– Может пощипать, – предупредила она.

Вишез сморщился от боли, когда Ханна осторожно промокнула рану тампоном. Она вздрогнула, но продолжила обрабатывать рану.

– Извини, я пытаюсь поаккуратнее.

Вишез отмахнулся от ее извинений:

– Да нормально все.

– Когда мы в последний раз видели друг друга?

Вишезу пришлось напрячь память.

– Должно быть, в пляжном клубе на Каллисто, верно?

Ханна усмехнулась. Ее щеки порозовели.

– О да! Вот почему я не помню.

Вишез тоже не смог удержаться от смеха.

– Как там назывались эти напитки? Те, что подавались в целом ананасе с двумя соломинками и маленьким розовым зонтиком?

– Обезболивающее.

– Точно. Мне потребовалось три раунда, чтобы понять, что соломинок там было две потому, что напиток предназначался для двоих.

– Какая ужасная, ужасная идея для напитка. – Ханна рассмеялась. Она продолжала тщательно промокать рану, затем наложила на нее большую повязку. Затем положила ладонь на обнаженную грудь Вишеза, провела вниз, обвела пальцем мышцы пресса.

– Однако то, что произошло той ночью на пляже, – продолжила она, задержав палец на его талии, – вовсе не было ужасной идеей.

Вишезу стало тяжело дышать. Их тела соприкоснулись. Между ними словно искра пробежала. Как будто они в любой момент собирались сорвать друг с друга одежду и продолжить с того места, где они остановились на пляже Каллисто.

Что они и сделали.

* * *

Тем временем Фирлес вошел в кабинет доктора и закрыл за собой дверь. Оглядев комнату, он отметил, что она полностью оформлена в авиационной тематике. С потолка свисали десятки моделей самолетов и космических кораблей. Книги о полетах и руководства для пилотов занимали целый книжный шкаф от пола до потолка. В углу комнаты находился целый блок компьютерных мониторов, выполненных в форме пилотской кабины, – симулятор полетов. Это было одновременно впечатляюще и несколько жутковато.

– Добрый доктор действительно любит летать, – пробормотал себе под нос Фирлес, осматривая комнату. Он подошел к столу и взял рамку с фотографией. На ней доктор и Ханна стояли возле истребителя F-18. Они были одеты в одинаковые летные костюмы, держали шлемы под мышкой и свободными руками показывали в камеру большие пальцы.

– Опять эти одинаковые наряды, – проворчал Фирлес, закатывая глаза. – Вот поэтому я никогда и не женюсь.

Он поставил рамку обратно на стул, и тут что-то привлекло его внимание – центральный ящик стола был слегка приоткрыт. Фирлес оглянулся на дверь, чтобы убедиться, что за ним никто не наблюдает, затем осторожно открыл ящик и принялся просматривать содержимое. В основном там валялись ручки и прочая мелочь. Записная книжка. Несколько скрепок для бумаг.

Затем он наткнулся на маленький блестящий предмет. Фирлес взял его. Это был ключ. Он свисал с брелка, на котором был выгравирован адрес:

Внезапно дверь кабинета распахнулась. Вошел добрый доктор с целой охапкой медикаментов под мышкой. Увидев сидящего за его столом Фирлеса, он остановился как вкопанный.

– Что ты делаешь за моим столом?

Незаметно для доктора Фирлес сунул ключ в задний карман. Затем указал на свисающие с потолка модели.

– Просто изучаю твои игрушки.

Доктор усмехнулся.

– Это не игрушки. Это модели.

– Ты типа полетать любишь или что?

– Правильный термин будет «энтузиаст авиации», – ответил доктор. Его взгляд обшаривал кабинет в поисках чего-то еще. Или кого-то. – А где Вишез?

Фирлес указал на коридор.

– О, в коридоре мы столкнулись с вашей женой. Она куда-то отвела Вишеза, чтобы поскорее обработать его рану.

Доктор нахмурился.

– Что значит «куда-то отвела»?

– Не знаю, может, в ванную. – Фирлес отмахнулся от вопроса и показал на свое ухо. – В общем, насчет моего уха…

– К дьяволу твое ухо, – перебил его доктор. – Они вместе в ванной?

Фирлес смутился.

– Я так понимаю, вы расстроены.

Доктор развернулся и с такой силой распахнул дверь кабинета, что она ударилась о стену и разбила одну из рамок с фотографиями. Он выскочил в коридор, держа в кулаке скальпель.

– Твою ж мать, Вишез! – Фирлес тоже схватил скальпель и помчался следом.

Доктор был уже возле ванной комнаты. Он яростно дергал за ручку, колотил в дверь и кричал:

– Вишез! Ханна! Немедленно откройте!

Но доктор не стал дожидаться, когда они выполнят просьбу. Вместо этого он отошел назад, замахнулся ногой…

ТРЕСК!

Дверь сорвало с петель!

Их взору открылась сидящая на раковине Ханна. Ее ноги были обвиты вокруг Вишеза, их языки исследовали глотки друг друга. Как и раньше, Вишез был без рубашки, к которой теперь еще добавились спущенные штаны. Ханна была в аналогичном состоянии: раздета до лифчика, юбка задрана выше талии.

Вишез обернулся, увидел доктора, его взгляд метнулся к зажатому в руке скальпелю.

– Док! Подождите!

Ханна тоже увидела лезвие.

– Мэтью, нет!

– Ах ты, сукин сын! – вскричал доктор и замахнулся скальпелем на Вишеза!

ВЖУХ! ВЖУХ! ВЖУХ!

Вишез едва смог увернуться от лезвия, когда оно рассекло воздух, но в столь тесном помещении ему катастрофически не хватало места… и времени. Ханна закричала, отчаянно пытаясь помешать своему мужу убить Вишеза, но тщетно. Добрый доктор кипел от гнева, он высоко вскинул скальпелем, готовый пустить кровь…

ХВАТЬ!

Кто-то схватил его за запястье. Это был Фирлес.

– Я бы на твоем месте этого не делал.

Фирлес заломил сжимающее скальпель запястье доку за голову, затем заломил ему вторую руку за спину, скрутив обе в виде восьмерки, и потащил Мэтью в коридор.

– Убери от меня руки! – кипятился доктор.

– Не уберу, пока ты не остынешь, черт бы тебя побрал. Пока все вы не остынете! – ответил Фирлес, крепко держа доктора. Затем он обернулся к полуодетым Вишезу и Ханне, которые тоже вышли в коридор. – Это что еще за пригородный любовный треугольник?

Ханна повернулась к мужу.

– Мэтью, я ухожу от тебя к Вишезу.

– Что, прости, ты сделаешь? – ахнул Вишез. Очевидно, для него это было новостью.

– Прекрасно! Рад за вас двоих! – воскликнул доктор. – Я знал, что нельзя было давать тебе второй шанс после того, как вы двое сбежали вместе на Каллисто в тот же день, когда у нас с тобой должен был начаться медовый месяц!