воды поднялось несколько пузырьков. Быстрее, чем я успел моргнуть, Муки кинулся к полынье, сунул в нее руку по плечо и схватил тебя за волосы, когда ты уходил под воду, чтобы больше не всплыть… Подумай об этом перед сном, Род. Постарайся представить все это в красках – тебе пойдет на пользу…

– Брр, – передернулся бледнокожий юноша. – Давайте лучше поговорим о чем-нибудь повеселее! Какой славный костер разгорелся из этого сухого тополя!

– Очень яркий, – согласился Мукоки. – Гореть, как двадцать тысяч свечей!

– Давным-давно в этих краях жил великий вождь, – начал рассказывать историю Вабигун. – И было у него семь прекрасных дочерей. Они были настолько красивы, что сам Великий Дух в них влюбился. Впервые за бесчисленные луны появился он на земле и попросил вождя отдать ему семь дочерей в жены. А взамен пообещал исполнить семь любых его желаний. И вот сперва великий вождь пожелал, чтобы в его краю был долгий день без ночи и долгая ночь без дня, и эти желания были исполнены. Затем вождь назвал свое третье, четвертое и пятое желания: чтобы леса стали вечнозелеными, чтобы в них никогда не переводилась дичь, а в реках – рыба и чтобы его народ узнал, что такое огонь. Его шестым желанием стали такие надежные дрова, чтобы они могли гореть даже сырыми, – и Великий Дух даровал ему березу. Наконец, вождь пожелал иметь такие дрова, что не давали бы дыма и сложенный из них костер радовал бы сердца и согревал вигвамы. И тогда в наших лесах вырос тополь… Так, благодаря вождю и семи его прекрасным дочерям, всеми этими дарами Великого Духа мы обладаем и поныне… Верно, Мукоки?

Старый воин кивнул.

– А что случилось дальше с Великим Духом и его семью женами? – спросил Род.

Мукоки молча встал и отошел от костра.

– Он верит в эту легенду так же, как в солнце и луну, – тихо сказал Ваби. – И он знает, что вы, белые люди, не относитесь к нашим верованиям всерьез. Мукоки мог бы рассказать тебе очень много удивительных историй о том, как были созданы эти горы и леса, но не станет. Он считает, что ты не поверишь и будешь потом насмехаться над ним.

В одно мгновение Род вскочил на ноги.

– Мукоки! – окликнул он старика. – Мукоки!

Старый воин, уже изрядно отошедший от костра, медленно повернулся. Род встретил его на половине пути, краснея от волнения.

– Мукоки… – Он бережно взял старого индейца за руку. – Я люблю твоего Великого Духа! Как не любить того, кто создал все эти величественные леса, луну в небесах, горы, реки, озера?! Я хочу знать о нем больше! Потому что хочу узнать его голос, когда он заговорит со мной на языке лесов, звезд и воды! Ты расскажешь?

Мукоки пристально смотрел на белого юношу, словно оценивая правдивость его слов. Наконец его жесткое, угрюмое лицо разгладилось.

– А я расскажу тебе о нашем Великом Духе, – продолжил Род. – У белых есть свой Великий Дух, знаешь ли. Он тоже создал весь мир, совсем как ваш. Шесть дней он создавал мир, а на седьмой отдыхал. Этот день, Муки, мы и называем воскресеньем. И наш Великий Дух тоже сотворил леса, реки и озера – только сделал это не ради любви к семи прекрасным девушкам, а из любви ко всему человечеству… Я могу рассказать о нем еще много всего, Мукоки. Ну как тебе такая сделка?

– Может быть, – медленно протянул Мукоки.

Но лицо его стало много мягче, чем прежде, и Род понял, что вновь коснулся сердечных струн своего друга-индейца. Они вернулись к огню. Ваби подвинулся на бревне, освобождая для них место. В руке он держал копию старой берестяной карты.

– Я тут весь день думаю, – проговорил он, разворачивая свиток бересты. – Никак не могу перестать думать…

– О чем? – спросил Род.

– Да так, ни о чем… Любопытная карта, не правда ли? Узнаем ли мы когда-нибудь все тайны, что с ней связаны?

