он обосновывался документами, оспорить которые почти невозможно, не зря я столько времени провела, копаясь в пыльных бумагах. Во-вторых, младшему брату таким образом доставалось хоть и меньше, чем сам он хотел получить, но всё же больше, чем готов был отдать ему старший. То есть, это был некоторый обоюдный компромисс. Вот только я опасалась, что как раз компромисса парочка и не желает, каждый слишком уж хочет отстоять именно свою позицию.

Так что, если подумать, предложение лорда Хироса пришлось очень даже кстати. Сама я едва ли решилась бы такое всерьёз рассматривать, но, озвученное другим человеком, оно навело меня на мысль. Почему бы не предложить его как альтернативу моему компромиссному варианту? Так и так, господа: не хотите по-хорошему, решим, значит, по-плохому. Точно всё ещё не хотите по-хорошему?

Будет ли подобная, называя вещи своими именами, угроза перебором? Собственно, я до сих пор считала, что будет. Но раз здесь есть те, кто думает иначе, зачем отказываться от отличного способа решить вопрос? В конце концов, я ведьма, некоторая злобность мне положена.

Например, горничная, тощая рябая девица, как раз неумело шнуровавшая моё платье, в этом точно ничуть не сомневалась. То и дело отвлекалась от работы, чтобы сложить кукиш и продемонстрировать его моей спине. Честное слово, я с детства гадала, откуда взялось это поверье, даже в книгах пыталась ответ искать — безрезультатно.

Правда состояла в том, что ведьмы слишком хорошо знали цену своим проклятиям, чтобы раскидываться ими в каждого косо посмотревшего или на рынке обвесившего. Тут с настоящим-то врагом три дня будешь думать, как его проклясть и стоит ли вообще рисковать. Да и не так это легко, мало просто бросить злые слова, в них ещё силу надо вложить, и вложить правильно. Я тоже могу в сердцах посулить кому-нибудь чирей с кулак на мягкое место, и ничего ему с этого не будет, даже того чирея, даже маленького. Другое дело, что после моих слов человек будет его появления ждать. И если вдруг дождётся, по вполне естественным причинам, без всякого проклятия, тут же обвинит меня.

— Долго ещё? — не выдержала я.

— Сейчас, леди, — пискнула девица, нервно дёрнувшись явно для изображения тайком очередной фигуры из пальцев.

Да, пожалуй, ведьмы в самом деле не очень любят людей, но никак не из природной злобности, её в нас не больше, чем во всех прочих. Но человеческий страх благодатная почва для ненависти. Бывает так, что тот, кто ещё вчера со слезами счастья и благодарности готов был ноги твои целовать, завтра явится во главе толпы жаждущих утащить тебя на костёр. Откуда тут взяться особой доброте?

Но если страх нельзя победить, можно же им хотя бы иногда пользоваться, если подворачивается такой случай? Можно и даже нужно. Во всяком случае, я могу рассчитывать на то, что уж мой-то намёк парочкой братцев-сутяжников проигнорирован не будет.

— Всё, леди, — с заметным облегчением сообщила горничная.

— Спасибо, — кивнула я, не оборачиваясь. — Можешь быть свободна.

Причёску свою этой излишне впечатлительной особе я доверять раздумала. Едва ли она способна сделать что-то красивое в принципе, а уж постоянно крутя пальцы и подавно ничего не сумеет.

Когда за девицей закрылась дверь, я присела к мутноватому зеркалу и задумчиво уставилась на собственное в нём отражение. Ничего нового не увидела, то же лицо, немного усталое, но всё-таки слегка посвежевшее в сравнении с тем, что было ещё недавно. Давно зельями своими готовящимися не дышала.

Будучи подростком, я мечтала кое-что в себе поправить. Например, как-нибудь сделать так, чтобы глаза стали не серо-зелёными, а этакими настоящими яркими изумрудами. И нос поменьше, и особенно рот. Рот всегда был источником моей печали, ведь у настоящих красавиц маленькие пухлые губки сердечком, а свои я считала какими-то лягушачьими. С возрастом эта глупость, хвала богам, прошла, я приняла себя такой, как есть. А вот теперь дурацкие мысли, не посещавшие меня лет так с шестнадцати, почему-то решили вернуться.

Была ли я красивой? В смысле, красивой достаточно, чтобы… ох, вот не об этом бы мне сейчас думать! Какой в этих метаниях смысл вообще, если исправить всё равно ничего уже не получится? Разве что временно. Последняя мысль вызвала нервный смешок. Прямо любопытно стало: а Лауру-то он видел хоть раз, хоть на портретике? Может, его только потому моё появление вместо неё и не разочаровало, что не видел?

Пришлось ущипнуть себя, чтобы очнуться. Может, Лаура и впрямь была красивее меня, но уж не настолько. Я тоже вполне привлекательна как женщина, и поклонников в своё время у меня хватало, и вовсе не только тех, для кого я была приложением к Соллерну. А Рэйн… Рэйн мог заполучить любую красавицу, если бы только захотел. Но, видно, не хотел, не это, выходит, для него важно. Тогда что?

Под эти мысли я закончила плести косу, заколола её шпильками и открыла привезённую с собой шкатулку. Своих драгоценностей у меня давно не было, пришлось кое-что позаимствовать для солидности.

Большая часть украшений мне не приглянулась, слишком уж они были массивными и роскошными. К ним и наряд нужен был соответствующий, как раз такой, который в здравом уме не станешь ни надевать в дорогу, ни даже с собой тащить. Да и не было у меня таких нарядов сейчас. Но кое-что подходящее к своему простому платью я отыскала.

Тонкая диадема из двух переплетённых серебряных веточек с листьями, усыпанными мелкими камнями, и бриллиантовой подвеской на лбу покорила меня с первого взгляда. Конечно, подходила она скорее юной девушке, но и я, хвала богам, тоже пока не выглядела в ней безнадёжно молодящейся тёткой. Да и с серебристыми листьями на лифе платья вещица сочеталась идеально, словно оно для неё и шилось.

Напоследок я ещё раз оценила свой вид, уже по-деловому. Не идеально, конечно, но как дорожный вариант сгодится. Выглядеть балованной столичной куклой и не планировала, не та публика.

* * *

Добрую четверть часа я слушала, как братцы, то и дело перебивая друг друга и срываясь на крик, рассказывали, почему я должна принять сторону одного из них. Производя при этом полное впечатление рассорившихся детей, жалующихся мамочке, а никак не взрослых, у которых свои дети уже имеются. До перечисления детских взаимных обид, кстати, тоже дошло.

Наскучило мне это всё почти сразу, но я сперва позволила парочке высказаться, и только потом, когда они малость выпустили пар, изложила своё предложение. Переждала дуэт негодующих