– И вы согласились обвенчать их?

– Да. Возможно, вы, мисс Марпл, считаете, что не следовалоэтого делать. Они приехали ко мне тайком, это было очевидно. Я отлично понимаю,что Клотильда Брэдбери-Скотт всеми силами пыталась расстроить их роман и имелана то основания. Признаюсь, Майкл Рэфьел не из тех, кого можно желать в мужьясвоей дочери. А Верити была еще слишком молода, чтобы принимать столь важныерешения. Майкл с детских лет доставлял всем одни неприятности. Привлекался ксуду. Дружил с крайне сомнительными типами, попал в дурную компанию, участвовалв различных авантюрах, заводил интимные отношения с девушками, и его отцупришлось даже выплачивать алименты двум из них. Да, он дурно обходился сдевушками. И все же был так привлекателен, что девчонки вешались ему на шею исовершали разные глупости. Два раза Майкл отсидел небольшие сроки в тюрьме. Ябыл знаком с его отцом, хотя не слишком хорошо знал его. И все же, мне кажется,его отец делал все, что только мог... что только мог человек с его характером...желая помочь сыну. Он вытаскивал Майкла из неприятных историй, находил емуработу, оплачивал его долги, возмещал причиненный им ущерб. Да, он делал всеэто. И я не знаю...

– Но ведь он мог бы сделать и больше, не так ли?

– Нет, – возразил каноник. – Я уже в том возрасте,когда понимаешь, что человека следует принимать таким, каков он есть, с темнабором хромосом, которые и определяют характер. Едва ли мистер Рэфьел питалпривязанность к сыну. Какое-то чувство, пожалуй рассудочное, – да, нонежности к нему он не проявлял. Не знаю, стал бы Майкл лучше, если бы отецпроявлял к нему больше нежности и ласки, но вырос он непутевым парнем, хоть инеглупым, то есть все же обладал определенными достоинствами. Майкл сделал бынеплохую карьеру, если бы пожелал этого. Но у него были (не стану скрывать)преступные наклонности. Имел он и ценные качества: чувство юмора, великодушие,доброту. Майкл горой стоял за друзей, никогда бы не оставил их в беде. Да, ондурно обращался со своими подружками, бросал одну за другой, причем «вположении». Но когда молодые люди приехали ко мне и попросили обвенчать их, ясогласился, хотя прямо сказал Верити, что Майкл – не тот парень, за которого ейследует выходить замуж. Но я понял, что Майкл и не пытался обмануть ее. Он призналсяВерити, что имел неприятности с полицией, что попадал и в другие скверныеистории. Однако Майкл пообещал, что после женитьбы изменится и начнет новуюжизнь. Я предупредил Верити, что этого не случится. Впрочем, пожалуй, Майклдействительно собирался измениться. Верити, по-моему, знала почти все, что и я.Она сказала мне, что ей известно и его темное прошлое, но при этом добавила: «Язнаю, кто такой Майкл, и подозреваю, что он таким и останется, но люблю его.Возможно, мне удастся помочь ему измениться, хотя я в этом и не уверена. И всеже я готова рискнуть». И вот что еще, мисс Марпл. Я знаю... кому, как не мне,знать это лучше остальных, ведь я видел на своем веку много молодых пар... таквот: браки бывают счастливые, но порою и такие, что приносят горе и слезы. Явсегда предвижу, как сложится судьба молодоженов. От меня не укрывается,действительно ли молодые любят друг друга. Нет, это не связано только сфизиологическим влечением и сексуальной привлекательностью. Сейчас многоговорят о сексе, даже слишком много. Не стану повторять чушь, что секс – нечтодурное. Нет, конечно, но сексом нельзя подменить любовь, он сопровождает любовьи сам по себе мало что стоит. Любовь – именно то, о чем идет речь во времявенчания: оставаться вместе и в радости и в горе, в богатстве и в бедности, вболезни и в здравии. Вот что мы обещаем, если любим и хотим жениться. Эти двоебыли любящей парой. «Любить и заботиться друг о друге, пока смерть не разлучитнас...» И на этом мой рассказ кончается, ибо мне неизвестно, что затемпроизошло. Я согласился выполнить их просьбу, мы обсудили все детали –назначили день, час, место. Меня можно упрекнуть лишь в том, что я согласилсясохранить это в тайне.

