ты не думаешь обо мне хуже, дорогой читатель, видя столь резкие слова, обращенные к духовному наставнику. Однако я не только беспокоился о безопасности моей дорогой Элизандры, но и был опустошен, утратив лояльность племени колоссов. Они хоть и дикари, но, казалось, были близки к тому, чтобы открыть мне свои секреты – секреты, которые, я был уверен, привели бы меня к символу наконечника копья, кровавым следам и Сокровищу Выжившего.

– Я не знаю наверняка, – сказала Линдип, – но подозреваю, это произошло потому, что ты использовал пистолет, чтобы убить претендента. В прошлый раз, завоевывая лояльность клана, ты не выстрелил в соперника, а отпугнул его пулей. Многие кланы колоссов считают убийство на расстоянии с помощью оружия признаком слабости, а не силы.

Безжалостные звери, настоящие дикари[24]. Револьвер – самое элегантное оружие, оружие джентльмена.

– Я должен бежать и спасти прекрасную Элизандру, – сказал я. – Наставник, ты видела, как я попал в эту пещерную тюрьму? Неужели у колоссов есть где-то потайной ход и они привезли меня сюда таким способом?

– Я видела, о искатель приключений. Но правда тебе не понравится. Нет никакого потайного хода – вместо этого тебя забросил сюда какой-то колосс снизу[25].

– Ржавь и Разрушитель! – воскликнул я.

Несомненно, твари, испугавшись мощного оружия, которое я использовал, запихнули меня сюда, чтобы я умер от голода, вместо того чтобы убить меня собственными руками, рискуя прогневить богов.

Мне нужен был выход, и побыстрее. Я снова выглянул наружу и заметил грозовые тучи совсем близко. Это заставило меня задуматься. Я посмотрел вниз, на тонкую струйку воды в каньоне. Как я уже заметил, склоны этого каньона были особенно гладкими. Словно бы… обточенными.

Да! Я заметил характерные линии на стенах каньона – отметины уровня, на котором река становилась грозной и глубокой. Путь к спасению был близок! Действительно, дожди обрушились на равнины выше по течению, вскоре вода хлынула в каньон, и – стиснутая более узкими границами – река начала подниматься.

Я нервно ждал подходящего мгновения, чтобы войти в реку, и в ожидании нашел время, несмотря на беспокойство, написать это письмо. Я запечатал его в специальный непромокаемый карман грубых брюк в надежде, что, если мне суждено встретить свой конец, оно каким-то образом попадет к читателям, как только найдут мое тело.

Когда дождь полился на сам каньон, я не вытерпел. Я бросился в поднявшиеся внизу воды[26].

Мои читатели, я надеюсь, что это послание найдет вас в добром здравии. Как вы, наверное, помните, послание на прошлой неделе закончилось совершенным мною опасным прыжком навстречу водной гибели. Я был уверен, что мое время пришло, но мне в некоторой степени приятно сказать, что я выжил. Только «в некоторой степени» из-за откровения, о котором я вскоре поведаю. Если вам придется читать дальше, имейте в виду: содержание этого письма ужасно и может вызвать дискомфорт – даже тошноту – у более слабых и молодых из вас.

Я действительно выпрыгнул из пещеры-тюрьмы в поднимающиеся воды реки. Должен строго предостеречь моих читателей от поступков такого рода, если только обстоятельства не будут ужаснее некуда. Воды ливневого паводка, какие случаются в Дикоземье, опасны, полны водоворотов и смертоносных камней. Найдись хоть какой-то другой выбор, я, конечно, принял бы его.

Вода бурлила вокруг меня, словно охваченное паникой стадо. К счастью, у меня был опыт выживания в таких водах[27].

Ключ к плаванию в подобной ситуации – не сопротивляться. Нужно нестись по течению, как корабль, который в море отдается во власть волн. Однако, даже чтобы просто удержаться на плаву в такой буре, нужны практика, удача и сила воли.

С помощью силы рук мне удалось обойти самые смертоносные скалы и дожить до того мгновения, когда воды моего маленького притока слились с широкими водами Горькой, самой большой реки в округе. Здесь течение замедлилось, и мне с некоторым трудом удалось доплыть до берега и освободиться.

Измученный, все еще чувствуя головокружение от раны, я плюхнулся на берег реки. Однако не успел я освободиться, как пара сильных рук подняла меня в воздух.

Колоссы. Меня снова схватили.

Твари оттащили меня, промокшего насквозь, подальше от ревущей реки. Я оставил мокрый след в пыли[28]. Я не сражался против похитителей. Их было шестеро, средних размеров колоссы, синяя кожа начала туго натягиваться на их телах, разрываясь по бокам ртов и вокруг самых больших мышц.

Они не говорили со мной на своем грубом языке, и я знал, что не смогу победить шестерых сразу. Без оружия и без металла. Я решил, что лучше позволить тащить меня, куда им вздумается. Возможно, меня снова забросят в мою пещерную тюрьму.

Вместо этого колоссы доставили меня к непонятно откуда взявшейся роще, скрытой в небольшой долине среди скал. Я никогда раньше не бывал там – на самом деле колоссы всегда уводили меня прочь оттуда, утверждая, что среди скал простирается пустошь. Ибо откуда же тогда взялись деревья?[29]

Деревья скрывали маленький оазис в пыльной земле, место, где вода била из естественного источника. Мне это показалось любопытным, так как на моих картах обычно отмечены главные водопои.

Они протащили меня мимо деревьев и вокруг водопоя, и я увидел, что он очень глубок – так глубок, что недра были синими и невозможно разглядеть дна. Стены были из камня. Вздрогнув, я понял, что бассейн имеет форму, отдаленно напоминающую наконечник копья.

Может быть, это оно? Место, где находится Сокровище Выжившего? Нашел ли я его наконец?[30] Я искал другой знак – кровавые следы, о которых говорится в легендах. Я не видел их, пока мое мокрое тело не протащили по камням, ближайшим к водоему.

Если долго путешествовать по Дикоземью, вы обнаружите, что вода иногда выявляет истинный цвет камня. Это не столь очевидно в городе, где многие из вас живут, дорогие читатели, потому что камни там покрыты грязью и сажей. Но здесь земля чистая и свежая. Вода, которая капала с моего тела на камни, обнаружила узор, похожий на набор следов, ведущих в водоем оазиса.

Вот оно! Хотя это и не были настоящие следы, я понимал, как усталый путник, добравшись до этого места, может принять их за таковые. Выдуманная история о самом Выжившем – истекающем кровью из раны от копья и остановившемся здесь, чтобы напиться, – имела смысл.

Это место было изукрашено начертанными на скалах узорами, повторяющими татуировки колоссов, и их кожаными одеждами, обернутыми вокруг стволов деревьев. Очевидно, это был для них святой приют, что объясняло как мою неосведомленность об оазисе, так и причину, по которой люди в этом районе исчезали. Любого, кто на него наткнется, должны были