– Что случилось? – вдруг забеспокоился Игорь. – Еще что-то произошло? У вас такие лица…

– Мать Вани приехала.

– А… Да, мы ей вчера звонили.

– А где вы номер телефона взяли?

– На тумбочке у телевизора лист бумаги лежал. Правда, звонил ей не я, ребята из отдела. Рассказали в двух словах, что произошло. Значит, она уже здесь… В каком состоянии?

– Держится, но это ничего не значит. Бывают замедленные реакции, когда человек только через некоторое время осознает, что же такое произошло. Она до последнего не верила, что это – правда. Смотрела на меня, как бездомная собака на возможного хозяина – с надеждой и преданностью.

– Ох, как я не люблю такие встречи! Хорошо, что вы ее без меня увидели.

– А что с Изольдой Сергеевной? Ее родственников нашли?

– Нет, она не знает, где проживает ее дочь. Или только так говорит. А больше у нее никого нет. Жорка был сыном ее дочки.

– Не нравится мне Изольда…

– Что ты имеешь в виду?

– У нее явно что-то с головой. Когда мы приехали, она была абсолютно нормальной женщиной, а сейчас смотрит так странно, болтает всякую ерунду…

– Так ведь у нее внука убили, как она еще должна смотреть? – вставила Мариша.

– Да, это тоже может иметь значение… Но это дело гораздо глубже, чем кажется. Я носом чую! У Изольды что-то такое сидит в голове, и мне это не очень-то нравится.

– По-моему, у Матрены странностей ничуть не меньше.

– Точно! И этот ее взгляд…

– Как хорошо, Эрик, что твоя бабка сохранила светлую голову! – произнес Игорь.

Обед прошел в тишине, под звяканье столовой посуды. Эрик не любил разговаривать за едой, и это правило редко нарушалось. Если только не возникала экстренная ситуация. Игорь с любопытством поглядывал на сыщика.

«Не иначе, что-то у него есть, – подумала Мариша, решившая потренироваться в чтении по лицам. – Не зря он такой довольный. Наше дело не может приводить его в восторг, значит, он нашел что-то в архиве. Похоже, Эрик об этом догадывается».

– А сколько лет Веронике Львовне? – спросил Игорь, когда с обедом было покончено.

– Ты не поверишь.

– Почему это? Я нормальный человек, людям доверяю.

– Я сама долгое время не верила. Да и сейчас верю с трудом, – сказала Мариша.

– И все же, сколько?

– Ладно, скажу, а то ведь не отстанешь. Сто одиннадцать!

– Сколько?! – Игорь вытаращил глаза. Несколько минут он пораженно молчал, а потом лоб его разгладился. – Сколько вам лет, Вероника Львовна? – спросил он, обратившись к бабуле. – Если это, конечно, не секрет.

– Ну, какой тут секрет! Ведь я не английская королева, чтобы волноваться из-за возраста. Сейчас я тебе дам документик, сам и посчитаешь. А то я старая стала, вдруг что-то не то скажу?..

Ника подошла к шкафу и вынула из ящика паспорт.

Ника вручила документ Игорю и отошла в сторонку. Мариша с величайшим удовольствием наблюдала, как на лице следователя сначала появилось недоумение, следом – изумление… Когда он оторвал взгляд от документа, в его глазах читались растерянность и обида.

– Это что… – залепетал он, – это правда?!

– Что именно? – невинно спросила Ника.

– Ваш возраст…

– А сколько ты насчитал?

– Сто одиннадцать лет…

– Значит, правда. Паспорт врать не будет, как ты считаешь?

– Нет, – послушно кивнул парень.

– Вот видишь, как хорошо. Ты освежил мою память, а то я уже и забыла, сколько мне лет. Со счету сбилась! – Ника хихикнула.

– Что ж, спасибо, – подавленно произнес Игорь и неловко встал из-за стола. – Надеюсь, я вас не затруднил?

– А если бы мне было семьдесят, ты бы чувствовал себя так же неловко? – прищурилась Ника.

– Нет, тогда мне было бы… как-то проще.

– Так что тебе мешает считать, что мне именно столько? Или я так плохо выгляжу?

– Конечно, нет! Просто… просто я узнал, сколько вам лет…

Вероника рассмеялась:

– Вас, молодежь, не понять! Вы же сами себе противоречите. Не думай о том, сколько мне лет, воспринимай меня такой, какая я есть. Вон Мариша в день приезда все тоже порывалась мне помочь. А теперь она ничего подобного в голове не держит. Правда ведь?

– Правда, – кивнула девушка.

– А если будешь себя так вести, Игорь, я тебя кормить не буду. Понял?

– Понял, – кивнул Игорь и улыбнулся.

– Вот и прекрасно! Люблю, когда между людьми все предельно ясно!

– А вы классная! – воскликнул парень. – Мои бабки – совсем другие. Занудные! Вечно ноют и читают мне нотации: «Вот в молодости я вела себя так, а в другое время – эдак…» Так что – все должны быть такими же?

– Не верь им, – подмигнула ему Ника. – Наверняка они вдоволь покуролесили, а теперь хотят казаться паиньками.

– Закончили беседу? – поинтересовался Эрик.

– Закончили, – кивнул следователь.

– Значит, можно заняться делами. На повестке дня у нас – очередной опрос.

– Опрос подождет. У меня есть более интересные новости!

– Вот как? – зевнул сыщик. – И что же это?

– Информация из архива. Я подключил одну молодую сотрудницу, она хорошо разбирается в компьютерах. Девушка собрала всю информацию, касающуюся этой деревни.

– И что, много она накопала?

– Кое-что есть!

– Пойдем, посмотрим, – скомандовал Эрик.

Они прошли в соседнюю комнату и расположились за большим круглым столом. Игорь достал из портфеля папку с бумагами и разложил их перед собой.

– Так, начнем с этого документа. Это копии дел, относящихся к двадцатым годом прошлого века. Смотрите: начиная с тысяча девятьсот двадцать второго года в деревне периодически пропадали дети.

– Мы это и так знали, – перебила его Мариша.

– Мы не знали, а предполагали. Все, что нам рассказали, – это не более чем слухи. А вот это – уже факты. Вот, видите? Двадцать второй год – пропали двое детей. Двадцать третий – четверо. Следующий год – опять четверо. Затем несколько лет подряд пропадало по одному ребенку в год. Обратите внимание, что ни одного из них не нашли.

– Когда эти исчезновения прекратились?

– В тысяча девятьсот тридцать первом году.

– Как это отразилось в делах?

– Уголовных дел вообще не заводили, если ты это имеешь в виду. Считалось, что все это – несчастные случаи. Тогда места здесь были глухие. И сейчас-то кое-где ходить опасно – болота, глушь, а раньше – и подавно. Взрослые, и то пропадали. Кого-то находили – в лесу заблудились или медведь задрал, а кто сгинул бесследно.