раз не для того, чтобы влезть под кожу. Скорее, помощь. Немного странная, своеобразная. Не каждый поймет. Но чего еще ожидать от дионеи, ворующей чужих детей? Она превзошла саму себя, или это я пытаюсь видеть в ней хоть что-то хорошее, ищу оправдание монстру. В любом случае, помогло. Даже крупица нестандартного юмора способна разбавить самое поганое состояние, привнести в него капельку света.

Теперь рука… С аптечкой Мельник преувеличила. С десяток пластырей, бинты и бутылка с перекисью. На пару ссадин самое то. Даже перевязывать не пришлось, куска медицинской ленты хватило.

– Смотри, управился даже быстрее пяти минут. Признайся, Макаров, ты боишься меня потерять. Одному, должно быть, совсем страшно. Привык, что дочь всегда рядом. – А ведь только предположил, что в ней еще осталось что-то человеческое… Рушит надежды, стоит только выйти. Мне так даже легче. В конечном итоге я не собираюсь оставлять ни одну из этих тварей в живых. Ей это знать пока необязательно. – Надеюсь, теперь мы можем заняться делом?

– Не сомневайся, – отрезаю я. – Нам нужно снаряжение, мы спускаемся в канализацию.

– Отлично, – захлопала в ладоши. Странная реакция, ее юношеская непосредственность вперемешку с инфантилизмом напрямую противоречат образу дерзкой, роковой красотки. – Через час возле детской площадки в березовой роще. Мне нужно переодеться, а ты пока заскочи в гараж. Там есть все необходимое. И не вздумай опоздать. Не переношу непунктуальных людей. Прежде ты таким не был.

– Все меняется, прежде я представить не мог, что красивая девушка вроде тебя может оказаться настоящим чудовищем. – Пытаюсь оставить последнее слово за собой, но не выходит.

– О, Макаров, как чудесно! Я всегда знала, что ты считаешь меня очень привлекательной, обаятельной и сексуальной, – язвит в ответ. – Но, увы, лесть не спасет. У тебя ровно час, ни минутой больше!

В гараже действительно есть все для неожиданной экскурсии в подземный мир Москвы, включая еще не распечатанные батарейки для фонарика. Неудивительно, я уже спускался вниз, да и, судя по обилию вещей, потратился довольно знатно. Сейчас это мне на руку. Денег осталось не так много, клянчить у жены еще совесть не позволит. Эти-то брать был не готов, а сейчас не представляю, как бы справился без них. Долги – не так страшно. Мы даже ипотеку умудрились раньше срока закрыть. Расплачусь, когда все это закончится, главное – вернуться. Не хотелось бы остаться в памяти Алены тунеядцем, негодяем и подлецом, ворующим сим-карты у мелюзги.

Кажется, готов. Пришлось взять только самое необходимое: веревка, карта, фонарь и ломик. Было еще с десяток различных приблуд, но все в спортивный рюкзак не поместилось, походный брать побоялся, слишком приметно. Понадеемся на святое нашенское авось.

На часах половина седьмого. Вовремя пришел. Еще меня чихвостила, а сама опаздывает. Пятнадцать минут назад должна была объявиться. Впрочем, чему я так удивляюсь? Понятие «женская пунктуальность» имеет весьма размытые границы. Со школы себя так не чувствовал. Стоишь на морозе с рюкзаком на спине, девчонку ждешь. Вот только вместо кино – канализация, а самую красивую одноклассницу дионея подменяет.

Спустя почти полчаса ожидания начинаю нервничать. Хотела бы проучить, четверти часа было бы достаточно. Причина другая. Мельник все же работает в участке, не смогла уйти или где-то прокололась? Нет, вряд ли, актриса из нее отменная. Свои? Она пошла против стаи уже не первый раз. Ничем хорошим в большинстве это не закончится. Вот же… Совсем крыша поехала. Кажется, я за нее переживаю.

– Эй. – Из-за дерева выглядывает. Признаться, выдохнул. Двойственные ощущения, она враг. Сам не раз грозился убить, почему тогда меня волнует ее судьба? – Совсем страх потерял? Забыл, ты в розыске? Афанасьев поставил на всех выходах патрульных, а ты на аллее под камерами ошиваешься!

– Лучший способ спрятаться – оставаться на самом видном месте, – пожимаю плечами я. Блеф, просчитался, не подумал о рисках. Ей знать не обязательно.

