— Но если ты прямо готов умереть… — все тем же спокойным тоном проговорил Дю-Жхе, после чего приставил ствол к горлу пленника. — Хотя нет, это выйдет слишком быстро. Лучше нож.

— Я буду говорить! — воскликнул бриан. — Но откуда вы узнаете, что я вам не соврал?

— О, мы достаточно знаем про пути судьбы твоего народа, — проговорил я, вспоминая подземелье, где мы сидели в плену, и голос мой дрогнул вовсе не от восторга. — Поймем. Честно. Будешь говорить?!

Но пришлось щекотнуть бриан ножом, и вскоре он начал рассказывать.

Мы узнали, что великий вождь сговорился с Табгуном — бриан окажут тому помощь в захвате трона, ну а новый Гегемон в ответ прекратит войну и поклянется, что никто из его подданных никогда не ступит на Бриа. Услышав это, я хмыкнул — принц соврал как сивый мерин, и вообще, кто из условных «белых» держит слово, данное туземцам?

Еще мы выяснили, как они очутились на нашем пути.

Некоторое время назад бриан получили некие устройства, наводчики, способные выводить их на любой работающий портал в Столице и окрестностях.

— Я о таких слышал, — пробормотал Дю-Жхе.

И напоследок бриан сообщил, что их задача пока — удерживать захваченный район и понемногу расширять плацдарм вокруг портала.

— Похоже на правду, — сказал я. — Мы тебя отпустим, но позже. А пока лежи спокойно.

Осталось воткнуть пленнику кляп и понять, что делать самим.

* * *

Мы покинули электростанцию уже в темноте, а пленника оставили внутри, со связанными руками и кляпом во рту, но живого.

Ночь не принесла покоя в Столицу — далеко на северо-западе что-то громыхало и взрывалось, с небесах ревели самолеты, неподалеку активно применяли стрелковое оружие, наверняка бриан столкнулись с местной армией, напоролись на гирван или на контрразведку. Если бы они все поубивали друг друга, я бы не сильно пожалел.

Ближайшие порталы были либо уничтожены, либо захвачены одной из сторон конфликта, да и Веррада у нас больше не имелось, поэтому я решил, что нам пора захватить какое-то наземное средство транспорта. Если верить карте, то крупный транспортный узел находился прямо на западе, у югу от кладбища. Можно добраться и через подземелья, но от одной мысли о заброшенной канализации у меня начинали трястись поджилки.

Поэтому мы двинулись по поверхности — часа два хода.

Трущобы Изнанки остались за спиной, потянулось то, что я по земному опыту назвал бы промзоной, хотя не знал, что тут такое на самом деле: «сараи» с плоскими крышами и без окон, между ними ажурные башни и заваленные металлоломом пустыри, заброшенные строительные котлованы и заборы, за которыми поднимаются силуэты странных машин, настоящих механических динозавров.

Тут было пусто, тихо и мертво, и это полностью нас устраивало.

Мы миновали очередную башню вроде Шуховской, когда передовой дозор неожиданно остановился, и возглавлявший его Ррагат поднял руку.

— Что там? — спросил я.

— Справа какое-то движение, зуб даю, — ответил он.

Справа лежал пустырь, там колыхался под ветром местный бурьян, достаточно густой. Слева начинался очередной ряд «сараев», и дорога шла дальше, узкая и прямая, точно древко копья.

Идеальное место для засады.

— Пощупайте те заросли пулями, — велел я.

Стрельбой мы себя не выдадим, все с глушителями, а большие игроки разбираются севернее, им не до нас.

— Есть, — и бойцы Ррагата дали по пустырю несколько очередей.

Полетели сбитые стебли, взвизгнула пуля, угодившая во что-то железное, но никто нам не ответил, никто не выскочил, не попытался сбежать.

— Хватит, — сказал я, и вернулась тишина, нарушаемая лишь глухими взрывами за горизонтом.

— Видимо показалось, братва, — буркнул Ррагат. — Ну лучше перебздеть.

И мы двинулись дальше все тем же порядком — передовой дозор, за ним основные силы, и я в арьергарде. Когда пустырь оказался точно справа, мне тоже показалось, что я вижу некое шевеление, что среди зарослей движется нечто похожее… если на бойца накинуть маскировочную сеть.

И еще одно… и другое, совсем рядом.

Они бросились на меня втроем, даже не попытались выстрелить, три размытые фигуры. Я отмахнулся прикладом, но не попал, и меня ухватили за руку, тяжелый удар обрушился на голову. Ушей коснулся чей-то далекий крик, похожий на женский, после чего я отключился, провалился во тьму.

Очнулся от того, что меня потянули за нос.

Открыв глаза, обнаружил прямо перед собой треугольное лицо, украшенное тремя глазами и острым носом.

— Привет, красавец, — произнесла Лиргана с улыбкой. — Ты рад меня видеть? А, или нет?

— Не особо, — ответил я.

Внутри шевелился мерзкий, нутряной страх вперемешку с досадой — ну как можно было так прошляпить?

— А почему, дерьмовый мой? — она схватила меня за подбородок, и я содрогнулся, такой холодной оказалась ее ладонь — как у трупа, которым Лиргана в некотором смысле и была.

— Ты мертва, сучка!

— Ну нет? — она снова улыбнулась. — Сейчас я тебе докажу, что вполне-вполне жива. Понимаешь же, что это тебе не червяк чихнул.

Она говорила так же, как раньше, выглядела такой же, но пряталось за этим внешним обликом нечто чужое, жуткое, непонятное, и я ощущал эту чуждость всем своим естеством.

— А может не надо? — я дернулся, и понял, что руки и ноги мои привязаны.

Я лежал на каменном полу, по сторонам были стены, довольно высоко покатая крыша — похоже, меня затащили в один из тех «сараев», мимо которых мы не так давно проходили. Что держало руки и ноги, я не видел, но это были не наручники и не веревки, что-то мягкое неприятно сжимало запястья и лодыжки.

— Надо-надо, не воняй, — проворковала она. — Твои друзья тебя уже не выручат. Эхтер!

— Да, младший наставник, — донеслось из сумрака.

— Выйди и прикрой дверь, — Лиргана буквально пожирала меня глазами. — Если крики… То ничего не делай.

— Да, младший наставник.

Шаги, лязг, и мы остались вдвоем.

— Сомнения убивают разум. Сомнения губят равновесие, — начала она знакомый мне речитатив, одновременно расстегивая застежки на бронезащите. — Тебе будет хорошо… Сначала. А потом мне, ну а тебе немножко неприятно. Тот, кто сомневается, теряет путь. Лишенный пути обречен на поражение. Поражение исключено.

Я онемел, язык мой прилип к гортани.

Через пару минут она стояла надо мной, совершенно обнаженная, красивая и жуткая. Тяжелым грудям было тесно, они упирались друг в друга, агрессивно торчали соски, плоский живот блестел от пота.

А в руке Лиргана держала нож.

— Иди сюда… помнишь, как мы с тобой играли? Сейчас поиграем еще… — присев на корточки, она ухватила меня за промежность, и я понял неожиданно, что на мне бронезащиты тоже нет; сняли, пока был без сознания. —