— А где волшебное слово, Джонни?

Он не сразу понял, чего от него хочет коп. Потом до негодошло.

— Пожалуйста.

— И ты готов вести себя благоразумно?

— Д-да.

— Так ли это? — Коп словно говорил сам с собой. — Так ли?

Джонни молча смотрел на него. Злость ушла. Ушло все,осталось только оцепенение.

— Этот мальчик. — Коп смотрел на второй этаж зданиямуниципалитета, на окна с матовыми стеклами и решетками. — Этот мальчик менятревожит. Не следует ли мне поговорить с тобой о нем? Может, ты мне что ипосоветуешь.

Коп сложил руки на груди и забарабанил пальцами по ключицамточно так же, как барабанил по рулю. При этом он не отрывал взгляда от Джонни.

— А может, мне все-таки убить тебя, Джонни? Может, этонаилучший вариант? Как только ты умрешь, тебя наградят Нобелевской премией, окоторой ты так Мечтал. Что скажешь?

Коп поднял голову, оглядел сидящих на стене стервятников ирасхохотался. Они ответили гортанным карканьем. А Джонни не мог отделаться отпришедшей ему в голову жуткой мысли, потому что не находил другого объяснениятому, что видел.

Птицы смеются вместе с ним. Потому что это не его шутка, онаобщая.

Порыв ветра ворвался на стоянку, заставив Джоннипокачнуться. Ветер подхватил оторванное крыло стервятника и отнес на несколькошагов. Свет мерк очень уж быстро. Джонни посмотрел на запад и увиделподнявшийся в воздух песок, застилающий горы. Скоро они полностью исчезли извиду. Солнце еще стояло над пылью, но светить ему оставалось недолго. Песчанаябуря надвигалась на Безнадегу.

5

Пять человек в соседних камерах — Карверы, Мэри Джексон истарый мистер Седые Волосы — вслушивались в человеческие вопли и сопровождавшиеих крики птиц и хлопанье крыльев. Наконец все стихло. Дэвид надеялся, чтотрупов не прибавилось, но кто мог знать наверняка.

— Так как, вы говорите, его зовут? — спросила Мэри.

— Колли Энтрегьян, — ответил старик. По голосучувствовалось, что крики на улице вымотали его донельзя. — Колли —уменьшительное от Колльера. Он приехал сюда из одного шахтерского городка вВайоминге пятнадцать или шестнадцать лет назад. Совсем молодым. Хотел нанятьсяполицейским, не получилось, пошел работать на шахту «Диабло компани». Примернов то время «Диабло» готовилась к закрытию шахты. Насколько я помню. Коллиопределили в подразделение, занятое консервацией остающихся механизмов.

— Он сказал нам с Питером, что шахту открыли, — возразилаМэри.

Старик покачал головой:

— Кое-кто думал, что из старой Китайской шахты еще невыбрали всех запасов, но они ошибались. Действительно, тут что-то пыталисьсделать, но лишь растратили деньги инвесторов и вновь закрыли шахту. Чему оченьрадовался Джим Рид. Устал он от драк в барах. Все мы радовались, когдаКитайскую шахту оставили в покое. Там водились привидения, о чем в здешнихкраях знали многие. В том числе и я.

— Кто такой Джим Рид? — спросил Ральф.

— Начальник городской службы охраны. В большом городе егоназывали бы начальником полиции, но в те дни население Безнадеги не превышалодвухсот человек. У Джима было два помощника, Дэйв Пирсон и Колли. Никто недумал, что Колли останется после того, как «Диабло» свернула все дела.Неженатый, с пособием по нетрудоспособности. Но он болтался в городе, берясь заразные работы, потом Джим начал загружать его. С заданиями он справлялся,поэтому по рекомендации Джима городские власти наняли его в девяносто первомгоду.

— Для такого городка трое колов — многовато, — заметилРальф.

— Я знаю. Но мы получали дотацию из Вашингтона, в рамкахзакона о поддержании правопорядка в сельских районах, и заключили договор сокругом Седалия, обязавшись приглядывать за окрестностями. Штрафоватъ лихачей,сажать за решетку пьяных и все такое.

Снаружи, перекрывая шум ветра, завыли койоты.

— За что он получал пособие по нетрудоспособности?Психическое заболевание?

— Нет. Пикап, на котором он ехал, перевернулся, спускаясь вкарьер. Колли отделался переломом ноги. Кости срослись, но легкая хромотаосталась.

— Это не он, — твердо заявила Мэри.

Старик повернулся к ней, кустистые брови взлетели вверх.

— Человек, который убил моего мужа, не хромал.

— Все так, — согласился старик. — Он не хромает. Но этоКолли. В последние пятнадцать лет я видел его едва ли не каждый день, угощалего в «Сломанном барабане», не отказывался от его угощения в «Пивной пене». Егокак-то арестовали, сфотографировали, сняли отпечатки пальцев. Наверное, искалинаркотики, не знаю. Никакого обвинения ему не предъявляли.

— А вы врач, мистер? — спросил Дэвид.

— Ветеринар, — ответил старик. — Меня зовут Том Биллингсли.— Он протянул большую натруженную ладонь и пожал руку мальчика.

Внизу распахнулась дверь.

— Вот мы и прибыли, Большой Джон, — загремел голос копа. —Твоя комната ждет тебя! Комната! Нет, комфортабельная квартира! Поднимайся полестнице! Мы забыли компьютер, зато оставили тебе стены с роскошными надписямивроде «ПОСОСИ МОЙ ЧЛЕН» и «Я ТРАХАЛ ТВОЮ СЕСТРУ».

Том Биллингсли глянул на дверь, ведущую на лестницу, иповернулся к Дэвиду. Говорил он достаточно громко, чтобы слышали остальные, нообращался к Дэвиду:

— Скажу тебе кое-что еще. Он больше.

— Что вы имеете в виду? — переспросил Дэвид, заранее знаяответ.

— То, что сказал. Колли никогда не был карликом, в нем было,я думаю, шесть футов и четыре дюйма, а весил он двести двадцать — двеститридцать фунтов. Но теперь…

Старик опять бросил взгляд на дверь, за которой слышалисьприближающиеся шаги: по лестнице поднимались два человека. Потом повернулся кДэвиду:

— А теперь Колли стал выше по меньшей мере на три дюйма иприбавил никак не меньше шестидесяти фунтов.

— Это безумие! — воскликнула Эллен. — Абсолютное безумие!

— Да, мэм, — согласился старик. — Но это так.

Дверь на лестницу открылась, и в комнату влетел мужчина сокровавленным лицом и седыми волосами до плеч, их также пятнала кровь. Насередине комнаты мужчина споткнулся и рухнул на колени. При этом он вытянулперед собой руки, чтобы не удариться головой об стол. За ним в комнату вошелвроде бы тот человек, что привел их сюда, и в то же время совсем другой,сочащееся кровью чудовище, меняющееся прямо у них на глазах.