Губы уже щекотало его дыхание.

Сердце замерло.

Я вся замерла.

– Слушай, а ты же не просто так гуляла ночью? – вместо поцелуя спросил Джайтелл. – Мачеха опять пыталась к тебе подобраться?

Вот… вонючий упырь!

Как он сейчас вообще может об этом думать?!

– Ага.

– Сейчас, подожди. – Он сунул руку в карман, и на ткани вспыхнули золотые искры. Джайтелл явно достал из кармана то, чего там изначально не было. Перстень с камнем ромбовидной формы. И сразу же надел его мне на палец. – Не снимай. А перед сном просто переверни, чтобы часть камня с искрами оказалась вверху. Утром не забудь переодеть кольцо, чтобы искры смотрели вниз. Все понятно?

– М-м.

– Пожалуйста. – Фэйри улыбнулся уголками губ и зачем-то погладил мое запястье. Потом щеку. – В детстве мне постоянно снился один и тот же сон. Когда я наконец пожаловался отцу, он заказал это кольцо. Так что я могу с полной уверенностью утверждать, что оно работает. Спокойной ночи, Леся.

Свет погас.

Дверь неслышно закрылась.

Я уткнулась улыбкой в подушку и закрыла глаза.

Следующий день стал для меня самым счастливым за долгое время.

Нет, поначалу я совсем не пришла в восторг, когда мы под охраной отправились гулять по городу. Сопровождение вызывало неловкость, даже стыд. Я чувствовала себя болонкой, которую вывели на прогулку. Казалось, все только и делают, что смотрят… Все, кроме Джайтелла. Он вежливо поздоровался со мной утром и больше будто не замечал. Держался ближе к парням. Немного агрессивно спорил о чем-то с Трэнтом. Потом и того хуже: они с Джастином устроили состязание, кто незаметно стащит конфеты с прилавка. В итоге попались оба и попало тоже двоим, а Трэнтону пришлось за них извиняться и улаживать ситуацию.

– Слишком много мужского эго, – объяснила происходящее Шида.

– Уязвленного мужского эго, – поправила Вивьен.

Я чувствовала себя не в своей тарелке и мечтала, чтобы поскорее наступил вечер и можно было вернуться в Делвиль.

Наказание заждалось, ага. И я по Тиарне соскучилась.

Столько хочется ей рассказать!

Фиолетовое платье и алые туфли вместе смотрелись, наверное, странно. Я часто ловила на себе чьи-нибудь взгляды… в основном почему-то мужчин, многие из которых ходили тоже с охраной. Уверенность, что во мне сегодня что-то не так, лишь укреплялась. Настроение не выправилось, даже когда Трэнт отдал мне жестянку с едва не украденными, а потом честно купленными конфетами. Не помогли и представления, аттракционы и зачарованные фонтаны, выборочно обливающие людей из толпы.

Но когда наша компания разделилась, мы с Трэнтом и одним охранником каким-то образом оказались в таверне, а потом на втором этаже, в жилой комнате, там сработал портал, и…

– Мама!..

И еще, на много разных голосов:

– Леська! Трэнт!

Много объятий, смеха и разговоров обо всем на свете.

Конфеты, конечно, съела не я, но три перепачканные шоколадом мордашки выглядели совершенно счастливыми. А меня теперь воспринимали взрослой и талантливой, почти как Трэнта. Хвалили, наверное, даже больше, потому что привыкли, что я девочка и вообще младше.

И почему время, которое проводишь приятно, так быстро идет?

Когда я там ходила с кислой миной и считала мгновения до возвращения в Делвиль, оно тянулось как резиновое. А тут… не успели обняться, как уже вечер и порталы – один в убежище, другой в университет.

Мировая несправедливость!

Перенеслись вдвоем с Трэнтом.

– А остальные? – Я немного разочарованно оглядела знакомую площадку.

– Уже прибыли или скоро будут, – пожал плечами брат. – А что? Тебе нужно что-то кому-то сказать?

Испытующий взгляд, казалось, просканировал меня насквозь.

– Да нет, – прозвучало убедительно безразлично.

Но хотелось бы, чтобы кое-кто что-то сказал мне. Хотя бы попрощался или там пожелал спокойной ночи. Но от него не дождешься!

Трэнт выдохнул.

Я оперлась на его локоть, и мы не спеша пошли к общежитиям.

– Ты понравилась Героберту и Элеоноре, – зачем-то поставил меня в известность брат.

Героберт – это, очевидно, господин купец, обладающий властью едва ли не больше, чем у короля. Запомню. Хотя понятия не имею, на кой мне эта ценнейшая информация.

– Это хорошо или плохо? – Делая очередной шаг, я ударила валяющийся под ногами небольшой камень, и он ускакал вперед по дорожке.

– Хорошо, – решил все же Трэнт. – Таким людям лучше нравиться.

Прозвучало… немного цинично, что совершенно не сочеталось с его образом. Наверное, поэтому я не сдержалась:

– Мне они тоже показались неплохими людьми. Немного… не теплыми, но в глубине души хорошими. Я наивная дурочка, да?

– Нет. – Вот теперь Трэнтон искренне улыбнулся. – Мне они тоже такими кажутся. Но это не помешает им отгрызть тебе голову, если перейдешь им дорогу. Поэтому… скажем так, не стоит воровать туфли у госпожи Элеоноры. И лучше держись подальше от секретов ее мужа. А так с ними можно дружить.

– С туфлями это случилось всего раз! – Я вспыхнула.

– Но случилось, – то ли в шутку, то ли всерьез вцепился в прошлое Трэнт.

К счастью, до общежитий оставалось рукой подать.

– Спокойной ночи, дорогой брат! – бросила этому вредине и почти побежала к своему крыльцу, пока мне еще что-нибудь не припомнили.

Детскую пухлощекость или тот факт, что я долго боялась спускаться с лестницы и требовала, чтобы папа или Трэнт несли меня вниз на руках. Они ни разу не отказывали, что лишь потворствовало глупому детскому страху. Но более серьезных прегрешений за мной вроде бы не водилось.

Лишь на ступеньках я замедлила шаг. В основном чтобы дать себе пару лишних мгновений. Прислушаться и понадеяться. Я даже задрала голову и всмотрелась в окна башни мужского общежития, но они не горели. И никаких приближающихся шагов или голосов большой компании.

Раздосадованно вздохнув, я толкнула дверь.

Оказавшись в комнате, некоторое время просто сидела в темноте и гладила кольцо на пальце.

На душе было паршиво, погано и вообще кошки скребли.

Угораздило же так вляпаться! Деклан Джайтелл – последний парень, на кого следовало обращать внимание девушке вроде меня. Но… поздно. То есть ничего я не влюбилась! И не реву! Даже не думала. Хлюп. Криво как-то все получается. Ведь никому не было бы хуже, если бы он тоже… ну, если бы я тоже ему нравилась. Почему обязательно все должно быть плохо?

Плохо было, да. Обидно, муторно… ну и дальше по списку.