– Здесь спускаться легкомысленно. Возле набережной есть люк, как раз за общественным туалетом. Там на нас никто не обратит внимания, – отвечает она, скрестив руки на груди. – Макаров, хватит на меня пялиться. – Стыдоба! Действительно, как мальчишка, пялюсь! Да что со мной не так? Она тоже хороша. Вырядилась, как в клуб. Черные кожаные штаны в облипку, куртка-косуха, распахнутая на груди, и ботфорты с массивными бляхами. – Тебе платок одолжить? Слюни подотрешь.

– Куртка понравилась. Со школьной парты о такой мечтал. Байкера по дороге ограбила? Мне нужна твоя одежда, ботинки и мотоцикл. – Ничего умнее не придумал. Самого от себя воротит. Эти твари точно выделяют токсин, иначе объяснить это безумие не выходит. – Общественный туалет, так общественный туалет. Идем.

Усмехается, хорошо еще, что промолчать решила – и без ее едких уколов тошно.

За уличным сортиром действительно люк, народу нет. Стороной обходят, запах такой, что глаза щиплет. Удачное место выбрала, остается вскрыть. Крышка тяжелая, ломик пригодится, не зря в рюкзак вместо альпинистской страховки запихал. После десяти минут усилий поддается. Готово. Мельник в ладоши похлопала, иронизирует, гадюка. Сама палец о палец не ударила, в сторонке стоит, руки пачкать не захотела.

Запах… Тухлятина, фекалии и отходы. От такого амбре нос заложило. Меня сейчас вырвет! Неужели мы действительно туда полезем? Готов рассмотреть другой план. Но нет. Брюнетка выбора не оставляет, спускается. Бывалая, явно не первая ее вылазка. Я предполагал, что дионеи передвигаются под городом, и был прав. Аромат не смутил, как и заплесневелые ржавые ступени. Медленное самоубийство. Легче перечислить то, чем здесь нельзя заразиться.

– Так ты идешь? – хмыкает она, снизу наверх смотрит. – Здесь крыса дохлая, не наступи. – Угораздило же связаться. Никогда не считал себя чрезмерно брезгливым. Но это… Верх моих возможностей. Не хочу туда идти. – Макаров, чтоб тебя! Ты уже здесь был прежде, хватит строить из себя чистоплюя. Или думаешь, что дорога в логово чудовищ вымощена желтым кирпичом? Мы не в стране Оз. Твоя дочь так не капризничала, неужели смелость у нее от мамы?

Тварь. Вот же тварь.

Глава 27

Запах

Который час по канализации бродим, и все впустую. Мельник нисколько не помогает, позади плетется, подтрунивает. Знает дорогу, но молчит. Не понимаю этих игр. Хочет, чтобы я вспомнил? Все одинаковое. Воды по колено, запах, грязь, антисанитария. Как здесь можно в чем-то разобраться? Одежда промокла, вонь такая, что уже не отстирается, легче сжечь. А я надеялся подольше в обновке, позаимствованной у Вячеслава, походить. Вот почему не хватило ума переодеться? Надо было додуматься во всем свежем в коллектор спускаться! Устал, сил нет. Карта довольно подробная, по отметке идем. Но здесь таких отметок пять, мы все еще первую исследуем. Из каких таких соображений я их отмечал? Сейчас не вспомню. Месяца не хватит, чтобы проверить каждую из них. Как и здоровья. Знобит, спину ломит, ноги. Этой твари все нипочем, бодрая, улыбается, шуточки свои дурацкие без надобности отпускает.

– Подсказать не хочешь? – Не первый раз с такой просьбой обращаюсь, только плечами пожимает. Какой мне от нее толк? – Мы уже несколько часов здесь! Пустая трата времени!

– Ты сам выбрал это направление, – безразлично отвечает.

– Ты особо не возражала, – злюсь. Она действительно не возражала, как и не принимала никакого участия в обсуждении. Мы пошли наугад. Вероятность двадцать процентов. Выбор был за мной, и, похоже, я не угадал. – Хватит водить меня за нос! Для чего все это? Так мы никогда не найдем ребенка! Ты знаешь дорогу, не смей отрицать!

– Как и ты, – отвечает она. В глаза смотрит, уверена в том, что говорит, не переубедить. – Ты хочешь получить ответы, для этого тебе нужно вспомнить. Иначе не выйдет.

– Вот что ты ко мне прицепилась?! Не могу я вспомнить! За пять лет не смог, чего ты сейчас от меня ждешь? – Опускаюсь на корточки возле стены. Как же здесь холодно! Невыносимо. Зубы стучат, пальцы рук посинели. Еще пару часов – и к делам Афанасьева еще один труп добавится. Мужчина, тридцать пять лет, причина смерти – переохлаждение. Замерз в сточной канаве. Не такое будущее мне