Вампир закинул ногу на ногу и пригладил зачесанные назад русые волосы. От голоса Смотрящего по телу пробежала мучительная дрожь. Слышать его было пыткой.

— Не стой, Кристина, присаживайся. — Адриан расправил ладонь и слегка взмахнул рукой.

Слева от него выдвинулся стул, на который я послушно села.

Надо же, он и телекинезом владеет! Я думала, вампиры так не умеют.

— Ты ответишь на все мои вопросы, — лицо Смотрящего стало непроницаемым, зрачки расширились.

Я скрестила руки на груди, сжалась в комок, пытаясь сопротивляться влиянию, и, видимо, у меня получилось, потому как вместо желаемого ответа, я искренне сказала:

— Если захочу.

Возможно, из моих уст это прозвучало слишком бесстрашно, но я старалась не показывать ужас, который сдавливал горло. «Все зависит только от тебя, — говорил папа, — от того, как ты себя поведешь. Враг питается твоим страхом. Твой страх делает его неуязвимым». А еще у меня есть то, что нужно Смотрящему. Он не причинит мне вреда, пока не получит Сакратэлум.

— Ты и, правда, не поддаешься внушению, — заметил Адриан.

Одного я не понимала: почему столь могущественный вампир не сумел завладеть моей волей? Кольца ведь нет… Он глядел на меня с ироничной улыбкой. Господи, как я могла забыть о мыслях? Чтобы не думать ни о чем, зажмурилась и про себя стала читать стишок, один из тех, что рассказывал мне в детстве папа:

Крошка сын к отцу пришел, и спросила кроха:

— Что такое хорошо и что такое плохо?..[1]

— Перестань, Кристина! Этим ты ничего не добьешься.

— Перестать? Да это вам бы следовало поучить, что такое хорошо и что так…

— Я сказал: з а м о л ч и!!! — его тон меня напугал, пришлось замолчать. — Как ты вообще смеешь мне перечить? Ты готова пожертвовать жизнью брата ради оружия, которым не сумеешь воспользоваться? Отдай его мне.

Ну, конечно, у них всегда есть кто-то, кому они могут навредить. Не мне, так Антону.

— А если сумею? — уверенно возразила, глядя в напряженное лицо.

В ответ он лишь рассмеялся.

— Кристина Ветрова — истребительница вампиров, — выдал Смотрящий в приступе хохота. — Как забавно и в то же время наивно, — прекратив смеяться, добавил он. Теперь выражение его лица стало озлобленным. — Я даже не воспринимаю твои слова всерьез. Они настолько нелепы, что кроме смеха ничего не вызывают. Но твоя самоуверенная храбрость и желание помочь близким людям восхищают. Предлагаю заключить сделку. Я оставляю в живых твоего брата, а ты отдаешь Сакратэлум.

— С чего вы вообще взяли, что этот Сакра… как там его… у меня? — выпалила я.

Я пыталась играть с Адрианом, не выдавая страха, но все бесполезно — он читал меня, как открытую книгу, в которую, по-любому, уже и закладок напихал. Это, естественно, злило. Я привыкла держать ситуацию в своих руках, а тут все получалось наоборот.

— Хорошая попытка, но ты забываешь, что мне известны твои мысли. Я на протяжении нескольких сотен лет искал это оружие и не позволю, чтобы какая-то смертная встала на моем пути. Я могу уничтожить тебя, твоего брата, твоих друзей, стоит тебе только меня разозлить. Буду убивать их по одному и начну с Антона.

Я потеряла дар речи, забыла, как дышать и выхода не видела.

— Почему я должна вам верить? — без капли иронии спросила.

— Потому что у тебя нет другого выхода, — озвучил он мои мысли.

Но выход был... единственный, не совсем верный, но был: послать Адриана подальше и, вооружившись колом, разорвать ему горло. Стоило только об этом подумать, как в мозгу ярким огнем вспыхнула идея. Собравшись с духом, я выдала ее, хитро заглядывая в глаза Смотрящего:

— А если я уничтожу оружие?

— И как же ты это сделаешь? — усмехнулся Адриан, не позволив мне сообразить. — Если ты полагаешь, что отсюда можно сбежать, я откровенно сочувствую тебе, Кристина.

— Посочувствуйте лучше себе, потому что, когда я окажусь дома, первым делом уничтожу кол, из-за которого вы загубили жизни моих тети и дяди! — прыснула я в приступе бешенства. — А ваш драгоценный сыночек еще пожалеет, что решил связаться со мной, — задыхалась я от гнева.

Слова, произнесенные мной, звучали как угроза, но голос все равно казался нерешительным. Я боялась Адриана, ведь каждое слово могло вызвать в нем припадок ярости, а я несла всякий бред, не контролируя сказанное.

Легкая ухмылка Смотрящего сменилась гневом. Едва уловимым для глаз движением он оказался рядом. Я вздрогнула. Глаза Адриана стали черными, как уголь, и в их радужке загорелись красные дьявольские всполохи. Вампир схватил меня за волосы и отклонил голову, собираясь вонзить клыки в шею.

— Скажи, что мне мешает сделать тебя одной из нас прямо сейчас?

Ощущая его дыхание, я задрожала и сжалась в комок.

— Отпустите…

Мой голос больше походил на хрип. Я понимала, что ввязалась в серьезную игру. Но уверенность не покидала, оптимизм словно хлестал по щекам, заставляя верить в собственные силы. Он не сделает этого. Шестое чувство подсказывало — я нужна им для чего-то… И это не связано с Сакратэлумом. Ведь достать оружие, владея гипнозом, можно в любой момент. Если вампиры не могут войти в дом без приглашения, то любой человек может. Выводы? Опытный грабитель без труда отыскал бы мой тайник.

— Адриан! Что ты делаешь? — раздался голос Эндрю.

Невероятно, но в этот раз я обрадовалась его появлению. Вампир возник перед нами. Его клыки выдавались из оскала, взгляд казался безрассудным.

Адриан швырнул меня в объятия Эндрю со словами:

— Это твоя игрушка, вот и займись ею и… будь добр, втяни клыки. Ты же знаешь, я этого не люблю.

Эндрю послушно спрятал их, и поставил меня на ноги.

Смотрящий махнул рукой, выпроваживая нас, и добавил:

— Запри ее до рассвета в своей комнате. И приставь охрану.

[1] Что такое хорошо и что такое плохо? – стихотворение Владимира Маяковского.

Глава 25

Эндрю принес меня в комнату, посадил на круглую кровать у окна, застеленную красным пледом. Сам присел рядом. В какой-то миг наши глаза встретились. Растеряно подогнув под себя ногу, я неотрывно смотрела на Эндрю. Меня одолевало странное чувство. Я ощутила, как в мыслях копошатся и изо всех сил пыталась поставить преграду между собой и вампиром. Возможно, сработает!

— С Антоном все в порядке? — спокойно спросила я. — Ты обещал, что не тронешь его.

— Один поцелуй, и я отвечу на все твои вопросы, детка, — он потянулся ко мне, учитывая мою беззащитность.

— Для этого ты притащил меня сюда? Зачем я тебе?

— Всего один поцелуй, — насмешливая улыбка тронула губы вампира, на которые я открыто пялилась. Да, я провоцировала его, но не могла найти в себе сил, чтобы подарить ему поцелуй. Радовало одно — он меня хочет. Начало положено. Скоро Эндрю будет купаться в собственном крахе! Униженный и раздавленный.