже обозреватьботфорты, а Владик задержался. Какая-то путаница произошла с ключами, завискомпьютер, портье улыбались напряженными улыбками. Владик торчал возлеполированной стойки, занимая очень много места. За ним толпились японцы,человек десять, сверкали очками, стрекотали на своем непонятном языке, и Владикподумал, что, пожалуй, представляет, как чувствовал себя Гулливер в странелилипутов.

Не слишком хорошо он себя чувствовал, понял Владик.

– Я в баре посижу, – устав быть Гулливером, сказал онпортье. – Вы меня позовете?

Получив заверения, что, как только компьютер возьмется за уми опять начнет кодировать ключи, ему тут же все принесут, Владик стал осторожноотступать, стараясь не зашибить «лилипутов», и тут на него налетела какая-тоополоумевшая растрепанная девица.

Налетев, она покачнулась, чуть не упала, и Владик ееподдержал.

– Осторожней!

Девица на него даже не взглянула, вырвала руку и ринулась кстойке. «Лилипуты» шарахнулись в разные стороны – она тоже была Гулливершей.

– Мне нужен Глеб Звоницкий, – выпалила она в лицо портье, иВладик замер, не успев отойти. – Срочно! Как мне его найти?

– Мы можем вас соединить с его номером. Вы только неволнуйтесь, девушка!..

Вытянувшись в струнку, двумя руками вцепившись в нелепыйпотертый портфельчик, она стояла возле стойки, и даже настырные японцы подалисьназад – все вокруг нее потрескивало и искрило от напряжения.

– Номер не отвечает, – объявил портье. – Должно быть, ГлебПетрович уже уехал.

Заполошная девица шевельнулась, как будто тетива у неевнутри ослабла, и пробормотала умоляюще:

– Но он мне очень нужен! Правда, очень!..

– Девушка, в номере его нет, – повторил портье оченьнастойчиво. Владику показалось, что он раздумывает, не вызвать ли охрану. – Илион не берет трубку. Вы можете его подождать или позвонить ему на мобильный.Если располагаете номером.

– Но… как же так?

Глаза у заполошной налились слезами, и Владик понял, чтопортье сейчас точно вызовет охрану.

– Разрешите вас на минутку?

Жесткими пальцами он взял ее под руку и повлек от стойки всторону круглого диванчика. Почему-то он был уверен, что девица станетсопротивляться, но она пошла, только поминутно оглядывалась на стойку, словнопорывалась вернуться и умолять портье из-под земли достать Глеба Звоницкого!..

Владик довел ее почти до диванчика, и тут только онасообразила, что ее куда-то ведут.

Сообразив, она отшатнулась и костлявыми ручонками прижала кхилой груди портфельчик.

– Вы кто?! Куда вы меня тащите?!

– Тише, тише, девушка!

– Я никуда с вами не пойду! Что вам нужно?!

– Никуда со мной идти не нужно, – успокоительно сказалВладик Щербатов. – Звоницкий Глеб Петрович из Белоярска, да?

– Откуда вы знаете?!

– Начальником охраны Мухина Анатолия Васильевича был?!

Заполошная встала как вкопанная.

– Вы кто?! Откуда знаете?!

– Тише, тише!.. – еще раз попросил Владик и быстро оглянулсяна лифты. Ему не хотелось, чтобы Хелен или, боже сохрани, кто-нибудь из свитыпевца Никаса увидел его в холле с незнакомой девицей. Неприятностей потом необерешься. – Давайте вот здесь сядем и поговорим тихонечко. Да вы не бойтесь,девушка! – И добавил скороговоркой: – Я тоже из Белоярска, а Звоницкий фамилияредкая, да еще и Глеб Петрович, все совпадает! Я думаю, может, это мой старыйтоварищ?

– Господи, какой товарищ?! Кто вы?!

– Меня зовут Владислав Щербатов. С Глебом мы когда-то вместеслужили в Белоярске. А Мухин Анатолий Васильевич, если вы не знаете, тогда былгубернатором.

– Мухин Анатолий Васильевич – мой отец.

– Так, – сказал Владик. – Понятно.

Ничего было непонятно.

…Или, может, она ненормальная?..

Она шарила по его лицу темными глазищами, словно пыталась навзгляд определить, врет он или не врет. От ее рассматриваний у Владиказачесались щеки. А может, от того, что он сегодня утром не побрился.

– Вы тоже были в охране?

– У Мухина? Никогда не был.

– Откуда вы знаете Глеба Петровича?

– А его из губернаторской охраны к нам перевели, вуправление. В звании повысили и перевели.

– Никто его не переводил, – мрачно сказала заполошная. – Онсам ушел. Я это хорошо помню. Моя мама тогда была очень расстроена и говорила,что Глеб ушел с работы.

– Ну, таких тонкостей я не знаю, а только мы вместе служили.Потом мой шеф в Москву уехал и меня с собой забрал, а Звоницкий, кажется, вБелоярске остался. Я его сто лет не видел.

– Я позавчера вечером видела его в этом самом баре. И он мнесрочно нужен. Прямо сейчас.

– Он в Питере, что ли, теперь работает?

Она нетерпеливо дернула плечом.

– Он работает у Ястребова. Вы знаете Ястребова? Он сталгубернатором, когда папу убили. А вчера убили мою подругу. Почти сестру,понимаете? – Губы у нее задрожали, лицо повело, но она справилась с собой. – Ия точно знаю, что ее убили вместо меня. Это я виновата, что ее убили,понимаете? И я должна срочно рассказать об этом Глебу Петровичу. Мне большенекому рассказать, понимаете?

– Понимаю, – согласился Владик, который понимал все меньше именьше.

Единственное, в чем он был совершенно уверен, – она не врет.Она может быть сумасшедшей, истеричкой, но не врет. Она твердо верит в то, чтоговорит.

…Может, в психушку позвонить? Приедут санитары, заберут ее,да и дело с концом? А с Глебом они вечерком повидаются, повспоминают,потолкуют, все перетрут, как полагается сослуживцам, нежданно-негаданновстретившимся на пересечении дорог, в гостинице – эх, жизнь разбросала,помотала, и всякое такое!..