Я осушил бокал; жидкость обожгла, как спирт, хотя по вкусубыла чем-то другим. В следующую минуту я начал отходить от напряжения, которогодо того не замечал.

— Корал, Мандор… — начал я.

Дворкин взмахнул рукой, и передо мной повис светящийсязолотой шар. Новый взмах руки — знакомый, — и на меня снизошло что-товроде Знака Логруса, но без Логруса. В шаре возникла картинка.

Часть коридора, где произошло столкновение, была разрушена,а заодно — лестница, комнаты Бенедикта, а может быть, и Джерарда. Исчезли покоиБлейза, часть моих, гостиная, где я недавно сидел, западный угол библиотеки, атакже пол и потолок. Внизу я видел раскуроченную кухню и арсенал. Я поднялглаза (удобная все-таки штука — волшебный кристалл) и увидел небо. Значит,взрывом разнесло третий и четвертый этажи, возможно, задело и королевскиеапартаменты, и лестницу, и лабораторию, и кто еще знает что.

Над пропастью, возникшей на месте комнат Блейза и Джерарда,стоял Мандор. Правая рука его, очевидно сломанная, была засунута под широкийчерный пояс. На левом плече повисла Корал, с лица ее капала кровь. Не уверен,что девушка была в сознании. Мандор левой рукой держал ее за талию, вокруг нихвращался металлический шар. Наискосок через пропасть стоял на балке Рэндом.Мартин располагался чуть ниже и сзади, в руке он по-прежнему держал саксофон.Рэндом был вне себя и, судя по мимике, что-то орал.

— Звук! Звук! — потребовал я.

Дворкин взмахнул рукой.

— …анный лорд Хаоса взорвал мой дворец! — кричалРэндом.

— Дама ранена, Ваше Величество, — сказал Мандор.

Рэндом провел рукой по лицу. Взглянул наверх.

— Если есть какой-нибудь способ добраться до моихкомнат, то Виала весьма искусна в некоторых видах врачевания, — произнесон, смягчаясь. — Я, кстати, тоже.

— Где это, Ваше Величество?

Рэндом наклонился и вывернул голову вверх.

— Похоже, дверь вам не понадобится, но не знаю, уцелелали лестница и как вам до нее добраться.

— Я справлюсь, — сказал Мандор.

Из воздуха вынырнули два шарика и закружились поэксцентрическим орбитам вокруг него и Корал. Вскоре оба уже плыли к указанномуРэндомом пролому.

— Сейчас подойду, — крикнул им вслед Рэндом. Онявно хотел что-то добавить, но, взглянув на разрушения, повесил голову иотвернулся. Я тоже.

Дворкин протянул мне вторую порцию зеленого снадобья, явыпил. Оно, похоже, еще и успокаивало.

— Мне надо к девушке, — сказал я. — Она мнесимпатична, я должен убедиться, что с ней все в порядке.

— Конечно, я могу тебя к ней перенести, — ответилДворкин, — хотя не думаю, чтоб от тебя там был какой-то особый прок. Лучшебы ты поискал своего беглого сыночка. Надо, чтобы Призрак вернул КаменьПравосудия.

— Обязательно, — согласился я. — Но прежде ядолжен увидеть Корал.

— И задержаться там, — сказал Дворкин. —Начнутся расспросы.

— И пусть.

— Что ж, как хочешь. Минуточку.

Он снял с крючка на стене что-то вроде жезла или палочки вножнах, ножны прицепил к поясу, подошел к шкафчику, достал из ящика плоскуюкожаную коробочку. Она металлически звякнула, опускаясь в карман. Маленькаяшкатулка для драгоценностей исчезла в рукаве без звука.

— Сюда, — сказал Дворкин, беря меня за руку.

Мы пошли в темный угол комнаты, где висело не замеченноемною высокое зеркало в причудливой раме. Оно имело странное свойство: издали яотчетливо видел и комнату, и нас с Дворкином, но чем ближе мы подходили, тембольше изображение расплывалось. Я прекрасно понимал, что сейчас будет, и всеравно зажмурился, когда Дворкин, шагнув сквозь мутное стекло, дернул меня засобой.

Я споткнулся и чуть не полетел носом. Пришел я в себя взолотой половине разрушенных королевских покоев, перед большим декоративнымзеркалом. Я постучал по нему пальцем, но стекло оставалось сплошным. Впередивиднелся горб Дворкина — старик все так же держал меня за руку. За его профилем— словно карикатурой на мой собственный — я различал выдвинутую из западного,взорванного угла кровать и огромную дыру в полу. Возле кровати, спиной к нам,стояли Рэндом и Виала. Они занимались Корал, которая без чувств лежала напокрывале. Мандор сидел в глубоком кресле в ногах кровати и наблюдал. Он первымзаметил меня и кивнул.

— Как… она? — спросил я.

— Сотрясение, — отвечал Мандор, — и правыйглаз поврежден.

Рэндом обернулся. Не знаю, что он хотел сказать мне, нослова замерли у него на губах при виде моего спутника.

— Дворкин! — выговорил король. — Сколько водыутекло! Я уж не знал, жив ли ты. С тобой… э-э… все хорошо?

Карлик хихикнул:

— Я тебя понял, и я в своем уме. А сейчас я хотел быосмотреть даму.

— Разумеется, — сказал Рэндом, отходя в сторону.

— Мерлин, — обратился ко мне Дворкин, —постарайся отыскать это свое порождение. Пусть вернет, что взял.

— Хорошо, — отвечал я, вынимая Козыри.

В следующие несколько минут я тщетно силился достучаться.

— Я услышал тебя несколько минут назад, папа.

— Камень при тебе?

— Да, я только что с ним покончил.

— Покончил?!

— Кончил его использовать.

— И как же ты его… использовал?

— С твоих слов я понял, что, пройдя его мысленно,получаешь защиту от Образа. Вот я и подумал — вдруг это сгодится и для идеальносинтезированного существа вроде меня.

— Хорошее выражение: «идеально синтезированное». Где тыего откопал?

— Сформулировал сам, пока искал наиболее точноеопределение.

— Сдается мне, он тебя не впустит.

— Уже впустил.

— Ох. И ты что, его прошел?

— Вот именно.

— Как же это на тебе сказалось?

— Сразу не поймешь. Мое восприятие изменилось. Труднообъяснить такие тонкости.

— Здорово. Можешь ты теперь издалека переносить в негосвое сознание?

— Могу.

— Когда вся эта суета рассосется, я тебя зановооттестирую.

— Мне самому интересно, в чем я изменился.