Протиснувшись между волками, я вышла на крыльцо и почувствовала облегчение, когда холодный ветер скользнул по моей разгоряченной коже. На мгновение я с наслаждением зажмурилась. Когда я открыла глаза, Сол покидала небо, оставляя за собой ленты лимона и золота, лазури и фиалок. В промежутках между яркими линиями Люмос раскрасил ночное небо более темными, усыпанными самыми яркими звездами полосами. Постепенно предков люминан на небосклоне станет только больше.

Я поражалась сильному столкновению вибраций и темноты, пока не почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд: Берон. Его кадык дрогнул, когда он осмотрел платье.

Нур, одетая в платье с лунными бриллиантами, самодовольно улыбнулась, подмигнула и мотнула головой в сторону Волка. Келум сжал все еще лежащую на плече брата руку. Это вернуло Берона к реальности.

Амарис была одета в простое, но элегантное серебряное платье, которое тянулось до земли и заканчивалось шлейфом длиной в несколько шагов. Волосы темно-красными волнами ниспадали девушке на спину. На запястьях, в ушах и на шее Амарис сверкали бриллианты. Она повернулась к Берону, схватила его за руку и потянула к Нур.

– Из-за нее мы опоздаем на вечеринку, устроенную в твою честь.

Я оскалила зубы. Холт и Чейз встали по обе стороны от меня.

– Полегче… – тихо сказал Чейз.

Нур взмахнула рукой, и воздух покрылся рябью, открывая ожидающую нас темноту. Берон и Амарис прошли первыми, Холт и Чейз, оставив меня, последовали за своим Волком.

Келум подарил мне извиняющуюся улыбку и предложил руку. Я приняла приглашение. В конце концов, у него было две руки. Издав хриплый смешок, Нур взяла ту, которую он приберег для нее.

– Будет интересно, – пробормотала она.

Портал закрылся за нами. Келум выпрямился, а Берон повернулся и увидел, что я стою рядом с Люмином и моей сестрой. Волк что-то прорычал Амарис и Холту, когда все трое направились к Дому Луны.

В тот момент, когда мои ноги коснулись берега Люмины, волны запели, море звало меня к себе. Я успела забыть его голос. На мгновение я представила, как стаскиваю с себя каждый дюйм серебра, расшнуровываю сандалии и бегу к воде, заходя все глубже, пока она не поглотит меня.

– Ситали? – позвала Нур. Я подняла голову, сестра указала в сторону Дома Луны. – Ты готова?

– Готова настолько, насколько вообще возможно, – пробормотала я.

Дом Луны был битком набит людьми. Когда мы проходили через фойе, и толпа расступилась перед нами, на меня обрушилось разнообразие запахов, но ни один из них не принадлежал темному богу. Люди Келума приветствовали его как друга. Они так же тепло и любезно здоровались с Нур, и даже со мной, когда мы проходили в большой зал, где бал был в самом разгаре.

В дальнем углу играли музыканты, а вдоль стен тянулись столы, уставленные всевозможными угощениями. Я отпустила руку Келума и направилась прямиком к еде, не в силах сосредоточиться ни на чем, кроме своего голода. Чейз и Холт остановили меня.

– Ты выглядишь весьма голодной, – проворковал Чейз, – и, возможно, немного вспыльчивой.

Холт игриво бросил вызов самому молодому волку:

– Попробуй вывести ее из себя и посмотри, кто победит.

– Она же еще даже ни разу не превратилась, – усмехнулся Чейз, выпятив грудь.

– Думаешь, мне обязательно нужно стать волком, чтобы разорвать тебя на куски, Чейз?

Он ухмыльнулся.

– Лично я хотел бы это выяснить.

Холт дал ему подзатыльник.

Мы втроем наполнили наши тарелки, и я начала пробираться сквозь толпу, чтобы найти пустой, спрятанный в тени и несколько уединенный столик рядом с музыкантами. Я сосредоточилась на еде на своей тарелке и вине в моем бокале, не в состоянии оценить что-либо вокруг, пока мой голод не будет утолен. Когда от еды не осталось ни крошки, я наконец оглядела комнату, восхищаясь изысканным убранством.

Серебряные и черные стеклянные спирали свисали с потолка, раскачиваясь из стороны в сторону, отчего потолок казался живым. Столы были задрапированы в тон украшениям. Огромная ледяная скульптура Волка, отличающаяся потрясающим сходством, стояла в центре фонтана. Он выглядел устрашающе: от острых глаз и гордо выпяченной груди вплоть до лап, которые, хотя и оставались неподвижными, казалось, были готовы вцепиться во врага и защитить Люмину от любого, кто может причинить ей вред.

Я заметила Амарис и Берона. Они стояли у одного из столов с уже наполненными тарелками и явно искали, куда бы присесть. Заметив это, Холт помахал им рукой. Пока Берон не заметил нас, я хотела пнуть молодого волка под столом и сказать, чтобы не приглашал их, но было слишком поздно. Амарис и Волк направились к нашему столику.

– Разве Волк не должен сидеть со своей матерью и Келумом? – спросила я, неловко ерзая на месте.

– Ваде хотелось бы, но Берон всегда сидит со стаей. Всегда.

Темные волосы Берона были зачесаны назад. Даже одетый как Холт и Чейз, он привлекал внимание. Жители Люмины любили своего Волка так же сильно, как Келума. Он пробирался сквозь толпу желающих поздравить его с днем рождения, любезно благодарил каждого и направился туда, где мы сидели.

Амарис устроилась рядом с Холтом и потягивала вино, не обращая на меня никакого внимания.

Стало ясно, что волки вели мысленную беседу, потому что Холт напрягся и бросил раздраженный взгляд на Амарис.

Чейз усмехнулся себе под нос и покачал головой.

– Тебе придется привыкнуть к этому, – наконец сказал он ей.

– Привыкнуть к чему? – спросила я, когда Берон отделился от своих гостей, чтобы занять кресло между Амарис и Холтом.

Чейз ткнул вилкой в мою сторону.

– К тебе.

Я положила ладони на стол.

– Не стоит расценивать меня как соперницу, я не собираюсь мешать твоим отношениям с Бероном, – сказала я Амарис как ни в чем не бывало. Я хотела закричать, что если бы Берон был в ней заинтересован, даже темный бог не смог бы остановить его, но что-то заставило меня промолчать.

Амарис выглядела пораженной. Она замерла, ее грудь начала вздыматься от прерывистого дыхания.

Сидящие по бокам от меня парни зарычали, и я задумалась, что такого она сказала им.

– Хватит смелости сказать это вслух? – бросила я вызов.

Берон застыл с хрустальным бокалом в руках, так и не поднеся его ко рту. Раздался трескучий звон как раз перед тем, как бокал, который он держал, взорвался. Кипя от злости, тяжело дыша, достаточно злой, чтобы принять облик Волка, Берон повернулся к Амарис.

Я резко встала.

– Знаете что? Внезапно у меня пропал аппетит. – Взглянув на Холта и Чейза, я спросила: – Кто-нибудь из вас хочет потанцевать?

Они переглянулись, потом посмотрели на меня так, будто я сошла с ума. Я знала, что они думали, будто я наброшусь на Амарис, но у меня не было намерения устраивать сцену в день рождения Берона. День и так был не из легких, так что сохранять спокойствие было еще важнее. Завтра Амарис может развязать войну, если захочет, но не здесь и не сейчас.