– Видишь ли, – начал подбирать слова дядя Жора, –для начала мы решили немножко за тобой понаблюдать, чтобы иметь представление отом, что ты за человек. Очень скоро стало ясно: у тебя неприятности. Мыпопытались узнать, какие. На первый взгляд все просто: ты разводишься с мужем,он злится и даже грозился тебя убить. Я хотел с ним встретиться и объяснить:надо идти навстречу даме и ее желаниям. Но тут… тебя ведь действительно хотелиубить. Вряд ли муж, на чокнутого он не похож, а если все-таки муж, значит, унего есть причина посерьезнее, чем твое нежелание быть его женой. Мы провелинебольшое расследование. Естественно, для нас было бы неплохо потолковать с твоимадвокатом. Витя решил свести с ним дружбу.

– И для начала стукнул его по голове? – подсказала я.

– Нет. Он приглядывался к нему и прикидывал, как половчее сним познакомиться. И в тот день шел за ним – разумеется, так, чтобы Олег этогоне заметил. Поэтому в парк Витя вошел не сразу, аллеи пустынные, и адвокат могобратить на него внимание. Витя устроился на скамейке и стал ждать. Черезнесколько минут он заметил парня, который быстро прошел мимо, а вот твой Олегкуда-то запропастился. Вите показалось это подозрительным, он решил проверить,в чем дело, и обнаружил его в кустах. Стало ясно: опасность тебе угрожаетнешуточная, пора было познакомиться с тобой.

– И чем же вы мне поможете? – усмехнулась я. Ответ быллаконичен:

– Всем.

– Ага.

– Ага, – кивнул дядя Жора. – Было бы здорово,пожелай ты нам все рассказать. Кое-что мы уже поняли сами, но есть еще белыепятна.

– Вот и займитесь ими.

Я поднялась, забрала свои вещи с балкона и пошла в ваннуюпереодеваться. Конечно, блузку не худо было бы выгладить, да и постирать,особой чистотой наша речка похвастать не могла, но задерживаться здесь желанияу меня не возникло. Выйдя из ванной, я обнаружила дядю Жору возле входнойдвери. Привалившись к стене, он играл ключами от машины.

– Будете приставать, я на вас заявление в ментовку накатаю,мне не привыкать, – честно сообщила я.

– Приставать в каком смысле? – удивленно взглянул ониз-под темных очков. – На всякий случай сообщаю: ты не в моем вкусе. Мненравятся интеллигентные дамы лет под тридцать, с большим бюстом, желательновдовы. Сама понимаешь: у тебя никаких шансов.

– Хоть одна хорошая новость, – растянула я рот вулыбке, и мы вместе покинули квартиру. – А чем мой папа занимался? –спросила я, когда мы спускались по лестнице.

– Когда мы с ним познакомились, он уже был на пенсии.

– С личным шофером?

– Я не говорил, что Витя работал шофером у твоего отца. Онработал у меня.

– Где работаете вы, спрашивать бессмысленно?

– Придет время, и я тебе обязательно все расскажу, а покасосредоточимся на твоих проблемах.

Оказавшись в машине, я заметила:

– Что ж, пора навестить маму. Думаю, ее адрес вам известен?

Мама раскладывала пасьянс.

– Мона, это ты? – крикнула она, услышав, как я хлопнуладверью.

– Да, мама.

Дядю Жору я оставила ждать в машине, решив, что егознакомство с мамой излишне.

– Почему ты так странно выглядишь? – разглядываябубнового валета, спросила мама.

– Я купалась.

– В одежде? Возьми деньги в секретере и купи себе приличныйкупальник. И ешь мандарины. Ты бледненькая, явный недостаток витамина С.

– Мне кажется, я загорела…

– Кажется – это ерунда. Слушай, что мать говорит.

Я пристроилась на диване, прикидывая, как сообщить маме опоявлении очередного родителя. Она отбросила карты и нахмурилась.

– Ну, в чем дело?

– Мама, мне очень неловко, но еще один мой папа умер.

– Да? – В голосе мамы появиласьзаинтересованность. – Это кто же?

– Говорят, Логинов Роман Викторович.

Мама приложила руку к сердцу, глядя на меня с большимнеудовольствием, и наконец вымолвила:

– О господи… А кто говорит?

– Дядя Жора и его шофер Витя, очень похожий на кота.

– А дядя Жора на кого похож?

– На жулика.

– Неудивительно. Пошли их к черту. Эти типы совершеннонеподходящая для тебя компания. Постой, а почему они вдруг явились?

– Говорю же, папа умер.

– Не смей его так называть. Когда он умер?

– Ну… дату я не спросила, но, судя по всему, недавно.

– Вот ведь, а утверждали, что пристрелили еще пятнадцать летназад. Никому нельзя верить. И что надо от тебя этим типам?

– Чтобы я посетила папину могилу, то есть я хотела сказать…

– Перебьется, – отмахнулась мама. – И это все?Впрочем, удивляться не приходится, от него как раз не ждали ничего хорошего.Беглый каторжник. Ни кола, ни двора, ни пенсии. Хорошо хоть сам не явился. Сего наглостью и такое возможно. Где этот дядя Жора? Я сама с ним поговорю, чтобон раз и навсегда оставил мою дочь в покое.

Я вышла на балкон и заорала:

– Дядя Жора! – Окно в машине было открыто, и он,конечно, услышал, выглянул, а я замахала руками. – Поднимайтесь сюда.

Он поднялся, я ждала возле входной двери, держа еераспахнутой.

– Мама хочет сказать вам несколько слов, – порадовалая.

Мы вошли в комнату (сегодня мама выбрала розовую), мамавзглянула, чертыхнулась и потребовала:

– Мона, подай очки.

Я подала, и мама уставилась на дядю Жору, держа их передсобой, точно лорнет.

– Почему моя дочь называет вас так по-дурацки?

– Ей так нравится, – пожал дядя Жора плечами.

– У него не было ни детей, ни родственников.

– Совершенно верно.

– Тогда кто вы?

– Друг, – ответил дядя Жора.

– Друзей у него тоже не было. Трудно поверить, что из него вконце концов вышло что-то путное. Я-то уж точно не поверю. Когда он умер?

– Двадцать пятого апреля.

– Что ж, идите на кухню пить чай. И вот еще что, молодойчеловек: если с моей дочерью что-нибудь случится, я вас с кашей съем.

Когда мы оказались на кухне, я заявила: