– Студентка Линстон, надеюсь, вы понимаете…

– …что не следует болтать о том, что я тут видела, а лучше вообще все забыть, – кивнула я. – Прекрасно понимаю.

Саввахш, сегодня недовольный самой жизнью и желающий хоть на ком выпустить пар, собирался сказать еще что-нибудь едкое, но Арчи его опередил:

– Лесь, запиши эту компанию в журнал обращений и можешь идти.

Я приблизилась к столу и…

– Ой.

– Что там? – Арчи высунулся из приемной.

– Похоже, Тиа случайно унесла журнал вместо своего с организационными делами.

Арчи… вот по лицу вижу, ему страстно хотелось ругаться, но, в отличие от магов, он был воспитанный, поэтому лишь длинно вздохнул.

– Схожу поменяю, – вызвалась я… ну не то чтобы с большим желанием, но он много для меня сделал, надо бы быть благодарной. И даже настояла, видя, что он собирается протестовать: – Мне не трудно. Честно.

Ярких красок в природе все еще не было, но осень понемногу вступала в свои права, и ночи становились холодными. Еще пару дней назад я думала заглянуть в лавку и купить плащ, но времени на это не нашла. И сейчас с благодарностью куталась в пропахшую травами мантию целителя.

В голове творился полный кавардак. Точнее, он там начался сразу после того, как мне удалось волевым усилием вытолкать оттуда непримиримые синие глаза с тлеющими в глубинах зрачка искрами. Так вот. Я больше чем уверена, что в Ложбину парни мотались не для того, чтобы позлорадствовать, а как раз наоборот. Трэнт обещал, что решит мою проблему с Джилом. Я уже слышала, что для диплома ему теперь нужны яды нескольких видов нечисти, это его вторая специализация. Но вот как так получилось, что этим занимался не Трэнт, а Джайтелл и компания… Завтра же поговорю с братом! Я не хочу, чтобы из-за меня кто-то рисковал!

Остальное тоже, мягко говоря, сносило крышу.

Джастин – сын королевского советника. Бессменного вот уже на протяжении тридцати лет. И он… на грани превращения во что-то среднее между драконом и нечистью. Не поверила бы, если бы сама не видела.

А еще мир, как всегда, тесен. Особенно в кругах аристократии. Моя мама училась с сестрой Блэкфора-старшего и до сих пор раз в месяц обменивается с ней письмами. Даже шла речь о том, что меня познакомят со старшим сыном советника и посмотрят, что получится. С Джастином то есть. Раньше, когда я еще была почти девицей на выданье.

Смешно.

И… зачем Трэнт углубленно изучает иллюзии?

Выбор братом специализаций вообще казался мне странным. Изначально у него, как и у меня, была хорошая склонность почти ко всем видам магии. Соотношения чуть другие, но смысл тот же. Кто при таком раскладе выбирает теорию профилем и иллюзии дополнительным профилем? Как-то это… слишком просто, что ли.

Амбиции Трэнта должны желать большего. Я же знаю, они у него есть!

Однако он кажется довольным и… целеустремленным, да. Как человек, у которого есть четкий план на будущее. И этот план уже почти осуществился.

Не понимаю.

Две алые точки в темноте заставили меня вывалиться из увлекательных рассуждений в реальность и подпрыгнуть.

Сердце сделало попытку остановиться.

К двум точкам добавились еще две.

Запоздало до меня все же дошло, что это светятся рубиновые глаза каменных монстров, охраняющих дом ректора.

Пф-ф!..

Давно пора привыкнуть.

Я приблизилась и, преодолевая некое внутреннее сопротивление, погладила прохладную голову статуи.

– Дежуришь? А я вот пришла исправить ошибку одной из твоих хозяек. – И проглотила зевок.

А еще на завтра параграф по расам зубрить.

Калитка медленно открылась и… это, конечно, ветер, а ворчания я вовсе не слышала!

Больше удирая от своих страхов, чем спеша выполнить поручение, я стремительно подлетела к двери и замерла с занесенной для стука рукой.

– Мам, ну не начинай! – Слышимость была отменная. – От этих теоретических переливаний из пустого в порожнее зубы сводит! А отвары у меня никогда с первого раза не получаются…

– Вопрос закрыт, – отрезала госпожа ректор. – Тиа, ты же понимаешь, что все это делается для твоей безопасности.

Обиженного сопения я не слышала, но живо представила.

А еще сквозь большие окна, в которых горел свет, я видела Дину Фарквад в алой пижаме и с слабо заплетенной косой. Прямо сейчас она казалась слишком молодой, даже чтобы быть матерью взрослой дочери, не говоря уж про должность ректора.

– Мне жаль это делать, но я должна напомнить тебе правила, – продолжала тем временем главная женщина университета. – Не терять контроль. Не показывать свою истинную магию. Быть милой и по большей части незаметной. На очкастых заучек, всегда готовых помочь, редко по-настоящему обращают внимание. К ним не присматриваются. Так пользуйся этим! Потому что если правду узнают, твое будущее будет уничтожено.

Тук-тук-тук.

Я с удивлением и возмущением посмотрела на свою руку.

Вот вонючий упырь!

Они обе остолбенели на мгновение. В это время ректор Фарквад сама походила на высеченную из камня статую.

Тиа отмерла первой и пошла открывать.

– Леська! – В ее выдохе отчетливо слышалось облегчение.

– Меняю твои записи на журнал Арчи, – весело сообщила я и потрясла бумагами.

Растерянный взгляд – осознание – нервный смех. Ей даже в голову не пришло, что я слышала лишнее.

– Прости! – Она сбегала к столу за журналом. – От всех обязанностей у меня потихоньку едет крыша.

– Ничего, вот проведем завтра распределение, и станет полегче, – устало улыбнулась госпожа ректор. – Добрый вечер, Алесиана. Мы бы пригласили тебя на чай, но уже за полночь.

– И Арчи ждет журнал, – кивнула я. – Добрых снов!

За спиной что-то там ворчали о количестве писанины и о том, что снов этой ночью не предвидится. А мне в этом слышалось «Она знает?» и «Что ты, конечно, нет!». У меня чрезмерно активное воображение.

Ну, Тиа… А еще подруга, называется! Никому доверять нельзя.

От клубящихся внутри самых противоречивых эмоций начало покалывать в области солнечного сплетения. Потом пришло знакомое тянущее чувство. А дальше… я поступила по наитию.

Остановилась. Заодно отчетливо представила, как остаюсь стоять на этом самом месте, никуда не переношусь. Даже корни зачем-то пускаю… Воображение, стоп! Это совсем лишнее. А вот проговорить свое намерение вслух не помешает:

– У меня нет на это времени! Хватит! Мне не нужно и не хочется никуда перемещаться.

Пока ничего не происходило. Неприятного в том числе.

Вдох.