Тогда почему же?..

Коренга осторожно размял плечо, задеревеневшее от лежания набоку, и сел.

Ни Эории, ни Тикиры нигде не было видно; Коренга почему-тосразу решил, что девушки отправились умываться. Зато он сразу увидел старикаТикарама. Стоя на четвереньках и подобрав ладонью бороду, старец пыталсяраздуть угли костра. Торон как умел помогал ему. Лез под руки носом,принюхивался к лицу, норовил облизать ухо. Тикарам, обычно строгий иотчуждённый, только посмеивался и не гнал пса. Наоборот, что-то ласково пояснялему по-саккаремски. Коренга разобрал слово, произносившееся на всех языкаходинаково, – «симуран». И ещё слово, бывшее в ходу у торговцев, –«понимать».

Дескать, должен понимать, коли ты и впрямь симуран.

Вот Торон отстранился на полшага, ещё раз внимательнопосмотрел на старика, а потом… коротко и резко ударил левым крылом.

Коренга успел подумать: если бы Торон ТАК бил крыльями,когда они барахтались в море, он бы точно взлетел. Даже с воды. И ещё тележкубы с собой уволок.

Зола и пепел взвились небольшой тучей, осыпав одеяла спавшиху соседнего костерка, а из-под оживших углей рванулось бодрое пламя. СтарикТикарам протёр глаза и, кашляя, негромко рассмеялся. Кажется, Коренга впервыеслышал его смех.

– Доброго тебе утра и удачи в дневных делах, –сказал он, решив воспользоваться добрым настроением старика. – Будет липозволено неразумному юнцу посоветоваться с тобой кое о чём?

Тикарам поднял голову. Коренга увидел, как улыбка погасла вего глазах, спрятавшись под мутноватой старческой пеленой. Словно рясказаволокла ясное озеро. Коренга встречал такой взгляд у совсем дряхлыхстаринушек, понемногу переселявшихся из широкого солнечного мира в свойсобственный, наполненный тихими предзакатными сумерками.

А ещё Коренге показалось, будто перед ним намереннозахлопнули ставни, как на красном окошке избы, если ждут града. Он началдумать, что Тикарам совсем не станет с ним разговаривать, но тот всё жеотозвался. Он сказал:

– Что может никчёмный старик, у которого нет дажедыхания раздуть остывшие угли, посоветовать юному страннику, не боящемусяопасностей моря и ярости разверзшейся суши?

«Ага. Значит, помнишь, как тебя вытаскивали из водоворота…»

Вслух Коренга сказал:

– Хотел бы я соответствовать твоей похвале, почтенный.Только у нас человека не называют никчёмным всего лишь из-за того, что егооставила сила, присущая молодости. Мой народ чтит стариков, мы верим, чтодолгая жизнь взамен даёт мудрость. Ты же, как я понимаю, ещё и достиг немалойучёности…

Тикарам покачал головой.

– Когда прожитых лет становится слишком много, –проговорил он печально, – ум делается таким же дряблым и медлительным, кактело. Всё сгорает, друг мой, остаётся лишь горечь золы. Разум складываеткрылья, уже не стремясь ни к новым высотам, ни к тому, чтобы рассказыватьдругим о том, что удалось узреть прежде.

Мысленно Коренга обозвал Тикарама старой лисой. Он же помнилвдохновенное и сосредоточенное лицо старика, освещённое маленьким светильником,его размеренные, исполненные тайны слова, которые Тикира бережно заносила втолстую книгу, точно драгоценный жемчуг низала.

– Прости, почтенный, но ты на себянаговариваешь, – возразил он с улыбкой. – Так уж получилось, я видел,как вы с внучкой воздавали поклонение звёздам. Добродетельная Тикира позжеобъяснила мне, что я не подсмотрел ничего тайного и запретного. Она рассказаламне об измерении земных и небесных кругов в жбанах и чашках, и я понял, что этоисполнено смысла. Я держусь иной веры, но, право, не умён государь, изгнавшийиз своих земель столь возвышенное учение! Кто теперь поведает его мореходам опутях звёзд, чтобы они могли счастливо возвращаться домой?

Старик равнодушно посмотрел на него.

– Мореходы, – сказал он, – всё знают о путяхзвёзд и без столбцов, которые мог бы составить для них Старый Козёл.

Торон поставил торчком уши, потом завилял мохнатым хвостоми, поднявшись, обошёл хозяйскую тележку. Коренга не стал смотреть, кого он тамувидел. Он отмолвил запальчиво:

– Тогда почему столь различны карты земных пределов,которые я видел у торговых гостей? Если одни и те же звёзды ведут опытныхстранников в Мельсину и Фойрег, почему на одних картах эти столицы лежат чутьли не рядом, а на других Халисун между ними велик с юга на север и с запада навосток?

Тикарам продолжал смотреть на него пустым, ничего невыражающим взглядом.

– А кроме того, – послышалось сзади, – далеконе все корабли приходят домой, невзирая на обширные познания мореходов. Правда,правителям стран обычно нет до этого особого дела. Они и так получают всё, чтоим заблагорассудится, а сколько кораблей отправится на дно морское ради ихприхоти… Поздорову вам, славные путешественники!

Коренга оглянулся. У него за спиной стоял Эврих. Утреннеесолнце золотило его кудрявые волосы. Торон ластился к учёному арранту, улыбалсяво всю пасть, норовил всунуть лохматую голову ему под руку.

– Здравствуй, господин гость, – сказал Коренга.

– Здравствуй, добрый господин… – пробормоталТикарам.

– Хотя, дабы не нагромождать напраслину, следуетпризнать, что не все властители таковы, – продолжал свою мысльЭврих. – Например, государь Альпин, лелеющий надежду обезопасить здешниедороги от Змея путём наблюдения и предсказаний, основанных на расчётах. ИлиМарий Лаур, нынешний шад Саккарема…

Тикарам кивнул седой головой. Так кивают, когда не вполнепонимают слова собеседника, но на всякий случай соглашаются с ним.

Или просто хотят, чтобы их оставили в покое.

– Прости, почтенный, если я потревожил тебя пустымиразговорами, – сказал ему Коренга. – Твоя вера, должно быть, ненуждается во мнениях чужака, злых или добрых. Тем более я не учитель, равныйтебе по зоркости взгляда, а глупый простец. Я всего лишь хотел спросить… Яслышал, великий Зелхат Мельсинский трудился над книгой о жизни созвездий, нолюди не увидели завершения этой работы. Я и подумал: быть может, Зелхат – твойединоверец и ты посоветуешь мне, как его разыскать? Он вылечил бы мои ноги…

– О, – сказал Эврих и опустился на корточки уразгоравшегося костра.

У него были лёгкие движения юноши, стоптавшего по горнымтропинкам не одну пару сандалий, но не намеренного останавливаться в пути.

Тикарам же медленно покачал головой.

– Я слышал кое-что о Зелхате, – проговорилон, – но это было годы назад. Люди говорят, с тех пор он успел впасть вдетство и умереть…

– А я слышал другое, – сказал Эврих.

Старик безразлично пожал плечами. Коренга понял, что даже спомощью арранта не добьётся от него толку. Должно быть, дед в своё времянатерпелся от гонителей звёздной веры и теперь в каждом подозревал злобногосоглядатая. Всё же венн сказал: