С трудом Франческа поднялась на ноги и подошла к зеркалу. Когда она глянула на свое отражение, то невольно поежилась. Она выглядела ужасно: растрепанные волосы, под глазами темные круги, лицо осунувшееся, глаза… Глаза блестят каким-то нездоровым блеском. И Фабио видел ее такой. Она подумала, как ему, должно быть, неприятно смотреть на нее, когда она выглядит так, как теперь.

Франческа протянула руку и взяла с туалетного столика расческу. Если причесаться, так она будет выглядеть хоть немного лучше. Она стала аккуратно расчесывать спутавшиеся темные волосы, глядя на себя в зеркало. Ее отражение повторяло каждый ее жест… и вдруг лицо Франчески исказилось.

Зеркало. Расческа.

Зачем она взяла в руки расческу?! Зачем она это сделала?! Зачем?! Франческа в ужасе хотела отбросить ее, но было поздно. Она все еще смотрела в зеркало и в зеркальном отражении своих собственных глаз вдруг заметила что-то неправильное. Ее карие глаза там, в зеркале, сощурились и потемнели, превратившись в знакомые черные щели… Зеркальные глаза Франчески пристально смотрели на эту, реальную Франческу, и она чувствовала, словно невидимые нити чужой воли просачиваются из этих щелей, оплетают ее. Стало вдруг как-то пусто, безразлично, а потом она услышала голос: далекий, знакомый, зовущий ее.

Она знала, что должна делать.

***

– Ческа, я принес тебе воды, – торопливо заходя в комнату со стаканом в руке, сказал Фабио и замер в дверях.

Комната была пуста. Он огляделся и заметил валяющуюся на полу расческу. Сделал несколько шагов, поднял расческу и положил ее на туалетный столик. Туда же поставил стакан с водой. Фабио уже хотел выйти, чтобы поискать Франческу в доме, но в этот момент услышал шум двигателя, раздающийся с улицы. Он быстрым шагом подошел к окну и от увиденного изменился в лице: его машина на большой скорости выезжала со двора, а за рулем сидела его жена.

– Франческа! – крикнул во весь голос Фабио, хотя и понимал, что это бессмысленно – она никак не могла его слышать.

Он бросился от окна и выбежал из комнаты.

***

– Поздно! – злорадно улыбнулась ведьма, стоя возле раскрытого окна за много километров от особняка супругов Росси. – Поздно, Фабио.

Она закрыла глаза и увидела, как высоко в небе к автостраде несется странное облако: маленькие осколки стекол, совсем крошечная стекольная пыль и огромные со смертельно острыми углами куски стекла. Всего лишь странное облако.

А с другой стороны, выехав на автостраду, мчался на бешеной скорости автомобиль. За рулем была женщина.

– Тринадцать окон, тринадцать дверей, тринадцать комнат, тринадцать детей, – с яростью шептала Ева, прикрыв глаза, так что виднелись только тонкие черные щели. – Шестой этап – раз.

– Тринадцать окон, тринадцать дверей, тринадцать комнат, тринадцать детей, – бессмысленным, пустым голосом бормотала, держась за руль, Франческа. Ее лицо было безжизненным, взгляд – безвольным. – Шестой этап – раз.

***

В гараже была еще одна машина, которой чаще всего пользовалась Франческа, но иногда и сам Фабио. Он зашел в гараж, открыл дверцу авто, быстро сел в салон и резко захлопнул дверцу, так что хлопок громко отозвался в его голове. Потом повернул ключ в замке зажигания, чтобы завести двигатель, но… Фабио не услышал никакого звука. Никакого!

Он попробовал еще раз, и еще раз, и еще… Ничего.

– Этого не может быть! – изумленно воскликнул он. – Этого быть не может!!!

Несколько секунд он тяжело дышал, в растерянности не зная, что ему делать. Потом со всей силы ударил двумя руками по рулю и, открыв дверцу, выскочил из машины.

Фабио выбежал из гаража и помчался вниз, к дороге. Он знал, что еще есть шанс: он может поймать машину на автостраде.

***

Облако неслось стремительно, и снизу, с земли, казалось, что это причудливая игра света, яркие блики, отражающиеся в воздухе от чего-то, что находится очень далеко. Но внизу никто не слышал музыку этого облака: в нем было легкое дребезжание, и хруст, и звон – когда осколки ударялись друг о друга в полете, когда от давления воздуха некоторые из них покрывались трещинами и разламывались на более мелкие, когда из-за большой скорости самые огромные куски стекла слегка подрагивали. Никто из тех, что проезжали внизу по автостраде, не могли слышать этих звуков. К их счастью.

Франческа мчалась вперед с немыслимой скоростью. Она слышала шум своей машины. Ей был знаком этот шум. Она слышала его не раз на трассе, когда Фабио был за рулем гоночного автомобиля. Она знала, как он любил этот звук. Сейчас этот звук был вокруг нее. Сейчас это был звук ее последней гонки.

– Тринадцать окон, тринадцать дверей, тринадцать комнат, тринадцать детей, – продолжала монотонно повторять Ева. И в то же время в ее голосе слышалась неистовая и безжалостная стихия. – Ты сама выбрала свою, судьбу Франческа. Я отпустила бы тебя. Ты меня не послушалась. Но ты ведь знаешь, что так и должно было быть, правда? – Ее голос произнес твердо и резко, словно прогремел гром: – Шестой этап – два!

Лицо Франчески по-прежнему было бессмысленным и пустым. Глядя вперед, на дорогу и слушая, как когда-то по радио, знакомый, наполненный неистовым жужжанием и ревом звук, она повторяла:

– Тринадцать окон, тринадцать дверей, тринадцать комнат, тринадцать детей, Шестой этап – два.

***

Фабио повезло. Первая же машина, которую он тормозил, остановилась. Он забрался внутрь. Водитель, судя по его возбужденному и окрыленному виду, узнал Фабио еще до того, как тот сел к нему в машину.

Довольно молодой разговорчивый парень за рулем никак не мог прийти в себя от счастья, что к нему в машину подсел сам Фабио Росси. Но Фабио все-таки удалось объяснить ему, что ему как можно быстрее нужно ехать вперед по автостраде, что он пытается догнать свою жену, которая сейчас не в том состоянии, чтобы быть за рулем.

Парень с пониманием ухмыльнулся, наверно решив, что у знаменитого гонщика произошла небольшая ссора с супругой, но, к его чести, завел двигатель, и насколько мог быстро поехал вперед.

***

– Тринадцать окон, тринадцать дверей, тринадцать комнат, тринадцать детей, – шептала Ева, и в ее голосе было что-то змеиное и одновременно – что-то от свистящего шума ураганного ветра, что-то от оглушающего грохота падающей с вершины горы снежной лавины, что-то от грозного шипения океанского шторма.

Ее глаза на миг закрылись: странное облако в небе над автострадой – оно было уже близко.

Ева открыла глаза: обычные человеческие глаза, они были голубого цвета… или лазурного. Она заговорила:

– Ведьма всегда берет то, что хочет, Франческа. Я – ведьма. И мне нужен мой Фабио. Он уже давно мой. С того самого момента, когда я так решила. Ты стала у меня на пути. Тебе нужно было знать, что нельзя становиться на пути у смерча. Тебе нужно было знать…