– Я… я хотела попросить вас взять меня в ученицы!

Андерат захохотал, его жена недобро приподняла бровь.

– Тебя? – спросил Андерат. – Девчонку? – он погладил жену по голове, словно та была домашней собачкой. – Даже женщине не пристало быть Колдуном, что уж говорить о девочке? А теперь приготовь нам напоследок праздничный ужин, да поскорее!

Рен сделала, как ей велели. Когда она принесла первый поднос в кабинет, Андерат отвел её в другую комнату, которая раньше пустовала, но теперь была превращена в обеденный зал. Внушительный стол был уже накрыт.

– Видишь, я уже начал преображать замок, – торжественно объявил Андерат. – Ведь моя прекрасная жена заслуживает только лучшего! – он посмотрел на блюда, которые принесла Рен: необыкновенный пирог, хлеб и жаркое, – и улыбнулся: – Спасибо тебе, служанка! Знаю, ты очень расстроена, но желаю тебе только лучшего, во всех твоих начинаниях.

– Я подам к ужину вашего лучшего вина! – сказала Рен. – А десерт будет ещё лучше!

Жена Андерата улыбалась, но улыбка её не предвещала ничего хорошего.

– Можешь после ужина не убирать, служанка, – заявил Андерат. – Дарю тебе свободный вечер, чтобы ты могла собрать вещи и покинуть нас на рассвете.

Но у Рен были другие планы.

Позже она вернулась в покои Колдуна и, как и ожидала, услышала храп, доносящийся из спальни. Угощение было приготовлено со всем тщанием – после такого ужина Колдун и его жена должны были спать особенно крепко.

Крадучись, девочка пробралась в кабинет и выбрала четыре книги по колдовству – те, что поменьше, чтобы их удалось унести. В призрачном мерцании сумерек она покинула замок, одетая в свою красно-белую полосатую юбку.

И тут за её спиной раздался голос.

– Не видел бы я этого собственными глазами, никогда бы тебе не поверил! – произнёс Андерат. – Но, жена, ты совершенно права!

Рен резко обернулась и увидела Андерата и его жену.

– Я говорила, что ей нельзя верить! – воскликнула женщина. – Смотри, что она забрала у тебя!

Рен опустила голову, пристыженная, обозлённая, обескураженная.

Она выпустила из рук книги и кошель с деньгами. – Заберите ваши книги. Заберите ваши деньги. Но я стану Колдуньей! Я всегда это знала! Я пришла сюда только потому, что хотела учиться!

Андерат покачал головой.

– Я думал, ты верна мне, – сказал он, уязвлённый коварством маленькой служанки. – Уходи. Уходи прочь.

– Это предательство, истинное предательство, любовь моя! – проговорила жена. – Эта девчонка – настоящий вредитель! Это крыса! Надо наказать её как следует, чтобы она навсегда помнила об этом! – и злобно рассмеялась.

По лицу Андерата, на котором было написано одно сожаление и печаль, пробежала тень. Оно изменилось. Взгляд его стал жёстким, черты исказил гнев, а затем презрение.

Он неразборчиво произнёс несколько слов и сделал руками последовательность пассов. Фиолетовое сияние окутало кончики его пальцев. Вскрикнув, он указал прямо на Рен. Сияние стало ярким до рези в глазах, и метнулось к девочке, охватив её всю.

Когда свет померк и рассеялся, на земле сидела крыса с длинным хвостом, отмеченным красными кольцами. Пискнув от ужаса, крыса бросилась к деревьям. Долго её преследовал жестокий и злорадный смех обозлённого Колдуна и его жены.

Искры поредели. От костра шёл обычный дым.

Рен сидела, понуро склонив голову. Висело неловкое молчание.

Наконец, Алия кашлянула и произнесла несколько гортанных звуков, прочищая горло.

– Да-а… Есть моменты, которые не совсем совпадают с твоим описанием, Патч.

– Я заметил, – мрачно ответил Патч. И резко обернулся к Рен. – Тебя похитили? У богатых родителей?

Крыска почти плакала – если бы могла.

– Мне так нужна была твоя помощь тогда, в Паттерфоле! – она медленно двигала лапками. – И там эта ложь показалась мне такой мелочью.

Патч качал головой.

– Ты пыталась украсть его книги по магии? – спросил он. – Поверить не могу!

Рен вызывающе на него посмотрела.

– Что? – она перешла в наступление. – Ты печалишься, что я не могу вознаградить тебя за помощь? Ты только ради этого стал моим другом? Из-за денег?

Патч застыл, поражённый таким обвинением.

– Ну, знаешь! – начал он. – Тогда… тогда я, – он определённо злился на неё, но сознавал, что отчасти её обвинения справедливы. Хотя очень быстро он совсем забыл о деньгах.

– Довольно! – рявкнул Барфер. – Вы оба рисковали жизнью, чтобы спасти друг друга! И вот мы в полушаге от того, чтобы исцелить Рен, а вы тут грызётесь из-за вещей, которые не имеют никакого значения!

Секунды, казалось, тянулись бесконечно, прежде чем Рен и Патч поняли, что могут снова взглянуть друг на друга.

– Прости, – пробормотал Патч, – просто я думал, что ты со мной до конца откровенна, вот и всё. У друзей нет секретов, ты же сама говорила.

Из костра донёсся внезапный хруст. Все отшатнулись, когда пламя вновь поднялось, и в небо с хлопком выстрелили цветные искры.

– Нам предстоит увидеть кое-что ещё! – воскликнула Алия. – Тихо, все! Тихо!

В огне начали проступать картинки, сопровождаемые грохотом раскалывающихся камней.

В дыму проступила камера Патча в Замке Тивискан и его лицо. Он кашлял, задыхаясь от каменной пыли – это был миг, когда на Замок напали.

– Ой-ей, – выдохнул реальный Патч, глядя на собственное лицо.

Алия на секунду растерялась, но затем посмотрела на мальчика и повторила жест, которым он бросил конвертик в огонь.

– Видимо немного тебя тоже попало в заклинание, – сказала она, – судя по всему, тебя где-то держали… Подождите… Это что, темницы Тивискана? Это они! Ты преступник?!

– Всё в порядке, Алия, – вмешался брат Тобиас. – Он…

– Ты знал? – спросила она.

– Знал. Нам не о чем волноваться, мы просто…

Внезапно брат Тобиас замолчал и уставился в огонь. Как и Алия. Как и все остальные.

– Да! – раздался голос.

Сплетённая из волшебного дыма картина изображала узника в железной маске. Он поднял руки и сорвал маску, которая, раскрывшись, упала на пол.

– Да, – сказал узник, закашлявшись и сплёвывая кровь. Патч подошёл ближе. – Да… я… да… я… – узник тяжело сглотнул и перевёл дыхание, – да, я не Гамельнский Крысолов!

Затем появились драконы и забрали человека, на лице которого было написано облегчение. Его бросили в круг огня, который его испепелил.

И в этот самый момент картинка погасла. Дым резко потерял силу. Прогоревшие дрова обрушились в центр костра.