Но все-таки ей было жаль газету. В последний раз она зашла вкабинет отца. Теперь здесь работал один из его заместителей, но для сотрудниковон оставался офисом Берта Уинфилда. На стене висела фотография: мама и она, ещесовсем маленькая. Эдвина сняла ее, долго вглядывалась в лицо матери, а потомсела и подписала необходимые при сделке документы. Вещи отца уже убрали изкабинета.

— Вот и все. — Она посмотрела на Бена, которыйпришел, чтобы помочь ей оформить сделку.

— Жаль, что все так закончилось, Эдвина. — Онгрустно улыбнулся. Они оба хотели видеть Филипа в кресле руководителя. —Как дела у Джорджа?

Она рассмеялась, вспомнив его последнее письмо.

— Думаю, что еще никогда он не был так счастлив.Похоже, в Голливуде все слегка тронутые. Но ему там нравится.

— Я рад. А эта работа не для него. — Бен на самомделе считал, что Джордж не справился бы с газетой.

Они вышли на улицу и долго стояли у дверей. Забота о газетесближала их, теперь ее нет, но Эдвина знала, что еще не раз будет пользоватьсясоветами Бена. Он медленно проводил ее к машине и помог сесть.

— Спасибо за все, — тихо сказала она. Он молчакивнул, и она поехала домой. Грустно расставаться с газетой, которую отец таклюбил. Но его нет больше… Филипа тоже… Закончилась целая эпоха.

Джордж сдержал обещание и на День Благодарения приехалдомой. Все были очень рады его приезду, и дети слушали его рассказы, раскрыврот.

В Голливуде он познакомился с братьями Уорнерами, виделНорму и Констанцию Талмадж и развеселил детей рассказами о Томе Миксе и ЧарлиЧаплине. Конечно, между Джорджем и звездами кино лежала пропасть, нокиноиндустрия пока переживала эпоху становления и таила массу перспективныхвозможностей для талантливых людей. Голливуд кипел энергией, и Джорджчувствовал себя там как рыба в воде.

Сэм Горовиц, дядя его друга, представлял собою весьмаоригинальную личность. Четыре года назад он основал главную студию и современем мог управлять всем этим городом, потому что знал свое дело и умелладить с людьми. Джордж охарактеризовал его как большого человека — во всехсмыслах этого слова, упоминание о его красивой дочке не пролетело мимо ушейЭдвины.

Как сказал Джордж, она была единственным ребенком. Жена Сэмапогибла в железнодорожной катастрофе, и отец растил ее один. Эдвина удивилась,что брат знает так много о девушке, но удержалась от замечаний, а Джордж всеговорил и говорил.

— Можно, мы приедем к тебе?

Тедди восхищенно смотрел на брата. Он казался ему оченьважной фигурой, важнее даже, чем кинозвезда! Джордж подробно рассказал им освоей работе. Он не слишком любил техническую сторону своей профессии, нонадеялся, что вскоре сам будет ставить фильмы, а затем возглавит студию, какСэм Горовиц. Он нисколько не сомневался в своих способностях. Сэм обещал черезгод взять его к себе, если он проявит необходимые деловые качества.

— Надеюсь, там ты работаешь прилежнее, чем вгазете, — сказала Эдвина.

— Не сомневайся, — ухмыльнулся Джордж. —Прилежнее, чем в Гарварде!

Он был искренне рад, что нашел занятие по душе. Интересно,что сказал бы Филип, будь он сейчас рядом с ними. Хотя при нем Джордж скореевсего продолжал бы учиться в Гарварде.

Как жестоко устроен мир! Не прошло и года со дня смертиФилипа, когда закончилась эта ужасная война. Она унесла десять миллионовжизней, двадцать миллионов вернулись с фронта искалеченными. Столь колоссальноеколичество жертв просто не укладывалось в голове.

Каждый день во время недолгого пребывания Джорджа вСан-Франциско они говорили о войне, и Эдвина вспомнила, что уже давно неполучала писем от тети Лиз. Она решила написать ей сама, поделиться последниминовостями.

Год назад Эдвина повергла ее в отчаяние, сообщив о смертиФилипа, но с тех пор их переписка почти прервалась. Впрочем, связь с Англиейоставалась весьма ненадежной. Эдвина отправила письмо вскоре после отъездаДжорджа.

На Рождество он опять приехал, чтобы провести праздники вкругу семьи, и рассказал им много новых забавных историй о кинозвездах. Частоеупоминание имени Хелен Горовиц навело Эдвину на мысль, что он серьезно ею увлекся.Эдвине уже давно хотелось съездить в Голливуд, но она опасалась стеснитьсвободу брата. Уже не мальчик, но еще и не мужчина, Джордж считал себяличностью необычайной, хотя на самом деле по-прежнему оставался тем женепоседой, что и раньше. Именно поэтому они так любили брата.

Он не расставался с детьми и участвовал во всех играх. Онкупил девочкам по платью и несколько новых красивых кукол, а Тедди прыгал отрадости, получив в подарок велосипед и ходули. Эдвине Джордж преподнес жакет изсеребристой лисы. Она давно уже не покупала себе новых нарядов, но подарокДжорджа до слез растрогал ее, потому что точно такой же был когда-то у мамы, иона с благодарностью примерила его. По настоянию Джорджа она надела его врождественский праздник. Доброта и великодушие сочетались в нем с неистребимыммальчишеством: встав на ходули, он бродил по дому, а затем вышел в садпоприветствовать соседей.

Джордж уже вернулся в Голливуд, когда из Лондона пришлипечальные вести. Адвокат тети Лиз с глубоким прискорбием извещал Эдвину, чтоледи Хикэм скончалась в конце октября, но вследствие «трудностей» военноговремени ему не удалось сообщить об этом раньше. Он обещал держать ее в курсепоследующих событий.

Эдвина знала, что лорд Руперт завещал поместье и титулсвоему племяннику. Однако движимое имущество досталось его жене, а она, в своюочередь, завещала его Эдвине. Указанная в письме предварительная сумма приразумных расходах позволяла надеяться на безбедное существование до концажизни. Впрочем, Эдвина никогда не стремилась к роскоши.

Деньги пришлись как нельзя кстати. Младшие дети моглирассчитывать на успешную карьеру или удачный брак, и для Эдвины они являлисьгарантией независимости. Отныне никогда она уже не станет обузой для своихбратьев и сестер. Они с тетей не были близки, но, перечитывая письмо адвоката,она не могла не испытывать благодарности. За газету Эдвина выручила суммунамного меньшую, чем полученное наследство.

— Господи, благодарю тебя, — прошептала она и,откинувшись на спинку кресла, сложила письмо.

В комнату вошла Алексис.

— Что-то случилось? — с тревогой спросила она:девочка уже привыкла к тому, что от писем и телеграмм не приходится ждатьдобра.

Но Эдвина невесело улыбнулась и покачала головой.

— И да… и нет… Умерла тетя Лиз, — сказала онапечально, — но она оставила нам в наследство немалые деньги…

Однако Алексис, казалось, пропустила мимо ушей вторую частьсообщения.

— Отчего она умерла?