– Документы предъявите!

Муж все время говорил Надежде, чтобы она носила в сумочкекакое-нибудь удостоверение личности.

«Зачем? – отмахивалась Надежда Николаевна. – Тактолько больше шансов потерять документ. Или его могут украсть…»

«Зачем? На всякий случай! – уговаривал ее муж. –Мало ли что может случиться! Не хочешь носить документы – сделай ксерокопиюпаспорта и носи ее с собой!»

Надежда на словах соглашалась, но ничего не делала – онасчитала, что обладает вполне представительной внешностью, да и возраст еедостаточно солидный, так что вряд ли ее задержат на улице для проверкидокументов… и вообще, бывают такие вещи, которые случаются с другими людьми, скем угодно, только не с тобой…

В общем, предъявить ей было нечего.

Зато подозрительная женщина в оранжевой футболке сготовностью выложила перед сержантом красный потрепанный паспорт.

– Тыквина Мария Семеновна… – прочитал милиционер иперевел взгляд на Надежду Николаевну: – А ваши документы?

– А у меня нет… – виноватым тоном ответилаНадежда.

– Нехорошо получается… – И милиционер забарабанилпальцами по столу.

– Я же вам говорю – она воровка! – вскинуласьгражданка Тыквина. – Ее надо арестовать, чтобы другим было неповадно…

И тут Надежда едва слышно проговорила:

– Позвоните моему мужу…

Она очень не хотела, чтобы Сан Саныч узнал о ее сегодняшнемприключении. Просто ужасно не хотела. Она знала, как ей потом от него достанется.Но ничего другого ей не оставалось.

– Мужу? – переспросил ее милиционер. Ему очень нехотелось заводить бумажную волокиту, писать протокол… до конца его сменыоставался всего час. – А кто у нас муж?

– Лебедев Сан Саныч… то есть Александр Александрович, –торопливо поправилась Надежда и хотела уже продиктовать номер мобильного, но вэто время дверь опорного пункта снова распахнулась, и в помещение ввалиласьтолстая тетка в грязной куртке из болоньи и вязаной шапочке расцветкизанзибарского флага, явно не подходящей к жаркой погоде, установившейся в нашемгороде в первых числах августа.

В комнате сразу стало нечем дышать.

Следом за теткой вошел молодой милиционер в заломленной назатылок фуражке.

– Это еще что такое?! – Сержант попеременно гляделто на бомжиху, то на своего младшего коллегу.

– Да вот, Степаныч, опять она… – плаксивым голосомпроговорил молодой милиционер и кивнул на тетку. – Уселась передпересадочным эскалатором, препятствует движению…

– Фунтиков, я тебе сколько раз говорил – не таскай еесюда! Опять придется санобработку проводить… – Сержант нервнопочесался. – Выгнал бы ее на поверхность к чертовой матери…

– Так она возвращается! – пожаловался молодоймилиционер. – Я ее уже три раза выгонял!

– Что тебе – медом в метро намазано? – обратилсясержант к бомжихе. – Я понимаю, зимой, в мороз…

– А может, ндравится мне у вас! – весело выпалилабомжиха и хриплым голосом запела: – А он мне нравится, нравится, нравится…

Воспользовавшись суматохой, Надежда Николаевна вытащила изсумочки мобильный телефон и набрала номер мужа.

Сан Саныч отозвался не сразу.

– Ну в чем дело, Надя?! – проговорил оннедовольно. – Я же тебя просил не звонить мне по ерунде! У меня самаязапарка…

– По ерунде?! – страшным шепотом отозваласьНадежда. – Меня в милицию замели!

– Что ты там шепчешь? – переспросил Сан Саныч, итут до него дошли ее слова. – Что? В милицию?

К его чести, он не стал тратить время на вздохи, причитанияи воспитательные беседы. Быстро и деловито он выспросил, где именно находитсяНадежда, и сухо бросил:

– Сейчас приеду.

Тем временем молодой милиционер с бомжихой покинули опорныйпункт. Правда, воспоминание о бомжихе в виде густого спертого воздуха осталосьнадолго. Подозрительная тетка, из-за которой Надежда Николаевна попала вмилицию, тоже под шумок исчезла. Надежда с сержантом остались один на один.

– Может быть, вы меня отпустите? – жалобнопроговорила Надежда Николаевна. – Видите, та женщина ушла… значит, онапередумала… взяла назад свои слова…

– Ничего не значит! – огрызнулся сержант. –Вот когда выясним вашу личность…

– Вам разве нужно лишнее дело? – продолжала нытьНадежда. – Давайте расстанемся по-хорошему!

– Документы при себе нужно носить! – строгопроизнес сержант и уткнулся в какие-то бумажки, разложенные на столе. Надеждепоказалось, что у него там «скандинавский» кроссворд. Однако проверить этопредположение она не успела: в дверь опорного пункта энергичнопостучали. – Ну что там, Фунтиков? – недовольно проговорил сержант,вставая из-за стола и подходя к двери. – Я же тебе сказал…

Однако в открытую дверь вошел не молодой милиционер, а мужНадежды Николаевны, Сан Саныч.

Как же Надежда ему обрадовалась!

Но Сан Саныч вовсе не разделял ее радости.

– В чем обвиняется эта женщина? – строго спросилон сержанта.

Сержант вытер лысину и обстоятельно рассказал Сан Санычу провсе приключения Надежды. По мере рассказа муж все больше мрачнел. Стараясь невстречаться с женой глазами, он обратился к милиционеру:

– Извините мою жену. Вот умеет она в разныенеприятности попадать.

– И документов при себе не носит! – мстительнодобавил сержант.

– Сколько раз я ей говорил! – с глубоким чувствомвоскликнул Надеждин муж.

– А у вас-то документики имеются? – спохватилсябдительный страж порядка.

– А как же! – Сан Саныч поспешно выложил на столпаспорт, служебный пропуск, водительское удостоверение, профсоюзный билет,читательский билет публичной библиотеки и еще несколько книжечек и бумажек.

Надежда поразилась, увидев все это обилие документов, но насержанта они, видимо, произвели впечатление. Увидев читательский билет, он суважением взглянул на Сан Саныча и спросил:

– Вы вот, наверное, образованный человек… не знаете,какой есть хищник семейства кошачьих из шести букв?

– Кугуар, – машинально отозвался Сан Саныч.

– Кугуар? – переспросил милиционер. –Спасибо…

– Ну что – могу я забрать свою правонарушительницу?

– А… ну конечно… – И сержант потянулся закроссвордом.

Всю дорогу до дома муж упорно молчал, сосредоточившись навождении. Надежда тоже притихла, с тоской ожидая неизбежного тяжелогоразговора. Но действительность превзошла все ее самые смелые ожидания.