людях, включая меньшинства. Мы печатаем имя мальчика, случайно застрелившего своего друга, имя девочки, имеющую связь со школьным учителем, имя студента колледжа — футбольного игрока, торговавшего наркотиками. И хотя этот факт мог опечалить родителей девушки, убитой на прошлой неделе, мы все же напечатали, что она пила. Что касается расовой дискриминации, то мы печатаем случаи и о белых, и о черных, и обо всех. Разве нет?

Джесс снова прокашлялся.

— Видишь ли, меня это тоже не устраивало. И как редактора, и как репортера. Но мы всегда принимаем коллегиальное решение. Даже наш комитет зарубил несколько статей, помните? Может, руководство время от времени все же имеет право на суждения. Это же их газета. Мы имеем работу благодаря им. Если бы так происходило все время, меня бы тут не было. Но так случается не все время, понимаете? Остановимся на этом.

— Тогда, — Сюзен не могла удержаться от последнего вопроса, — как нам определить, чью частную жизнь мы защищаем, а чью нет?

Кларенс оглядел комнату. Все, кроме Минди, смотрели на Джесса. Заседание сникало, как развязанный воздушный шарик.

Кларенс подошел к своему столу сложить кейс, они встречались с Олли за ланчем. Зазвонил телефон. Он прослушал исходящее сообщение на автоответчике, и приготовился опознавать голос. «Кларенс? Это Женива. Тай... возьми трубку, если ты на месте». У нее был такой голос, словно она плакала.

139

Кларенс схватил трубку.

— Эй, бэби, успокойся, что там с Таем?

— Произошел несчастный случай... они нашли труп.

— Чей труп?

«Джейсона, друга Тая. Ну, помнишь, он время от времени тусовался с ним. Похоже, он застрелился. Может по неосторожности, а может — самоубийство. Представляешь? Ему всего четырнадцать. А до этого — двенадцатилетний в Грешеме, и десятилетний в Вестсайде. Дети себя убивают. Что же будет?

— А как Тай?

— Ему невыносимо тяжело. Пришел из школы, сидит в своей комнате. Тебе нужно поговорить с ним.

Кларенс вздохнул.

— Может, взять его на похороны Джейсона? Будет еще один урок — держаться подальше от дурной компании.

— Что общего у Денвера Бронкса и опоссума?

— Не знаю, Олли, — ответил Кларенс.

— Оба до смерти заигрываются дома и погибают на дороге.

Кларенс не мог сдержать улыбки.

— Слышал, что ООН попросила части Святых покинуть Ирак?

— Почему, Олли?

— Чтобы они могли выкинуть Саддама Хуссейна.

— Я прихожу к выводу, что ты закончил дело? — заметил Кларенс. — Что-то не дает мне покоя во всей схеме банд. Крип-сы и Блады смертельные враги, так? Но среди Крипсов также много междоусобных стычек, так?

— Видишь ли, есть еще то, что раз в семь больше Крипсов и Бладов, — сказал Олли. — Крипсы раньше всегда стояли за других Крипсов. Но их так много, что они стали воевать друг с другом. В начале семидесятых Ролинги 60-е и Хуверы воевали из-за девчонок, кто-то погиб, и тут Крипсы приняли разные стороны в этом продолжающемся конфликте. С тех пор убили несколько тысяч, это Крипсы убивали Крипсов. Крипсов погибло от других Крипсов больше, чем от Бладов.

— А как вообще все эти банды попали в Портленд? — спросил Кларенс.

— Началось все в 1986. Одному Крипсу из банды четыре-три в Л-А надоело разбираться в конфликте и делить рынок наркотиков. Он приехал в Портленд, так как здесь была ничья

140

территория для сбыта кокаина. За ним последовали другие. Некоторые рядовые члены банды на Юге за одну ночь стали звездами гетто здесь в Портленде. Стали главарями, построили местных. Ну, а дальше ты знаешь — ребятам импонировал этот гангстерский антураж, все так круто: деньги, девочки и оружие приходят с наркотиками.

— Значит, это были гангстеры из оппозиции?

— Да нет, просто предприимчивые. Можно насыпать в карман кристаллы кокаина на несколько сотен баксов в Л-А, и получить за него восемь сотен в Портленде. Или поехать на автобусе, отвезти тот же товар в Небраску и продать там за несколько тысяч баксов. Ну, как бы там ни было, как только гангстеры привезли первый крэк, убийства стали только вопросом времени. Первое убийство в Портленде, связанное с деятельностью банды, произошло в 1988. Сейчас бандами занимаются сорок три копа. Бюджет программы составляет два с половиной миллиона долларов, все это уходит на то, чтобы следить за бандами, расследовать их преступления, патрулировать их районы.

— Когда я ездил на велосипеде по Грешему, то видел их граффити, — сказал Кларенс, — поверить не могу, что они действуют и в пригородах.

— Они есть повсюду. В Хермистоне обитают Ангелитос Сюр 13, в Мадрасе и Грешеме, Хиллсборо — везде есть группировки. В 1988 во всем Орегоне убийств, связанных с бандами, было менее тысячи, а к 1994 уже больше десяти тысяч. Это уже не городская проблема. Банды приходят в наши и в соседние районы. Раньше речь шла о Нью-Йорке, Иллинойсе, Калифорнии. Мой брат живет в Омахе. Теперь половина всех убийств в Омахе совершена бандами. Мы превосходим Небраску.

— Трудно поверить.

— Да ладно, возьмем Кэббот Коув.

— Кэббот Коув?

— Да, Кэббот Коув — маленький городок в Мэне, где каждую неделю на протяжении двенадцати лет кого-то убивают. Безопаснее жить в прифронтовой полосе, чем в Кэббот Коув. Представляешь, все, кого знала когда-то Джессика Флетчер, уже мертвы. Честно говоря, я думаю, что все держалось на ней. Когда работаешь детективом по убийствам, становишься поневоле подозрительным, если один и тот же человек всякий раз появляется неподалеку от трехсот разных убийств.

141 *

Хорошо, что передача снята с эфира. В Кэббот Коув просто закончились люди.

— Как дела, Минди? — спросил Кларенс, подходя к ее столу ближе к вечеру.

— Бывало и получше. Чего тебе?

— Я заметил, тебе было неловко на сегодняшнем