— Это был не поцелуй! — снова почувствовала, что предательски краснею. — Я просто хотела милосердно сделать вам искусственное дыхание! Неудивительно, что такой самовлюбленный тип, как вы, восприняли столь невинный порыв моей души превратно! Да у меня и мысли не было вас целовать! — лихо заливала я. — Ни мысли, ни желания!

Он резко притянул меня к себе. На этот раз держал так крепко, что я никак не могла вырваться.

— Ты такая удивительная, — задумчиво прошептал он. Крепко держа меня одной рукой, пальцами второй ласково касался моего лица. Злосчастное сходство с Андреем упорно мешало мне мыслить адекватно.

— Послушайте, — выдавила я, — а вам не кажется, что мы недостаточно близко знакомы, чтобы вы меня так нагло обнимали?

— Значит, нам просто необходимо познакомиться поближе.

От едва уловимого аромата жасмина кружилась голова. А, может, и не от аромата. Так странно было. Он даже целовался так же, как Андрей. Я настолько растерялась, что даже не оттолкнула его. А потом до меня вдруг резко все дошло. Я отскочила от него в крайнем ужасе.

— Никогда не смей так больше делать! — Мой голос дрожал. Незаметно для самой себя, я перешла на «ты».

— Ты специально меня дразнишь? — От его взгляда по коже мурашки бежали.

— У меня и мысли не было тебя дразнить, — пролепетала я.

Он некоторое время, молча, на меня смотрел так внимательно, будто изучал мои мысли.

— Не бойся меня, чудо мое, — неожиданно произнес он тихо, — я никогда не причиню тебе зла.

Я даже растерялась.

— Я… я не боюсь… — Я отвела глаза.

— Боишься. Я чувствую твой страх. — Он вновь подошел ко мне. Легонько пальцами за подбородок приподнял мое лицо, заставив на себя посмотреть. — Ты очень напугана… — он словно читал по моим глазам. — Что тебя пугает? Я?

Я покачала головой, едва подавив острое желание рассказать ему всю правду.

— Я лучше пойду, — пробормотала я, отведя глаза.

Он нахмурился.

— Ну куда тебе торопиться? Тебе ведь хорошо со мной.

— Вы слишком хорошо о себе думаете.

— Опять «вы»? — мрачно поинтересовался он. — Я, конечно, понимаю, что между нами слишком большая сословная разница, но я даю тебе позволение обращаться ко мне на «ты».

— На «ты», говоришь? — У меня от праведного возмущения голос задрожал. — Да без проблем! А не пошел бы ты лесом со своими позволениями!

— Ты странная, — усмехнулся он.

— Нет уж! — Я побагровела. — Я-то как раз нормальная! Это вы в своем Орбагане все по голове монтировкой двинутые! Варвары! Да черта лысого я буду чьего-либо позволения спрашивать! К твоему сведению, уважение достигается не за счет сословной разницы! Те, кто его достоин, заслуживают его своими благородными, бескорыстными поступками! — Я распалялась все больше и больше, уж очень хотелось высказать накопившееся за эти дни возмущение. — Да куда ваш драный верховный калиф вообще смотрит, раз позволяет такое варварство! К черту такого калифа вместе с вашими идиотскими порядками!

— Продолжай, Карина, продолжай, мне очень интересно, — смотрел на меня насмешливо, что меня еще больше взбесило.

— А у меня нет никакого желания продолжать! — процедила я сквозь зубы. — Можешь стоять тут, сколько угодно, и раздавать свое позволение окружающим кустам, а я пошла!

Он схватил меня за руку.

— Я не давал тебе позволения уйти, — в его глазах сквозило неприкрытое превосходство.

Это стало последней каплей. Свободной рукой я мгновенно залепила ему знатную пощечину. Эх, жаль, что у меня не было сейчас талисмана, иначе бы от этого наглеца и орбаганских тапок не осталось.

— Ты что? — выдохнул он в крайнем изумлении.

— Могу повторить, если с первого раза не понял! — Меня трясло от злости. — Немедленно меня отпусти!

Нет, ну вот почему двойник Андрея не мог оказаться вежливым, добрым юношей? Или это закон природы? Мол, сходство с Андреем всегда идет в комплекте с такими же командирскими замашками?

— Как ты вообще посмела поднять на меня руку? — процедил он сквозь зубы. Смотрел на меня так, что мне захотелось мгновенно расщепиться на атомы.

— Заслужил, — буркнула я.

Хотела высказать все, что я о нем думаю, но не успела озвучить. Послышался отчетливый шум крыльев. Я подняла глаза и замерла от крайнего изумления. Странные огромные птицы скользили тенями на фоне звездного неба. И столько в их неспешном полете таилось спокойного величия, что я мгновенно забыла о своем желании ругаться.

— Грифоны.

— Грифоны? — выдохнула я.

— В твоем мире нет грифонов?

— Нет. — Я покачала головой, глядя вслед скрывшейся за громадой дворца стае.

— В Орбагане грифоны — разумные существа и наши друзья.

— Здорово, наверное, дружить с грифоном… — задумчиво пробормотала я. — Правда, представляю я такое с трудом.

Вместо ответа мой спутник вдруг крикнул в небо:

— Рагим!

Я чуть в обморок не хлопнулась, когда сверху, буквально материализовавшись из воздуха, спланировал белоснежный грифон в золотом пластинчатом доспехе. Размерами это крылатое чудо оказалось со взрослого льва. Или даже чуть больше. Я побывала во множестве миров и слышала о существовании этих вроде бы мифических существ, но вот так вот воочию видела впервые.

— Это Рагим. Мой верный друг, который прошел со мной через сотню преисподних и не раз спасал мне жизнь, — с нескрываемой гордостью представил мой знакомый незнакомец. — Рагим, это Карина. Тут ты и без слов все понимаешь.

Внимательно смотрящий на меня черными блестящими глазами, грифон кивнул.

— П… приятно познакомиться, — робко поприветствовала его я. Забавно, я не знала имени столь похожего на Андрея орбаганца, зато теперь была знакома с его грифоном.

Рагим перевел взгляд на своего хозяина.

— Полностью с тобой согласен, — тот засмеялся.

— Согласен с чем? — не поняла я.

— Рагим сказал, что ты ему нравишься, хотя и ясно, как день, что характер у тебя еще тот, — весело пояснил он.

— Разве грифоны умеют разговаривать? — обиженно пробурчала я.

Рагим посмотрел на меня столь красноречиво, что я была готова тут же проглотить свои слова и даже без соли.

Неожиданно двойник Андрея схватил меня на руки и посадил на спину грифона.

— Ты что? — перепугалась я.

— Привыкай, — прозвучало странно. Он сел на грифона позади, крепко держа меня за талию. Я только сейчас заметила, что нет поводьев. Каким образом тогда удерживаться во время полета, я понять не могла.

Когда Рагим взмыл в воздух, у меня мгновенно дыхание перехватило. От ужаса.