– Они хотели, чтобы никто не знал об их браке? –спросила мисс Марпл.

– Да, особенно Верити, но уверен, что и Майкл тоже. Онибоялись, что им помешают. Думаю, Верити побуждала к этому не только любовь, нои чувство избавления. Что, по-моему, естественно при обстоятельствах ее жизни.Она потеряла своих естественных защитников – родителей, после их смертивступила в новую полосу жизни, а затем пришел тот возраст, когда ищут свойидеал. Им может стать хозяйка дома, где ты живешь, учительница математики,старшая ученица. Такое состояние не долго длится, но оно овладевает каждымподростком, затем начинается новый период жизни, когда юное существо ищет свою«вторую половину», спутника на всю жизнь. И если у него есть здравый смысл, онне спешит, а придирчиво выбирает «единственного». Клотильда Брэдбери-Скоттискренне желала добра Верити, и девушка, кажется, относилась к ней с почтением,пожалуй, боготворила ее. Думаю, Верити обожала Клотильду в истинноромантическом духе. И в такой атмосфере она превращалась из подростка в молодуюженщину. У нее была интересная и полная жизнь, но, полагаю, постепенно она всесильнее прониклась желанием, возможно не сознавая этого, – желанием бежатьиз золотой клетки, от этой любви. Но куда бежать, она поняла, лишь встретивМайкла. Она стремилась к той жизни, которую совместными усилиями строят мужчинаи женщина. Но Верити знала: Клотильда не поймет ее чувств, ибо никогда неповерит, что Майкл любит ее. И боюсь, что тут Клотильда оказалась права... Да,так оно и есть. Он не годился в мужья Верити. Путь, избранный ею, вел не ксчастью, а к боли, потрясению, смерти. Теперь вы понимаете, мисс Марпл, почемумне так горько? Меня преследует чувство вины. Мною руководили благие намерения,но я не осознавал того, что мне следовало осознавать. Я знал Верити, но совсемне знал Майкла. Я догадывался, почему Верити хочет сохранить в тайне свой брак.Клотильда Брэдбери-Скотт была очень сильной личностью, способной повлиять наВерити и заставить ее расторгнуть помолвку.

– Значит, вы полагаете, что именно так она и поступила?По-вашему, Клотильда сказала девушке о Майкле нечто ужасное и та решила невыходить за него замуж?

– Нет, сомневаюсь. Тогда Верити сообщила бы мне об этом. Ужкак-нибудь дала бы знать.

– Что же произошло?

– Я еще не успел рассказать вам. Мы назначили день, час иместо. Я ждал. Ждал невесту и жениха, но они так и не появились, ни о чем неизвестили меня, даже не извинились. Я так никогда и не узнал почему. Мне до сихпор это кажется невероятным. Нет, не то, что они не приехали (уж этому-то нашлосьбы какое-нибудь объяснение), а то, что не дали о себе знать. Вот почему я иподумал: «А вдруг Элизабет Темпл что-то рассказала вам перед смертью?» Если онадогадывалась, что умирает, то, вполне возможно, хотела что-нибудь передать мне.

– Ей нужна была информация от вас, – сказала миссМарпл. – Поэтому она и ехала к вам.

– Да. Да, наверное, это так. Видите ли, мне кажется, Веритиничего не говорила о своем браке тем, кто мог бы попытаться остановить ее:Клотильде и Антее Брэдбери-Скотт. Но она почитала Элизабет Темпл, а та имелабольшое влияние на нее... поэтому я и подумал, что, возможно, девушка написалаей или дала о себе знать каким-то иным способом.