Поглубже загляни в мой образ и постарайся смысл понять, —

Являясь телом и душою, я в душу с телом не вмещусь.

Я жемчуг, в раковине скрытый. Я мост, ведущий в ад и в рай.

Так знайте, что с таким богатством я в лавки мира не вмещусь.

Я самый тайный клад всех кладов, я очевидность всех миров,

Я драгоценностей источник, – в моря и недра не вмещусь.

Хоть я велик и необъятен, но я Адам, я человек,

Я сотворение вселенной, – но в сотворенье не вмещусь.

Все времена и все века – я. Душа и мир – все это я!

Но разве никому не странно, что в них я тоже не вмещусь?

Я небосклон, я все планеты, и Ангел Откровенья я.

Держи язык свой за зубами, – и в твой язык я не вмещусь,

Я атом всех вещей, я солнце, я шесть сторон твоей земли.

Скорей смотри на ясный лик мой: я в эту ясность не вмещусь.

Я сразу сущность и характер, я сахар с розой пополам,

Я сам решенье с оправданьем, – в молчащий рот я не вмещусь.

Я дерево в огне, я камень, взобравшийся на небеса.

Ты пламенем моим любуйся, – я в это пламя не вмещусь.

Я сладкий сон, луна и солнце. Дыханье, душу я даю.

Но даже в душу и дыханье весь целиком я не вмещусь.

Старик – я в то же время молод, я лук с тугою тетивой,

Я власть, я вечное богатство, – но сам в века я не вмещусь. <…>

В своей философической и исторической зарисовке мы постарались раскрыть определенные вехи из биографии великого ученого-естествоиспытателя, философа, теолога, франкмасона, теософа и визионера Эммануила Сведенборга, с 1739 года являвшегося иностранным членом Санкт-Петербургской академии наук. Уповаем на то, что наш этюд не навеял скуку на читателя, поскольку мы, не впадая в риторику, рассказали не только о доселе неизвестных подробностях лондонского пребывания и окружения Сведенборга, но хотя бы мимолетно ухватили эхо его визионерства, отразившееся на последующих произведениях литературы и искусства. В любом случае, исследуя и познавая, мы искренне рассчитывали внести свою лепту ad majorem Dei gloriam – к вящей Славе Господней!

Золотое яблоко Ньютона, или Встреча на росстанях

Посвящается 380-летию со дня рождения Исаака Ньютона

Развилка времени

Есть истории, которые с годами все четче проявляются в твоей памяти: они как бы долгое время созревают в твоей душе и, подобно старому вину, стремящемуся всех удивить своим хмелем и насыщенностью, выходят на поверхность спустя десятилетия. Толчком для них может послужить какое-нибудь обстоятельство или дата. Последняя, кстати, и оказалась контрапунктом нашего повествования. Итак, буквально неделю назад я обнаружил, что 4 января по новому стилю исполнилось 380 лет со дня рождения Исаака Ньютона, и сразу же перед глазами встала нечаянная встреча, связанная с его именем, которую мне довелось осмыслить только сегодня – по прошествии почти тридцати лет. Отпечатавшись невыразимой матрицей в глубине моей памяти, она все это время сама по себе жила во мне, но раскрылась в новом качестве, когда я на праздник Сретения Господня взглянул на знаменитый портрет пятидесятилетнего Исаака Ньютона кисти художника Готфрида Кнеллера. Разумеется, Сретение Симеона Богоприимца и благочестивой вдовы Анны с божественным Младенцем и Спасителем Мира было предопределено от вечности, но что за существо назначает наши человеческие встречи, ведь глубокий и даже провиденциальный смысл некоторых из них ты постигаешь лишь на пространстве прожитых лет, так сказать в растяжении собственной души, как выразился бы Блаженный Августин? Его познали ветхозаветные пророки, и с ним жаждал встречи Исаак Ньютон. С другой стороны, все великие люди отнюдь не лишены заблуждений, которые способны отразиться в оптике зеркал времени и, преломившись в ошибки, роковым образом повлиять на судьбы иных людей. Вот уж воистину случайность есть непознанная закономерность, на каждом шагу подстерегающая смертного: ее сложно предугадать и математическим способом, хотя последнее как будто удается известному афганскому математику Сидику Афгану. Саму случайность, разумеется, можно определить, как временную развилку человеческой судьбы в контексте Божественного Промысла: это как витязь на распутье, на росстанях – обратной дороги нет (поскольку она в прошлом, а его уже нет), а есть путь налево, направо и вперед (их еще нет, но они в потенции). Что к концу жизни и понял Ньютон, желая узреть и познать управляющую сим невидимую женственную сущность, присутствие которой ощущали евреи, находясь в Иерусалимском Храме. Добился ли гений оного свидания, ради которого оставался девственником, своеобразным монахом в миру или назореем всю свою долгую жизнь? Но приступим к нити нашего повествования.

Спутник по купе

На дворе стояла середина 90-х гг. В ту пору я являлся молодым офицером пограничной службы. И помнится, как довольно тяжело переболел тогда вирусной инфекцией после чего был отправлен в очередной отпуск в Кисловодск, в наш санаторий, чтобы благодаря тамошней минеральной воде убрать последствия перенесенной хвори. В один из дней конца сентября, накануне Крестовоздвижения, после 20.00, я вошел в купе поезда «Москва – Кисловодск», и как только расположился на своем нижнем месте, в купе зашел весьма пожилой человек со своей авоськой, в которой лежало несколько яблок сорта «Антоновка», и вместительной сумкой, из которой тут же вынул и положил на столик старую книгу, взятую уже в коленкоровый современный, к сожалению, слепой переплет: на нем тут же оказалась сетка с яблоками. «Здравствуйте, молодой человек! Прошу любить и жаловать:

Первое русское издание одного из главных сочинений Исаака Ньютона. Его автор и увидел в купе поезда

Виктор Венедиктович Антонов, министр пищевой промышленности Татарской АССР на пенсии». В ответ я сам лапидарно представился, глядя на сетку с яблоками и подумав про себя, что за оксюморон – Антонов с антоновскими яблоками? Старик угадал мое немое недоумение и, не дожидаясь моей реплики, сам бодро кинул в мою сторону: «А, вы об этом! Ей-богу это случайно: проживающая в Москве дочка дала мне яблоки со своей дачи в дорогу. Ну а вообще забавно, конечно: Антонов и “Антоновка”».

Поезд тронулся – в четырехместном купе нас было двое, и никто уже больше не потревожил наш путь до Кисловодска. К слову, оный представитель партийно-хозяйственной номенклатуры