– Кто написал его вам?

– Лаисса, моя подруга.

– Так неприятности у госпожи Лаиссы?

– Не совсем…, – Федра некоторое время молчала, собираясь с мыслями, – Ещё весной, в одном из писем к ней я намекнула, что подыскиваю для Агафокла подходящую жену. Ведь у Лаиссы подрастают две дочери, и старшая уже вошла в возраст невесты. А она… словно не заметила намёка. И вот, две декады назад Лаисса написала мне, что старшая её девочка вышла замуж за сына стратега Прекрасной Гавани.

– Хорошая партия! – заметила Галена.

– Неплохая, – согласилась Федра, добавив, – но и наш род ничем не хуже! Я разумеется поздравила её и отослала подарок новобрачным. В тот момент я думала, что возможно слишком завуалировала в послании своё желание женить племянника или моя подруга с возрастом утратила остроту ума. В следующем своём письме я без обиняков написала, что буду сватать за Агафокла её младшую дочь.

– И что ответила вам госпожа Лаисса?

– Вот, – она указала пальцем на письмо, – здесь её ответ! В чём она только не обвиняет бедного моего племянника!

– Не верю своим ушам! Неужели благородная Лаисса позволила себе хулить господина Агафокла?

– Вот! Послушай! – Федра развернула свиток, пробежала его глазами и найдя нужную строку принялась читать, – «Милая моя подруга, если бы ты знала, как непросто, в наши времена, найти девушке достойного мужа. К сожалению, для многих молодых людей богатство отцов стало непосильным испытанием. Если родоначальники зарабатывали свои деньги ограничивая себя во многом, делая вложения в торговлю и земли, то потомки их поступают противоположным образом – они пренебрегают заботой о своём состоянии, зато не отказывают себе ни в каких удовольствиях растрачивая в месяц больше, чем их прадеды зарабатывал за год упорным трудом. Можно списать на молодость многие проступки, но зрелый муж, готовящийся стать главой семьи не может вести себя как безусый эфеб. Для женщины такой супруг – несчастье. Даже скудность средств, не так страшна, как глупость, потому как богатство можно нажить, с недостатком ума иначе, ведь глупый никогда не осознает, что он глуп. Все попытки перевоспитать таких вечных мальчиков ни к чему не приводит, ни осуждение общества, ни даже изгнание не способно излечить их от пагубных привычек.

Думаю, ты, моя драгоценная подруга, благодарна своему отцу за то, что он выбрал тебе в супруги господина Идоменея. Многие годы ты живёшь под его покровительством, не задумываясь о судьбах тех бедняжек, чьи родители были не столь разборчивы. Ведь у жены нет иной доли, как следовать везде за своим супругом, быть ему опорой и в беде, и в бедности, и в изгнании. И потому, раз уж мы требуем от своих дочерей безоговорочного подчинения, то должны подходить к выбору мужа для них с особой тщательностью».

Федра закончила читать и посмотрела на Галену, чтобы узнать какое впечатление произвёл на неё отрывок из письма. Служанка, пожав плечами сказала:

– Не знаю, госпожа, что вы себе напридумали, в том, что вы сейчас прочитали нет ни одного слова о вашем племяннике.

– Ах, Галена! Ты ничего не поняла! Разумеется, Лаисса слишком воспитана, чтобы напрямую высказать всё, что она думает об Агафокле.

– То есть, вы хотите сказать…

– Да! Она считает Агафокла расточительным бездельником и глупцом, оттого не захотела отдавать за него свою старшую дочь, не хочет и для младшей такого мужа.

– Ну не знаю… как-то всё странно. Она пишет об изгнании… разве господина Агафокла изгоняли из Прекрасной Гавани? Мы бы об этом знали, не так ли?

После слов служанки Федра призадумалась, разумеется длительное отсутствие Агафокла не могло пройти для неё незамеченным, о чём тогда писала Лаисса? Федра снова обратила свой взгляд в сторону моря. Она не могла вспомнить случая, когда её племянник надолго покидал Прекрасную Гавань, он даже в поместье своём бывал редко, предпочитая городскую жизнь сельской.

– Напрасно вы разволновались, госпожа, возможно у вашей подруги есть свои резоны…

– Кажется я поняла! – встрепенулась Федра, – Помнишь тот год, когда Идоменей увёз наших мальчиков в Афины?

– Ещё бы мне не помнить! Сколько слёз вы пролили тогда, сколько мне пришлось утешать вас…

– А потом, когда мой муж вернулся в Таврику, он должен был ехать в Ольвию с Агафоклом, – Федра поднялась со скамьи и подойдя к одной из колонн ротонды прислонилась к ней спиной, – Идоменей тогда остался зимовать в Тритейлионе, а Агафокл уехал в Ольвию один. От него приходили такие странные письма…

– Разве ваш муж не объяснил, чем занимался господин Агафокл в Ольвии?

– Он что-то говорил… так сразу и не вспомню… Вроде он должен был научиться управлять поместьем… Агафокл отсутствовал больше года, потом он приехал ненадолго и снова вернулся в Ольвию.

– Не думаю, что это было изгнание, госпожа, Агафокл не смог бы утаить этого от вас.

– А если его заставили утаить?

– Кто же?

– Идоменей!

– Знаете, госпожа моя Федра, не нужно возводить напраслину на господина Агафокла. Вот приедет ваш супруг, всё и разузнаете у него.

– Если он не захотел сказать тогда, то сейчас тем более не расскажет. И Агафокла он принудил молчать, я в этом уверенна!

– Госпожа, забудьте об этом, раз ваш муж и племянник не захотели ничего говорить вам…

– Ну, нет! – Федра отошла от колонны, – Я хочу всё знать и немедленно!

– Напишите в Прекрасную Гавань господину Агафоклу?

– Нет, это слишком долго! Сходи за Гектором, он наверняка всё знает.

– Госпожа! – Галена отложила пяльцы и встала со скамьи, – Не гоже выведывать у слуги того, что скрывает от вас муж!

– Я хочу знать правду о моём племяннике!

– Гектор ничего не скажет вам, госпожа! А вот вы…

– Ну? Продолжай!

– Вы растеряете свой авторитет.

Но Федра лишь досадливо махнула рукой.

– Не хочешь идти сама, кликни рабынь.

– Госпожа, пощадите старика, он не здоров.

– Тогда нужно позвать Нисифора.

– Госпожа…, – с укоризной проговорила Галена.

Но Федру было не остановить, подбоченясь и грозно сверкнув очами, она приказала Галене срочно отыскать Клитию. Старая служанка не стала перечить своей госпоже, покинув ротонду женщина отправилась на поиски рабыни.

Прошло не мало времени, прежде чем Клития отыскала Нисифора. Мужчина удивлённый столь спешным призывом поспешил на храмовую террасу. Федра неподвижная, с каменным лицом ждала, когда он приблизится к ротонде. Галена не посмела без приглашения войти внутрь ротонды, служанка предпочла на расстоянии наблюдать за своей госпожой, которая пребывала сейчас в великом раздражении.

– Госпожа, рад вас видеть в добром здравии, – с поклоном обратился Нисифор к хозяйке Тритейлиона.