Но волшебство было тут ни при чем. Когда они подъехалиближе, дрожащее знойное марево начало постепенно рассеиваться, и обнаружилось,что то, что видят они, вовсе не остров, а скалистый утес, возвышающийся прямопосреди пустыни. Вокруг него вилась вырубленная в камне дорожка, ведущая ксамой вершине.

— Кахша, — коротко бросил Таджак. — Слезайтес лошадей и ведите их за узду.

Дорожка шла круто вверх. Уже на втором витке спиралисверкающий гравий пустыни оказался далеко внизу. А путники поднимались все вышеи выше. От утеса дышало жаром. И тут открылось большое квадратное отверстие вскале — дорожка вела прямо туда.

— Снова пещеры? — с горечью прошептал Шелк. —Ну почему, почему все время пещеры?

Однако Гарион с энтузиазмом двинулся вперед. Он охотнеесогласился бы быть заживо похороненным, чем изжариться на палящем солнце.

— Возьмите лошадей, — приказал Таджак одному изсвоих воинов, — и позаботьтесь о них. А вы все пойдете со мной.

Дагаш повел путников по коридору, высеченному прямо в скале.Гарион ощупью пробирался в темноте, пока глаза его не привыкли к полумраку.Хотя тут не было холодно, но все же много прохладнее, чем снаружи. Он глубоковздохнул, выпрямился и огляделся. Сразу было видно, сколько труда затрачено нато, чтобы высечь этот длинный коридор в скале.

Сади тоже это подметил, поглядел на своего хмурого спутникаи сказал:

— Я и не знал, что дагаши — столь искусные каменотесы.

— Это не мы. Проход в горе высекли наши рабы.

— Неужели дагаши используют рабский труд?

— Это не так. Когда крепость была построена, мыосвободили их.

— В пещерах? — в ужасе переспросил Сади.

— Правда, почти все предпочли спрыгнуть вниз с вершиныгоры.

Коридор внезапно оборвался, и путники очутились в пещере,такой же огромной, как те, которые Гариону уже приходилось видеть в странеулгов, с той лишь разницей, что здесь высоко в стене были высечены узенькиеокошки, пропускавшие свет. Взглянув вверх, Гарион понял, что эта пещера неестественного происхождения — скала была выдолблена изнутри, а сводчатая кровлясостояла из каменных плит, поддерживаемых мощными опорами. Внизу раскинулсяцелый город из низеньких каменных домишек, в самом центре которого высиласьмрачная квадратная крепость.

— Дом Джахарба, — кратко сказал проводник. —Он ждет. Нам надо поторапливаться.

Шелк судорожно и прерывисто вздохнул.

— Что такое? — прошептал Гарион.

— Мы должны быть очень осторожны, — прошепталдрасниец. — Джахарб — верховный старейшина дагашей, и репутация у негосамая что ни на есть дурная.

У всех здешних домов были плоские крыши и узкие оконца.Гарион не заметил на здешних улицах суеты, столь характерной для западныхгородов. Одетые в черное неулыбчивые местные жители молча шли по своим делам.Каждый из прохожих на этих едва освещенных улочках был словно окружен невидимымкольцом, границы которого никто из его сограждан не смел переступить.

Комната, куда привел их Таджак, была просторной — освещалиее дорогие масляные лампы, свешивающиеся на цепях с потолка. Мебелью служилилишь груды желтых подушек на полу да ряд больших, окованных железом сундуков,стоящих вдоль стены. На подушках сидел старый человек, совершенно седой, сочень темным и необыкновенно морщинистым лицом. Облачен он был в желтые одеждыи лакомился виноградом, беря с блюда по ягодке и задумчиво поднося их к губам.

— Найсанские работорговцы, великий старец, —объявил Таджак почтительно.

Джахарб отодвинул блюдо с виноградом и подался вперед,опершись локтями о колени и сверля пришельцев пронзительными дымчатыми глазами.В этом взгляде было что-то необъяснимо пугающее.

— Как твое имя? — наконец спросил он у Сади. Голосего оказался так же холоден, как и его взгляд, говорил он очень тихо ихрипловато.

— Я Усса, великий старец, — ответил Сади,подобострастно кланяясь.

— Ах, вот как? А какое дело у тебя здесь, в Странемургов? — медленно, словно выпевая каждое слово, произнес старик.

— Работорговля, великий старец, — поспешно ответилСади.

— Продаешь или покупаешь?

— Всего понемногу. При нынешней смуте возможностинеплохие.

— Еще бы. Ты здесь единственно ради наживы?

— Цель моя — разумная прибыль, не более, великийстарец.

Выражение лица старца ничуть не переменилось, но взгляд сталеще пристальнее — бритоголовый евнух даже вспотел.

— Кажется, ты чувствуешь себя не в своей тарелке,Усса, — пропел вкрадчивый голос. — Что с тобой?

— Просто очень жарко, великий Джахарб, — нервноответил Сади. — Здесь, в вашей пустыне, такая жара.

— Возможно. — Дымчатые глаза продолжали сверлитьевнуха. — Так это из-за рабов ты пересек границу земли маллорейцев?

— О да, — ответил Сади, — именно так оно иесть. Я слыхал, что многие рабы, воспользовавшись суматохой и хаосоммаллорейского вторжения, скрываются в лесу Горут. Их легко можно взять голымируками, а поля и виноградники Ктэна и Хагги теперь в запустении — не хватаетрабов, чтобы их возделывать. Такая ситуация сулит немалый доход.

— У тебя не будет времени преследовать беглых рабов,Усса. Ты должен прибыть в Рэк-Хаггу не позднее, чем через два месяца.

— Но…

Джахарб поднял руку.

— Прямо отсюда ты проследуешь в Рэк-Ургу, где тебябудут ждать. Там к вам присоединится новый слуга. Имя его Кабах — ты найдешьего в храме Торака под защитой Агахака, тамошнего иерарха гролимов. Агахак икороль Ургит посадят тебя и твоих слуг на корабль, который обогнет полуостровУрга в направлении Рэк-Хтаки. Оттуда вы уже посуху направитесь в Рэк-Хаггу. Ты понялвсе, что я сказал?

— О, разумеется, великий старец. Но что я долженсделать в Рэк-Хагге?

— Когда ты достигнешь Рэк-Хагги, Кабах покинет вас итвоя миссия будет выполнена. Все, что ты должен для меня сделать, — этоскрыть его среди твоих слуг с тем, чтобы он беспрепятственно достиг Рэк-Хагги.Дело пустячное, но я щедро награжу тебя.

— Разумеется, путешествие на корабле, избавит нас отдолгих месяцев тряски в седле, великий старец, но как я объясню маллорейцам тообстоятельство, что не везу с собой партии рабов на продажу в Рэк-Хагге?