— Дочь! — выплюнул император. — Благовоспитанные девушки знают, когда нужно помолчать.

— Прямо по коридору и налево. Дверь с росписью, — любезно проинформировал Коэль.

— Благодарю. — Иворд поднялся, поправил камзол. — Надеюсь, наш друг не утонул.

— В нужнике? — Одетта загоготала. — Это было бы весьма забавно.

Принц посмотрел на сестру исподлобья, и та затихла.

— Я, пожалуй, полакомлюсь еще одним кексом, — разрядила я атмосферу, потянувшись за сдобой.

Иво ушел, а значит, у меня в запасе около получаса, чтобы потом начать действовать.

За женихом закрылась дверь, и сразу же все преобразились, кроме принцессы, которой, кажется, было и так весело.

Советник, император и принц выпрямились и буравили меня взглядами.

— Вы так виртуозно вешали нам лапшу на уши, что я готов был поверить. — Коэль гадко рассмеялся. — Одетта, будешь есть столько кексов — разнесет. Ты не оборотень, и метаболизм у тебя больше человеческий.

— Да, милая, твой брат прав. К свадьбе нужно быть готовой не только душой, но и телом. Говорят, что ваш король просто ненасытен. — Патрик откинулся на спинку стула.

Пожала плечами:

— Никогда не интересовалась этой стороной жизни своего правителя. Но земля слухами полнится.

— Расскажите, тяжело ли быть дознавателем? — в упор спросил император.

— Интересно, — облизала нижнюю губу.

— Элитный курс. Вероятно, вам многое спускают с рук, — саркастично проговорил Ко-Ко, ухмыляясь.

— Айсенланд славится своими специалистами, особенно в военной сфере. Как думаете, отчего же не Лиссард занимает столь почетное место? Видела я ваших выпускников, смех да и только, — ядовито ответила я.

— Ваша родина — Лиссард. Печально, что вы забыли свои корни. — Коэль снова сделал словесный выпад, а остальные за нами следили.

Патрик — с едкой усмешкой, император — нахмурив брови, а Одетта — восторженно… Но наблюдала не за мной, а за братцем.

— Дом там, где сердце. А оно у меня рядом с женихом.

А еще рядом с работой, друзьями, уютным жилищем и самым вкусным какао в Винсене.

— Как поживает ваш племянник, советник? — устремила я взор на Патрика и мысленно сделала пометку, что еще около десяти минут можно потянуть и надо начинать действовать.

Гейб будет ждать Коэля в апартаментах Одетты. Иво займет Коэля, пока я уведу Одетту.

— Вполне сносно.

— У него с каждым разом получается строить портал все лучше и лучше, — залебезила я. — Но он какой-то боязливый, вам не кажется?

Патрик сразу взбесился. Глазами. На лице ни один мускул не дрогнул.

— Он учится, — отчеканил советник. — Через страх познаётся сила.

Вздернула бровь:

— Если в вашей системе образования такие правила, то понятно, отчего она такая…

— Какая? — прошипел император.

— Недальновидная, — покачала я головой. — Учащиеся должны уважать наставников, а не бояться.

— Знаешь, друг, а женщина права. — Правитель посмотрел на советника. — Надо обдумать вопрос о внесении изменений в образовательный процесс.

— Отец, думаю, не стоит слушать…

— Замолчи! — рыкнул император. — Она пообразованней тебя будет, хоть характер и дрянной.

Широко улыбнулась. Какой, однако, комплимент! И сына опустил, и меня обласкал.

— Папа! — пискнула Одетта. — Но это неправильно! Женщина должна сидеть во дворце и рожать детей.

Я не выдержала и рассмеялась:

— Вы бы, ваше высочество, удивились, выйдя на улицу. Там много дам работает, и они совершенно этого не стесняются. Только вот ответьте на вопрос.

— Какой же? — фыркнула принцесса.

— Если у вас не будет брата, отца, титула… Кем вы тогда будете? Как будете жить?

— Графиня! — процедил сквозь зубы правитель.

— Когда я поступала учиться, у меня не было рядом семьи. Одна как перст. Титул мне даровали недавно, и всю жизнь я работала. Чтобы быть независимой, уважаемой… Если ваша дочь, ваше величество, лишится всего, то, скорее всего, долго не проживет.

— Это угроза? — буднично спросил Коэль.

— Да упаси вас боги! — делано схватилась я за сердце. — Просто наблюдение.

Иворд вернулся как раз тогда, когда на меня смотрели едва ли не злобно. Жених хмыкнул и уселся.

— Увы, наш друг не сможет более присутствовать на приеме. Уж слишком сильно им овладела жажда дворцовой жизни.

Я выругалась:

— Серьезно? Даже пойдя в нужник не может без этого?

Нет, понятное дело, что Гейб в образе принцессы сейчас сидит в ее апартаментах и нервно репетирует речь.

Надо бы уже тикать и воплощать план в жизнь, иначе это никогда не закончится.

— Ваше высочество, я слышал, у вас в коллекции есть старинный меч «Мститель», да и вообще у нас в академии о вашем оружии ходят легенды. Ваше величество, — дипломатично обратился уже к императору, — вы не будете против, если я одним глазком посмотрю на них?

Коэль улыбнулся. О том, что он занимается собирательством, Гейбу рассказала любовница. И это было хорошим предлогом, чтобы увести принца отсюда, да и я тоже после уже пойду…

Ко-Ко отодвинул кресло:

— Предлагаю пойти насладиться этим искусством, которое орошало кровью наши земли.

— Принцесса Одетта, — повернула голову к блондинке, — знаете, мне тут нашептали птички, что у вас есть платье, покрытое бриллиантами. Оно все сверкает…

— Серьезно? — спросил Иво, видя, что девушка ломается и не знает, как отказать.

— Да, свадебное. Ведь… Ведь я скоро стану королевой.

— Ваше высочество, я буду признателен, если вы в знак своей благосклонности покажете наряд моей невесте. Дело в том, что Тэриэнн…

— Лишена вкуса, я заметила.

Вот стерва! Прикидывалась дурой и показала зубки, а так мило улыбается. Впрочем, о ее притворстве и так известно. Удобно быть глупой, недалекой… Меньше требуют, реже лезут, мало обращают внимания.

— Да, пожалуй, — протянула я. — Все-таки я больше воин, нежели жеманная девица. Но хочется посмотреть фасон платья. Тем более я — приближенная к своему королю и могу упомянуть о вашей неземной красоте.

— Одетта, это пойдет тебе на благо. Фон Эрох слов на ветер не бросает. Да и мне пора уже на покой, день был длинным и многообещающим.

— Я, пожалуй, тоже посмотрю оружие вместе с принцем, — встрял Патрик.

Мы с Иво переглянулись.

— Ну уж нет! — отчеканил Коэль. — Я не позволю вам испортить мой рассказ о «Мстителе». Представляете, Иворд, Патрик каждый раз пытается навязать свою версию событий, и мы из-за этого ругаемся.