— Я же сказала, отпусти её! — крикнула я, чувствуя, как ярость наполняет каждую клеточку моего тела. Не раздумывая, я схватила стрелу из колчана и бросилась на обидчика, вонзив её ему в руку. Он зарычал от боли, но я не остановилась, пытаясь царапать его лицо ногтями, стремясь нанести ему как можно больше вреда. Мне удалось достичь цели — на его щеке выступила кровь. Однако это лишь разозлило его ещё больше.

— Куда прыгаешь, сука, — одним движением он выдернул стрелу из руки и оттолкнул меня так сильно, что я отлетела назад и упала на землю, ударившись спиной. Боль пронзила меня, но адреналин не давал остановиться. — Меня на вас двоих хватит, — резким движением он порвал платье Греты, обнажая её грудь. Девушка закричала ещё громче, и забилась в его руках ещё сильнее.

Я вскочила на ноги, готовая снова броситься на этого зверя, но внезапно Грету швырнули в сторону, как ненужную игрушку. Она упала на землю, её крики стихли, но боль и страх в её глазах не исчезли. В этот же момент я заметила движение сбоку — на этого урода, которого невозможно было назвать человеком, накинулся воин, которого я уже не раз видела с Рагнардом. Это был Бьорн.

Сражение между ними началось молниеносно. Бьорн, с его внушительной силой и ловкостью, не оставил врагу и шанса на размышления. Он ударил противника так, что тот едва удержался на ногах. Их клинки сверкнули в воздухе, столкнувшись с громким звоном.

Я, задохнувшись от облегчения, бросилась к Грете, которая лежала на земле, дрожа и всхлипывая.

— Всё уже хорошо, я здесь, — прошептала я, обнимая Грету, пытаясь успокоить её, хотя внутри меня всё ещё бушевал страх. Тошнота подступила к горлу, и я на мгновение зажмурилась, стараясь отогнать накатывающий ужас. Грета прижалась ко мне, её тело всё ещё содрогалось от пережитого ужаса, и я чувствовала, как её дрожь передаётся мне.

Переведя взгляд с Греты на сражение, которое происходило в паре метров от нас, я заметила, что преимущество было на стороне Бьорна. Он ловко толкнул противника в живот, и когда тот на мгновение потерял равновесие, Бьорн, не теряя времени, вонзил меч в его плечо. Я услышала, как враг простонал от боли, но прежде чем я облегчённо вздохнула, противник, в последний отчаянный рывок, сделал выпад вперёд и вонзил свой меч в живот Бьорна.

Ужас сковал меня, и я ахнула, крепче прижимая к себе Грету. Кровь хлынула из раны Бьорна, и он рухнул на колени, зарычав от невыносимой боли.

— Нашёл кого защищать, каких-то шлюх! — выкрикнул противник, вытаскивая меч из живота Бьорна. Кровь лилась ручьём, и я видела, как Бьорн оседает на пол. Враг, окровавленный и оскаленный, направился к нам, явно намереваясь завершить начатое. — А теперь продолжим.

— Элла! — послышался чей-то крик вдалеке, но в тот момент я уже ничего не слышала. Сердце билось так сильно, что заглушило все звуки вокруг.

Мы с Гретой, охваченные ужасом, пытались отползти назад, когда враг протянул руку, чтобы схватить нас. В тот момент, когда казалось, что избежать опасности невозможно, его голова неожиданно отлетела в сторону. Кровь брызнула в воздухе, и безжизненное тело рухнуло на землю перед нами. Шок был настолько сильным, что я не сразу осознала, что произошло.

Часто дыша, чувствуя, как мир вокруг начинает кружиться, я едва не потеряла сознание. В этот миг мой взгляд встретился с глазами нашего спасителя. Перед нами стоял Ингвар, весь в крови, с лицом, на котором отражалась ярость. Его руки крепко сжимали окровавленный меч, а глаза были устремлены прямо на нас.

Глава 11

Когда мне было пятнадцать лет, мы с мамой сидели на диване и смотрели Титаник. У нас была традиция проводить воскресенье вместе, чтобы хоть немного побыть друг с другом. Я, конечно, знала, что этот фильм — культовый, все вокруг только и говорили о великой любви Розы и Джека. Но я, нахмурившись, смотрела на экран и никак не могла понять, почему все так восхищаются этой историей. Когда корабль начал тонуть, а Джек, дрожа от холода, отказался занять место на той проклятой двери, чтобы Роза могла спастись, я не выдержала и вслух спросила:

— Как можно пожертвовать собой ради кого-то? Это же так глупо!

Мама посмотрела на меня и рассмеялась. Она часто реагировала с лёгким снисхождением на мои "мудрые" подростковые высказывания.

— Когда-нибудь ты полюбишь, Элла, и тогда сама всё поймёшь.

— Любви не существует, — закатив глаза, я откинулась на спинку дивана и скрестила руки на груди.

— Почему ты так думаешь? — мама провела рукой по моим волосам, всё ещё улыбаясь. — Любовь — это прекрасно, не всегда всё заканчивается плохо.

Но я была непреклонна.

— Ага, чтобы я закончила как Джек или как ты? Нет, спасибо.

Мама на секунду замерла, словно задумавшись, но потом тихо вздохнула и вернулась к фильму. В её взгляде мелькнула тень грусти, но она не стала спорить. Тогда я не понимала, как сильно мои слова могли её задеть. Мне казалось, что я вижу и понимаю больше, чем другие. Я верила, что разум и логика важнее чувств, что любовь — это лишь слабость, которая делает людей уязвимыми.

Но в тот момент, когда я произнесла те слова, я искренне верила, что никогда не позволю себе стать уязвимой и не пойму ту любовь, о которой говорила мама.

* * *

Ингвар стоял перед нами, весь покрытый кровью, с мечом в руке, и в его ярко-голубых глазах бушевала неукротимая буря. Я никогда не видела его в таком состоянии — грозном, почти неузнаваемом. Несмотря на чувство облегчения, что он пришёл на помощь и спас нас, моё тело оставалось напряжённым, а сердце билось так сильно, что эхом отдавалось в ушах.

— Как ты… — начала я, пытаясь спросить, как он так быстро оказался рядом, но слова застряли в горле, когда его взгляд, полный злобы, метнулся на меня. Я мгновенно замолчала, чувствуя, как волна страха пробежала по спине.

Светлые волосы Ингвара были взлохмачены и липли к коже. Его руки сжимались в кулаки так сильно, что суставы побелели. Глаза сверкали яростью, когда он перевёл свой взгляд на Грету. Не говоря ни слова, он вложил меч в ножны и в два шага оказался рядом с нами. Силой он поднял Грету и закинул её себе на плечо, от чего она вскрикнула. Меня же он грубо схватил за руку и потащил