Вот тебе раз. Я с печалью посмотрела на него и заявила:

– Так нечего рассказывать; то есть лучше, чем у Марьи, уменя все равно не получится.

– Хорошо. Тогда послушай меня. Ты придумала всю эту чушь,чтобы избавиться от мужа и прибрать к рукам его деньги.

По тому, как он это сказал, стало ясно: он в самом деле такдумает, и веселиться мне моментально расхотелось, хотя и до этого было неособенно смешно.

– Вы что, спятили? – испугалась я.

– Я как раз в здравом уме. И мне бы очень хотелось знать, вочто ты вляпалась.

– Да я просто хочу развестись с ним.

– Тогда придумай историю поправдивее. Допустим, твой мужидиот, к тому же не в ладах с законом. Но для убийства жены у него должна бытьпричина. Ты его шантажируешь?

– Слушайте, я хочу с ним развестись, только и всего. Иденьги его мне не нужны. Я на работу устроилась, и меня это вполне устраивает.Правда, с работы меня поперли все из-за того же мужа, но ведь это когда-нибудькончится.

Он смотрел на меня внимательно и строго, а я, по неизвестнойпричине, вдруг здорово перепугалась и сама не знаю как рассказала о встрече сгосподином Бойко и о том, что у меня есть два дня, чтобы найти фотографии ипленки.

– Но пленок у тебя нет?

– Конечно, нет. Я отдала их Олегу. Но этот дядька Бойковроде вас, очень недоверчивый. Он почему-то решил, что я знаю, где они.

– Выходит, все даже хуже. Ты надумала шантажировать местногоавторитета, чтобы он избавил тебя от супруга.

– Катитесь отсюда, – не выдержала я.

Он вновь уставился на меня, а я вновь принялась ерзать.

– Если бы не твой отец… Хорошо, допустим, я тебе верю. Чтоеще ты забыла рассказать мне?

Ох, как мне стало неуютно. Разумеется, я тут же вспомнила отом, что мы с Марьей самые настоящие убийцы. То есть я об этом никогда незабывала, просто предпочитала не думать, утешаясь тем, что убили мы егонечаянно, при этом он сам собирался нас пристрелить… О господи, почему нас? Аесли не нас вовсе, а моего мужа? Ну, конечно. Кто-то намеревался от негоизбавиться, а вину свалить на меня. Вот дядя Жора убежден, что я хочу убитьСерегу, и сколько таких умников в городе найдется.

– Ну… – повторил он, а я с тяжким сердцем произнесла:

– Кто-то действительно хочет его убить.

И изложила свои доводы: фотографии похитили исключительнодля того, чтобы натравить Бойко на Серегу. Именно с этой точки зрения они ипредставляли ценность, а вовсе не потому, что были свидетельством его изменмне. Тут я, кстати, и про погром в своей квартире вспомнила. Тогда я решила,что это муж пакостит мне из вредности, но теперь думаю, что не муж, а недобрыйдядя искал все те же фотографии. Про киллера я все-таки промолчала. Если дядяЖора узнает, что мы с Марьей убили человека, никакие силы небесные не заставятего поверить в то, что мне и в голову никогда не приходили кровожадные мыслинасчет Сергея. Он запросто может сдать нас в милицию, а там доказывай своюневиновность. Труп спрятали, значит, виноваты.

– И ты, конечно, даже не догадываешься, кто желает емусмерти?

– Я о его делах ничего не знаю. И о том, что у него проблемыс законом, узнала от подруги, когда меня с работы поперли.

– Что ж, – усмехнулся дядя Жора, – сведенийнегусто. Есть теоретический убийца, но нет повода.

– Повод, может, и есть, мы его просто не знаем, –возразила я.

– Если бы хотели убить лишь твоего мужа, так и на поводнаплевать. Мне-то по крайней мере без разницы, жив он или нет, раз ты с ним разводишься,но ведь и тебя убить хотели, причем уже дважды. Выходит, либо ты хорошо знаешьвозможного убийцу и он убирает потенциального свидетеля. Либо для того, чтобыполучить желаемое, нужно сразу два трупа: его и твой. Хотя есть третий вариант,самый простой: ты шантажируешь мужа и…

– Нет, – отчаянно замотала я головой.

– Нет? – нахмурился он, глядя на меня сурово ипроницательно.

– Честно, нет.

– Врать мне ни к чему, раз уж я на твоей стороне.

Я сочла излишним повторяться и молча насупилась.

– Хорошо, будем исходить из того, что ты говоришь правду.Твой муж богатый человек?

– Наверное, – пожала я плечами. – У него хорошаяквартира, «Лексус», мне подарил «Пежо», и деньги в шкатулке практически никогдане переводились.

– А где «Пежо»? Ты же на «Жигулях» ездишь.

– «Пежо» я ему оставила, раз куплен на его деньги, а на«Жигули» мне мама одолжила. Квартира эта бабушкина, правда, отремонтирована засчет мужа.

Выходило, что я оправдываюсь, и мне это не понравилось. ДядяЖора продолжал сверлить меня взглядом.

– Твой муж составил завещание? – спросил он.

– Зачем? – удивилась я. – Он же молодой и умиратьне собирается.

– Как знать. Близкие родственники у него есть?

– Родители умерли, братьев и сестер нет. Тетка есть,кажется, где-то в Кустанае. Уверена, у него нет никакого завещания.

– И если он вдруг умрет, все деньги отойдут тебе?

– Да не нужны мне его деньги, – возмутилась я.

– Не тарахти. Если не будет ни тебя, ни твоего мужа, аблизких родственников тоже не наблюдается, кому же достанутся деньги? – Онсмотрел на меня, а я молчала и ерзала. – Может, компаньон есть?

– Никогда о нем не слышала.

– Очень жаль. Немного ты знаешь о своем муже.

– Впредь буду осмотрительнее, – съязвила я.

– А что, есть кто-нибудь на примете? – улыбнулся дядяЖора.

– Я еще даже не разведена, – буркнула я.

– Одно другому не мешает.

– Это вы так считаете, а у меня свое мнение на этот счет.

– Виктор, – позвал он, морячок появился почтимгновенно, – надо бы кое-что узнать о муже нашей девочки.

– Так мы же… – начал Виктор, но тут же кивнул: – Хорошо.

– Особенно о состоянии его финансов. Твоя задача – разведкана уровне слухов, кто что говорит в его окружении. Придется тебе свестизнакомство с местной шпаной.

– Сделаем, – кивнул Виктор серьезно, а дядя Жорапродолжил:

– Я позвоню Вадиму Андреевичу, он, конечно, сделает всевозможное, но и тебе придется постараться.

– Главное – хорошие рекомендации, – подмигнул мнеморячок.