И он увлек ее к первой машине. Проходя мимо Пуаро, онабросила на него недовольный взгляд…

— Я остаюсь с Линдой, — сказала Кристина Редферн.

Патрик слабо запротестовал, и Пуаро пришел ему на помощь.

— Нет-нет, мадам! Вы едете с нами. Когда у человека болитголова, единственное, что ему нужно, это одиночество!

Кристина повиновалась, и они отправились в путь. Сначала онипоехали в настоящий грот Гномов, тот, который находится в Шипсторе. Вход в негооказалось так трудно найти, что им пришлось прибегнуть к помощи открытки, накоторой он был сфотографирован.

Чтобы попасть в него, им пришлось карабкаться по скалам.Эркюль Пуаро отказался от этого восхождения. Улыбаясь, он следил запродвижением остальных. Кристина, от которой ее муж не отходил ни на шаг,прыгала с камня на камень с грацией молодого животного. Розамунда Дарнли искалавход в грот вместе с Эмили Брустер, которая поскользнулась и чуть было неподвернула себе ногу. Стефан Лейн оказался очень ловким и неутомимым человеком.Мистер Блатт, задержавшийся на полдороге, наделял всех поощрениями ифотографировал новоиспеченных альпинистов.

Гарднеры и Пуаро спокойно сидели на обочине. Миссис Гарднервновь пустилась в один из своих нескончаемых монологов, в которых мистерГарднер принимал обязательное участие своими «да, моя дорогая».

— Я всегда думала, мсье Пуаро, — мистер Гарднер разделяетмое мнение, — что нет ничего хуже моментальных снимков… Если вас фотографируютдрузья, то это еще куда ни шло, но мистер Блатт совершенно бестактный человек.Он ходит у вас по ногам, заводит с вами разговоры и снимает вас. Как я ужезаметила мистеру Гарднер, он ужасно невоспитан. Ведь я так и сказала тебе,Оделл, не правда ли?

— Да, моя дорогая.

— Ты помнишь, как он нас тогда сфотографировал на пляже?Может быть, он и руководствовался хорошими побуждениями, но он должен былсначала спросить у нас разрешения. Мисс Брустер как раз в этот момент вставала.Взгляните на этот снимок! У нее получилась совершенно нелепая фигура!

— Вот это верно, — сказал мистер Гарднер не дождавшись того,чтобы к нему обратились.

— И это не мешает мистеру Блатту раздавать снимки всемподряд, не спросив у вас разрешения. Я заметила, мсье Пуаро, что он дал однуфотографию и вам…

— Да, и я очень дорожу ею…

— А что касается его сегодняшнего поведения, так у меняпросто слов нет! Его одного только и слышно! Он невероятно вульгарен! Скажуодно: меня от него тошнит. Вам бы, мсье Пуаро, надо оставить его подкаким-нибудь предлогом в отеле.

— Ах, дорогая миссис Гарднер, это было бы отнюдь не легко!

— Я знаю. Этот человек всем навязывает свое присутствие. Явам говорю, у него нет ни малейшего такта!

До них донеслись радостные крики: путешественники обнаружиливход в грот.

Спустя некоторое время маленький караван вновь тронулся впуть, спустился по заросшему вереском и дроком холму и остановился, следуясовету Пуаро, в прелестном уголке на берегу маленькой речки.

Узкие деревянные мостки вели на другой берег, где виднелась тенистаяполянка, казавшаяся идеальным местом для пикника: приближался обеденный час.

Миссис Гарднер благополучно прошла по мостику и началаретроспективный анализ только что испытанных ею ощущений, как вдруг раздалсякрик… Всем удалось благополучно перебраться на другой берег, и только ЭмилиБрустер, остановившись на середине мостков, оказалась неспособной идти дальше.Закрыв глаза, она стояла и покачивалась…

Пуаро и Патрик Редферн устремились к ней и помогли ейдобраться до берега.

— Благодарю вас, — сказала она, покраснев от смущения. — Какэто глупо с моей стороны… От воды, которая течет вниз, у меня закружиласьголова… Это и впрямь глупо!

Они достали из сумок продукты, и у них получился отличныйпикник.

Никто в этом не признался, но все они с удивлениемобнаружили, что прогулка пришлась им по душе. Может быть, это случилось потому,что благодаря ей им удалось вырваться из гнетущей атмосферы подозрений истрахов, в которой они жили уже много дней. Весело журчащая вода, прозрачныйдушистый воздух, красно-желтый ковер вереска, устилавший своими яркимипереливами все вокруг, заставляли забыть, что где-то в мире совершалисьубийства и полиция искала преступников. Они даже сомневались в ихсуществовании. Мистер Блатт и тот забыл о роли массовика-затейника, которую онсебя взял. Плотно закусив, он сел в стороне от остальных, чтобы подремать, ивскоре раздался его громкий храп, свидетельствующий о том, что он погрузился вполный счастливых видений сон.

На обратном пути солнце уже склонялось над горизонтом. Свершины холма их взглядам на секунду предстал остров с возвышавшимся над нимбелоснежным зданием отеля.

Он, казалось, спокойно отдыхал в лучах заходящего солнца наберегу тихой и безмятежной бухты.

Притихшая миссис Гарднер сказала Пуаро:

— Месье Пуаро, я должна выразить вам свою благодарность.Никогда еще я себя так хорошо не чувствовала. Мы прекрасно провели время!

Навстречу им вышел майор Барри.

— Ну как, — спросил он у миссис Гарднер, — вы хорошопрогулялись?

— Замечательно! Пейзаж там просто изумительный, настоящийанглийский пейзаж. Вам должно быть стыдно, лентяй вы этакий, что вы с нами непоехали!

— Благодарю покорно! Сидеть на долоте и питатьсябутербродами — увольте меня от таких развлечений!

Из отеля выбежала женщина, в которой Пуаро узнал ГлэдисНарракот. Поколебавшись, она направилась к Кристине Редферн.

— Извините меня, мадам, — сказала она так быстро, какпозволяло ее прерывистое дыхание, — но я очень беспокоюсь за молодую мисс… миссМаршалл… Я принесла ей в номер чаю и не смогла ее разбудить. Похоже, что она…Мне это кажется странным…

Кристина растерялась. Стоящий рядом с ней Пуаро взял ее подруку.

— Пойдемте посмотрим, что случилось.

И они быстро поднялись в номер Линды.

С первого взгляда им стало ясно, что горничная беспокоиласьне зря. Линда была смертельно бледной и еле дышала. Пуаро пощупал ей пульс. Наночном столике он заметил конверт. Письмо было адресовано ему.

Кеннет Маршалл стремительно вошел в номер.

— Что случилось? Линда больна?

Кристина Редферн подавила рыдание.

— Бегите за врачом! — сказал Пуаро Маршаллу. — Не теряйте ниодной секунды! Я боюсь, что уже слишком поздно!