Она дружески улыбнулась ему.

— Ты меня уже устраивал, Джонни. Двенадцать лет. Наменя ты не должен стараться произвести впечатление.

Он вздохнул и растянулся на диване.

— Кроме шуток, Джинни, ты выглядишь великолепно. Дайбог мне так выглядеть.

Она не ответила. Ей было ясно, что он чем-то удручен.

— Ты считаешь, что фильм удался? Он пойдет тебе напользу? — спросила она.

Джонни утвердительно кивнул головой.

— Да. Он может вернуть меня наверх. Если получу этуштуку из Академии и правильно использую свои козыри, сумею добиться прежнейславы даже без пения. Тогда, возможно, смогу больше давать тебе и детям.

— Мы и так получаем более, чем достаточно, —сказала Джинни.

— Я хочу чаще видеть девочек, — сказалДжонни. — Хочу немного остепениться. Почему бы мне не приезжать каждуюпятницу? Каждый уик-энд буду проводить с девочками.

Джинни положила ему на грудь пепельницу.

— Не возражаю. Я и замуж не вышла, потому что хотела,чтобы ты остался их отцом.

Она сказала это без тени волнения в голосе, но ДжонниФонтена понял, что это был отказ от тех слов, которые Джинни произнесла тогда,когда их брак начал распадаться, и когда его звезда начала закатываться.

— Кстати, угадай, кто звонил мне, — сказала она.

Он не хотел заниматься гаданием.

— Кто? — спросил он.

— Хотя бы раз мог сам догадаться.

Джонни не ответил.

— Да твой крестный, — сказала она.

Джонни и в самом деле был удивлен.

— Он никогда ни с кем не говорит по телефону. Что онтебе сказал?

— Попросил помочь тебе, — ответила Джинни. —Он сказал, что ты можешь стать не менее великим, чем ты был, что ты на верномпути, но нуждаешься в людях, способных в тебя поверить. Я спросила, с какойстати я должна это делать. «Потому что он отец твоих детей», — ответил он.Такой замечательный старикан, а они еще рассказывают про него всякие ужасы.

Вирджиния ненавидела телефоны и позаботилась о том, чтобыдва телефона, находившиеся в квартире, были установлены в спальне и на кухне.Раздался телефонный звонок на кухне. Она побежала отвечать, и через минутувернулась в гостиную с выражением удивления на лице.

— Это тебя, Джонни, Том Хаген говорит, что у неговажное дело.

Он пошел на кухню и взял трубку.

— Да, Том? — сказал он.

Хаген говорил ледяным тоном.

— Джонни, крестный отец хочет, чтобы я поехал вКалифорнию и уладил там несколько дел, которые помогут тебе теперь после того,как съемки закончились. Он хочет, чтобы я летел утренним самолетом. Сможешьвстретить меня в Лос-Анжелесе? О вечере не беспокойся, я в тот же деньвозвращаюсь домой.

— Разумеется, Том, я тебя встречу, — сказалДжонни. — И не волнуйся, если я потеряю один вечер. Оставайся на ночь,отдохни немного. Я устрою вечеринку, и ты сможешь познакомиться с несколькимидеятелями кино.

Он всегда предлагал это: не хотел, чтобы старые друзьядумали, будто он их стыдится.

— Спасибо, — поблагодарил Хаген. — Но мнепридется возвращаться первым самолетом. О'кэй. Так придешь встретить в 11.30самолет из Нью-Йорка?

— Конечно, — ответил Джонни.

— Оставайся в своей машине, — сказал Хаген. —За мной пошли одного из своих людей.

— Порядок.

Джонни вернулся в гостиную, где Джинни вопросительнопосмотрела на него.

— У моего крестного появились планы, как помочьмне, — сказал Джонни. — Не знаю, каким образом, но ему удалосьдостать для меня роль в этом фильме. Но дай бог, чтобы больше он не вмешивался.

Джонни снова присел на диван. Он чувствовал сильнуюслабость.

— Почему бы тебе эту ночь не поспать в гостиной и невозвращаться так поздно домой? — спросила Джинни. — Сможешьпозавтракать вместе с детьми. Меня очень сердит мысль о том, что ты один дома.Разве ты не чувствуешь иногда одиночества?

— Я редко сижу дома.

— Значит, ты не изменился, — сказала она изасмеялась.

— А почему я не могу переночевать в твоейспальне? — спросил Джонни.

Джинни покраснела.

— Нет, — сказала она.

Джонни и Джинни обменялись улыбками. Они все еще былидрузьями.

Проснувшись утром, Джонни понял по лучам солнца,пробивавшимся через опущенные шторы, что уже поздно.

— Эй, Джинни, — заорал он. — Мне ещеполагается завтрак?

— Секундочку! — раздался из кухни ее голос.

И действительно, не прошло больше секунды. Все, наверняка,было давно готово, потому что не успел Джонни закурить первую в тот деньсигарету, как отворилась дверь и, подталкивая тележку с подносом, вбежали двеего дочурки, такие красивые, что у него защемило сердце. У них были чистыеличики и жизнерадостные глазки, полные любопытства и страстного желанияброситься к нему. У них были длинные косы и одеты они были в длинные платьица ибелые кожаные ботиночки. Они стояли возле тележки и ждали, когда же, наконец,он потушит свою сигарету и позовет их к себе. Он протянул к ним руки, и ониподбежали к нему. В дверях появилась Джинни. Она подтолкнула тележку к кровати,потом присела, налила кофе и намазала масло на тосты. Девочки сидели на диванев спальне и смотрели. Они были уже слишком велики для «подушечного боя» или длятого, чтобы их подбрасывали в воздух. О, боже, скоро они вырастут, иголливудские дон-жуаны начнут их преследовать.

За едой он поделился с ними тостами со свининой, предложилнесколько глотков кофе. Это было их давней традицией, еще из тех времен, когдаон пел с оркестром и редко бывал дома: девочки любили делиться с ним едой в тенеобычные часы, когда он ел — за послеобеденным завтраком или утренним ужином.Им нравилось есть бифштекс с жареной картошкой в семь часов утра или жаренуюсвинину с яичницей — в обед.

Только Джинни и несколько друзей знали, как он любит своихдочерей. Это было самым трудным местом в разводе и уходе из дому. Единственным,за что он боролся, был его статус отца. Ему удалось дать понять Джинни, что необрадуется, если она выйдет замуж, и не потому, что будет ревновать ее к новомумужу, а потому, что будет ревновать девочек к их новому отцу. Денежную сторонуразвода он оформил так, что Джинни, выйдя вторично замуж, теряла бы многое. Всоставленном ими договоре было оговорено, что она может иметь любовников, ноони не имеют права вмешиваться в семейные дела. Но Джинни всегда былаудивительно стыдливой и консервативной в вопросах пола. Голливудские паразитынемало потрудились, вынюхивая, каким будет договор о разводе и какую выгодуможно извлечь из ее знаменитого бывшего мужа.