– Кажется, мы уже все о ней знаем, – с удивлением ответил Род. – Мы нашли ее в мертвой руке скелета; по следам ножевых ранений на костях мы выяснили, что из-за нее сражались и погибли двое. Каждый из тех мужчин хотел владеть этой драгоценной картой и ее тайной в одиночку…

Он взял ее из рук Ваби и несколько мгновений вглядывался в рисунки при свете огня.

– Что тут еще осталось неясного?

Несколько мгновений все трое молча смотрели на копию. Изображение на ней с кропотливой точностью повторяло рисунок выцветшего оригинала.

Длинной щепкой Род указал на верхнюю часть карты, где виднелись слова «хижина возле пропасти».

– Что не ясно? – повторил он. – Вот хижина, где мы обнаружили скелеты. А вот пропасть, где я застрелил серебристую лису и куда мы должны спуститься, чтобы отыскать золото. Согласно карте, мы должны спускаться по этому ущелью до третьего водопада. Там мы найдем еще одну хижину, а неподалеку от нее – золотую жилу.

– Все выглядит просто – если судить по карте, – согласился Ваби.

Под грубым чертежом виднелось несколько строчек, написанных от руки. Они гласили:

Мы, Джон Болл, Анри Ланглуа и Пьер Плант, найдя золото подле этого водопада, настоящим заключаем соглашение добывать его вместе, позабыв наши прошлые распри, по чести и совести. Да поможет нам Господь!

Имя Джона Болла было зачеркнуто жирной линией, из-за которой оно почти не читалось, а ниже имелась приписка на французском языке, которую Ваби в сотый раз перевел вслух:

– «Мертв!»

– Из заметок к чертежу мы сделали вывод, что Джон Болл был человеком образованным, – продолжил Род. – Все записи сделаны его рукой, и, судя по всему, чертеж тоже. Ланглуа и Плант поставили лишь свои неуклюжие подписи. Из этих строк совершенно ясно, что двое французов, сговорившись, убили англичанина, чтобы сократить их товарищество до двух долей. Это же очевидно!

– Так-то да, – согласился Ваби. – Допустим, трое нашли золото. Поссорились, затем помирились и подписали это соглашение. Затем был убит Джон Болл. Эти двое решили пойти за припасами, взяв с собой тот мешочек из оленьей кожи с золотыми слитками, который мы нашли зимой. Дойдя до второй хижины, они опять поссорились из-за карты, устроили драку и оба погибли. Судя по их вещам, старым ружьям и прочему, можно сделать вывод, что эта история произошла как минимум полвека назад, а может, и раньше… Но…

Вабигун замолчал, тихонько насвистывая.

– Где находится третий водопад? – спросил он наконец.

– Я думал, мы все уже решили зимой, – с некоторым раздражением ответил Род. Его сердили сомнения друга, когда, по его разумению, все было ясно как день.

– Раз уж мы сочли, что Болл был образованным человеком, значит он рисовал карту в каком-то масштабе. По карте видно, что третий водопад расположен вдвое дальше, чем первый от второго. А второй Мукоки нашел на расстоянии пятидесяти миль от первого.

– И потом мы подсчитали, что третий водопад должен находиться примерно в двухстах пятидесяти милях от нашего зимнего лагеря, если идти вдоль пропасти, – кивнул Ваби. – Все это звучит весьма разумно…

– Абсолютно разумно, – подтвердил раскрасневшийся Род. – Его просто невозможно пропустить!

Мукоки, молча слушавший разговор юношей, впервые подал голос.

– Сначала дойти до пропасть, – проворчал он, выразительно ссутулившись.

Ваби убрал карту в карман.

– Ты прав, Мукоки, – хмыкнул он. – Нас ждет очень сложный путь. Прежде чем спуститься с гор, надо на них подняться.

– Много вода – быстро течь, – продолжил Мукоки. – Быстро, как двадцать тысяч карибу!

– Могу поспорить, Омбабика сейчас несется, как горный поток, – кивнул Род.

– А нам подниматься по ней сорок миль вверх по течению, – добавил Ваби. – Потом полезем в гору. А когда перевалим через хребет, то все реки потекут на север, в Гудзонов залив. И тогда мы уже не будем грести – зато будем молиться! О, это невероятно увлекательно – лететь по бурлящей реке в весеннее половодье! Но завтра нас ждет только тяжелый труд…