Шарлинта огляделась в сумерках. Темные камни, зев пещеры. Еще один Хранитель? Из-под земли отправить маячок будет сложнее. Интересно, амаинты сообщили об исчезновении невесты двиртийскому императору или не успели? С высокой манжеты рубашки девушки оторвалась часть пуговиц, видимо, еще при падении с льорха. И теперь ткань свободно ниспадала, прикрывая кончики пальцев. Шарлинта собрала в них всю высвободившуюся магию, переплела пальцы в заученном до автоматизма жесте и мысленно произнесла заклинание. Слабый импульс, не видимый глазу, растворился в темной синеве ночного неба. Долетит ли? У самой принцессы от этого простейшего заклинания сил совсем не осталось. Тело, как будто из него вынули все кости, буквально стекло вновь на колени, а затем и вовсе завалилось набок, прямо на больную руку. Перед глазами потемнело, и в этой черноте весело заплясали звездочки. Принцесса до крови прикусила губу, сдерживая болезненный стон.

Девушку грубо одним рывком поставили на ноги и как неодушевлённый предмет прислонили к чужому мужскому плечу. Лин попыталась отодвинуться, но ее силой удержали на месте.

— Еще не всю пыль на себя собрала, девочка? — равнодушно спросил один из амаинтов.

— Что. Вам. От. Меня. Нужно? — делая паузу после каждого слова, хрипло спросила Шарлинта, пытаясь побороть приступ дурноты.

— Ты знаешь, где мы?

Принцесса еще раз обернулась на темный провал в скалах.

— Пещера Хранителя? — высказала она свое предположение. — И зачем мы здесь?

— С той же целью, что и все остальные, кто обращается к богине. Совершить обряд, — также равнодушно ответил трехипостасный.

Дыхание на какое-то время перехватило, уши как будто заложило, отрезая от Шарлинты ночные звуки. Кажется, амаинт еще что-то продолжал говорить, но принцесса видела только, как открывается и закрывается его рот. Почему-то никак не отпускала возникшая перед глазами картина стекающей по каменной плите крови. Ее крови. Замутило так, что принцесса оттолкнулась от трехипостасного и согнулась над ближайшим кустом. Правда, желудок был абсолютно пуст. Желчь горечью наполнила рот. Девушка так много читала за последние дни, но ни разу ей ничего не попалось на глаза про культ богини Саркани.

Чужие пальцы неприятно ухватили Лин за подбородок и прижали к губам оплетенную кожаными ремешками флягу. Пить хотелось ужасно, но принцесса отшатнулась. Еще одного зелья ей только не хватало.

— Что это? — сипло спросила она, когда флягу снова поднесли к губам.

Но отвечать ей никто не спешил. Металлическое горлышко больно царапнуло и без того прокушенную губу. С таким напором ей и зубы могли сломать. Пришлось открыть рот. Вода была холодной и безвкусной. Принцесса набрала полный рот, прополоскала его и выплюнула остатки жидкости в сторону. Сразу стало легче.

— Хватит, — твердо произнесла она, отведя в сторону, вновь поднесенную флягу. — Ваша богиня принимает кровавые жертвы?

Мужской хохот разнесся над поляной. Такой чуждый в этой ситуации, такой нездоровый.

— Кого ты хочешь принести в жертву, девочка? — отсмеявшись, уточнил все тот же трехипостасный.

Шарлинта почувствовала себя маленьким глупым ребенком, обманутым в своем ожидании. Даже облегчения не было, хоть и стало ясно, что никакого кровопускания не ожидается.

— О каком обряде идет речь? — спросила она, не зная, что и думать.

Непонятно было все. Кто они? Что им нужно от девушки? Что их может связывать с Примжит Тьерн? Кто мог снабдить последнюю редким зельем, которое сохраняет свои свойства не более трех дней? А еще вдруг принцессе пришло в голову, что хотели ударить не по ней, а по амаирам. И если в этом замешана Примжит, то кто может гарантировать, что это не какие-то интриги советников Рох. И что ее амаирам не угрожает опасность в их собственном доме.

— Ты все прослушала, девочка?

Равнодушие в голосе амаинта исчезло, но насмешка била по оголенным нервам Шарлинты еще сильнее.

— Обряд бракосочетания.

Теперь воздух действительно закончился. И почему-то стало казаться, что все происходящее вокруг нелепый, придуманный не особо талантливым лицедеем спектакль.

— Я помолвлена, — буквально вытолкнула из себя короткую фразу Лин.

— С Лантераннами, мы в курсе, именно поэтому ты здесь.

Амаинты были абсолютно спокойны и уверены в том, что все будет так, как они задумали.

— И как вы себе это представляете?

Шарлинта чувствовала приближение истерики, иначе как объяснить то, что ей захотелось громко рассмеяться, настолько все происходящее было нелепо.

— Обыкновенно. Мы принесем необходимые клятвы перед хранителем, а ты просто сообщишь вслух, что согласна. Мы теряем время.

Подхватив под локоть здоровой руки, принцессу буквально потащили в пещеру. Время. Ее единственный шанс — это время. Либо дед все же придет на выручку, либо магия оживет настолько, что она сможет дать отпор самостоятельно. Хотя бы попытаться. Ступени, ведущие вниз, были земляные. Пахло сыростью. Крохотный магический шар едва освещал их спуск.

— Даже если вы заставите меня согласиться сейчас, то, как удержите потом? Действие зелья закончится…

Принцесса не стала договаривать, избегая произносить угрозу расправиться с ними при помощи проснувшейся магии вслух.

— Мы подарок тебе сделаем на свадьбу, — беззлобно пообещал трехипостасный. — Антимагические браслеты. Или, может, ты ошейник предпочитаешь, девочка? Не стесняйся, сегодня твой день.

Плохое предчувствие горечью плеснулось в желудке. А если заклинание все же не добралось до деда? Если ей не хватило сил?

— Зачем вам это?

Вопрос прозвучал жалко. Принцесса и сама ощущала себя жалкой и беспомощной. Лучше умереть, чем позволить им к себе прикоснуться.

— Месть, девочка. Лантеранны лишили нас невесты и дома, мы в ответ заберем тебя и их жизни.

Какая невеста? Какой дом? Первый?

— Вы — изгои?

Озаренная догадкой, Шарлинта остановилась посреди лестницы, и едва не полетела вперед лицом от сильного рывка. Открывшаяся пещера сильно отличилась от хранилища Первого дома. Темная, едва освещенная чадящими свечами, с низким давящим на плечи потолком. Тяжелый аромат от свечей забивался в нос, и принцесса несколько раз чихнула. Дракон был меньше, чем Хранитель Первого дома, более изящный и черный… Как в тех мучительных снах.

— Когда одиннадцать лет назад Лантеранны отдали нашу невесту другим, пришлось стать изгоями, — после паузы все же ответил амаинт.

Принцесса непонимающе качнула головой. Одиннадцать лет ждать. Одиннадцать лет назад Икрей был совсем ребенком, и ее амаиры не могли никого забрать у этих трехипостасных.

— Но они тогда еще не могли, — начала было Шарлинта, но замолчала, прерванная мужчиной.