– Если захочешь покушать, я на третьем этаже буду.Приготовлю, принесу, уйду – обычаи ваши знаю. Строгая у вас планета, да, Арчи?

– Обычная. Только я не Арчи, меня зовут Артур.

Старуха всплеснула руками:

– Память, память… Мне почти полтораста, мальчик. Пора уже, авсё что-то цепляюсь… – Она развернулась, собираясь уходить.

– Простите, тётушка Фискалоччи, я могу погулять? – быстро спросилАртур.

– Гуляй, гуляй… Фруктов нарви, не пробовал небось с ветки?Вы у нас гости, да и старик мой оплошал. Заблудишься, так на отстойник иди, отнего к дому дорожка проложена…

Продолжая что-то бормотать, Генриетта Фискалоччи вышла.Артур хмуро смотрел ей вслед. Ему не понравилось многое. В первую очередь то,что старушка не набросилась на нового и беззащитного слушателя с рассказом отаурийских садах. Во вторую – упоминание об «Игле». Артур увлекался моделямистарых кораблей – в ту пору, когда ещё не начались его путешествия в сторонуГрааля. Малый разведкатер «Игла», удивительно красивый и ещё более хрупкий,никогда не состоял на вооружении десантных частей.

Артур прошёл в свою комнату и надел рубашку. Потом, словно взнак непонятного протеста, набросил куртку. Она ещё хранила форму тела Кея истала медленно стягиваться в плечах, подгоняясь под мальчишескую фигуру.

Дом был из дерева – весь, целиком, все три этажа. Любоговыходца с Терры это поразило бы. Артур Кертис привык и к большей роскоши.

Он спустился на первый этаж, в просторный холл. Там никогоне оказалось – муж Генриетты, похоже, был весьма увлечён своей работой… или тойкомпанией, что собиралась в помещениях климатизатора. Лишь в одном из широкихнизких кресел дремал чёрный кот. На негромкое «кис-кис» он отреагировал лишьпрезрительным взглядом.

Столик с прозрачной столешницей был завален стопкой журналов– садоводство, светская жизнь Империи и Таури, моды. Нормальный набор дляобеспеченной таурийской женщины, рассчитывающей на скорый аТан. Лишь свежийномер «Имперского военного обозрения», выглядывающий из-под «Сплетницы»,выпадал из общей картины. Артуру захотелось пролистать журнал, но он почему-тозастеснялся этого желания. В конце концов, у него ещё будет на это время.Открыв дверь (незапертую!), Артур вышел из дома.

И попал в бесконечный сад.

Таури была раем изначально. Мягкий климат, плодороднаяземля, обилие спокойных рек и маленьких озёр – при двух небольших океанах.Планету колонизировали после Смутной Войны – сотни миллионов демобилизованныхвоенных не слишком стремились вернуться на обросшие заводами, изнурённыебесконечным производством, отравленные отходами миры. Они заселили рай иулучшили его по своему вкусу.

Сады, разделённые символическими ограждениями, родовые усадьбы,небольшие посёлки и города, служившие центрами культуры и образования, – вотчем была Таури. СИБ на планете комплектовался лишь местными жителями. Имперскийкосмопорт казался жалкой пародией на планетарный транспортный центр, откудабесконечной чередой взлетали грузовые корабли: с фруктами свежими, фруктамизамороженными, джемами, винами – со всем, что можно было продать. Ни однапланета в Империи не имела столько вольностей и послаблений, ни один мир непринимал столь малого участия в общеимперских проектах и не платил такихсимволических налогов.

Но Император Грей хорошо помнил, на чьих плечах пришёл квласти и кто сломил армии чужих. Он наградил военную элиту, выжившую послеСмутной Войны, наградил навечно. И те, кто служил в Имперских силах сейчас, обэтом знали.

Артур прошёл по выложенной камнями дорожке мимо клумб снезнакомыми цветами, оглянулся на дом. Деревянные стены были почти белыми, слёгким янтарным отливом, словно дом построили совсем недавно. Лёгкий ветершелестел ветвями деревьев, а больше – ни звука. Воздух наполнял сладкийустоявшийся запах.

– Эй, мареттянин!

Он оглянулся. К нему спешила девчонка его лет… внешних лет.Смуглая, с тощим хвостиком волос на затылке, в короткой юбке и белоймальчишеской футболке. Через плечо у неё был перекинут ремешок, на которомтяжело болтался металлический диск.

– Привет! – приблизившись, сказала девочка. – Это ты вчерапопал в отстойник?

В её тоне не было ничего обидного, скорее лёгкая зависть –по поводу приключения, доставшегося Артуру. Он не стал спорить.

– Да.

– Меня Рашель зовут. А тебя Артур, я знаю.

– Откуда?

– Мой отец был вечером на климатизаторе, когда тебяпринесли.

– Он там работает? – поинтересовался Артур.

– Нет, зачем? У них там каждый день посиделки, с сидром ивиртуалкой. Компьютеры на станции самые мощные, они и пользуются. – Рашельзамолчала, разглядывая Артура. Потом, явно приняв решение, тряхнула чёлкой: –Пойдёшь со мной?

– Куда?

– Увидишь. Да пошли, это интересно!

Кертис-младший заколебался. Не из-за возможной ловушки –девчонка не казалась опасной, да и Кей был вполне уверен в его безопасности.Просто у Артура был порядочный опыт экскурсий с ровесницами. Как правило,приходилось выслушивать нудную чушь о местных достопримечательностях. Нередко –отвечать на слюнявый и неумелый поцелуй.

Впрочем, Рашель вела себя абсолютно свободно. Либо несобиралась оттачивать на мареттянине будущее кокетство, либо… её поцелуй могоказаться не слишком уж противным.

– Пойдём, – согласился Артур.

Рашель вела его, ориентируясь каким-то шестым чувством. ДляАртура уже через несколько минут направления исчезли. Безоблачное небо надголовой, голубое, как на Терре, деревья, растущие на одинаковом расстоянии другот друга, мягкая от опадающих веками листьев земля. И тишина, тишина отовсюду,даже шорох травы под ногами резал слух.

Таури никогда не знала войн, и, если верить Кею, дажепреступления здесь были редкими и малозначительными. Может быть, потому, чтопланету населили люди, уставшие убивать?

– Вы у нас долго будете? – спросила Рашель. Артур покачалголовой.

– Жалко. – Девочка действительно казалась огорчённой. – Уменя здесь друзей мало – все далеко живут.

Казалось, что она совершенно не сомневается в неизбежностиих дружбы. Впрочем, долгих переживаний Рашель себе не позволила.

– Тебе разрешили фрукты рвать?

– Да.

– Сорви мне яблоко. Вон то, жёлтое.

Артур подпрыгнул, пригибая ветку. Переломил гибкий черешок,молча протянул яблоко девочке.

– У нас не принято рвать что-то без спроса в чужих садах, –пояснила Рашель, откусывая кусок яблока. – Спасибо.