Она почти не смотрела по сторонам, но заметила, что машинаповернула в сторону набережной. Москву она знала достаточно хорошо и несколькоудивилась, увидев, что они сворачивают с набережной. Марина даже не моглапредположить, что напротив Центра международной торговли, как его называли ещев советское время, было открыто несколько элитных ресторанов. Самый известный,«Шинок», украинский ресторан с элементами быта старого украинского села. Водном здании были представлены рестораны русской кухни «Обломов» — на третьемэтаже — и китайской кухни «Мао» — на втором. Машина проехала чуть дальше иостановилась у ресторана с претенциозным названием «Сато».

Водитель остановил «СААБ» рядом с рестораном. К ним подошелмолодой человек, открыл дверцу, любезно протянул руку Марине, помогая выйти.

— Вас ждут, — предупредительно сказал он, пропуская ее вресторан.

На лестнице стояла молодая симпатичная девушка. Маринаулыбнулась ей. Так торжественно она давно не входила в рестораны. Кажется, онанесколько заработалась, вдруг подумала Марина. Нужно было давным-давнокуда-нибудь поехать. Хотя бы на отдых в Карловы Вары. Она слишком оторвалась отсветской жизни.

— Добрый вечер, — любезно сказала встретившая ее девушка. —У вас заказан столик?

— Нас ждут, — строго сказал молодой человек, сопровождавшийЧернышеву.

— Конечно, — улыбнулась девушка, — меня предупредили.Идемте, я вас провожу.

Она была в черном костюме, в мини-юбке. Марина залюбоваласьее точеной фигуркой. Они прошли в ресторан, спустились по деревянной лестницена первый этаж. За занавесками сидели люди. Их провели в дальний угол, девушкалюбезно показала заказанный для них столик. Марина кивком поблагодарила ее ивдруг спросила:

— Как вас зовут?

— Лена, — улыбнулась девушка.

— Спасибо. — Ей было почему-то грустно. Может, потому, что вгоды ее молодости не было таких ресторанов в Советском Союзе и таких милыхдевушек-метрдотелей. Вместо них стояли швейцары из бывших офицеров СоветскойАрмии и милиции, которые ставились у дверей только для того, чтобы не пускатьтолпящихся в очереди посетителей в ресторан. В отличие от всего остальногочеловечества, где швейцары радовались каждому посетителю, в ее бывшей странеони были церберами у дверей.

За занавеской находились двое. Кудлин прилично смотрелся всером костюме и темном галстуке, причем было видно, что этот дорогой галстукего тяготил. Но Марину интересовал его сосед. Среднего роста, немногомешковатый, редкие седые волосы, крупные очки в роговой оправе, узкийподбородок, длинноватый нос и непропорционально большие уши, прижатые к голове.Явно не красавец.

— Журавлев, Вениамин Денисович, — представился он,протягивая руку.

— Марина Владимировна Чернышева, — ответила онарукопожатием.

Кудлин отпустил ее провожатого кивком головы. Занавеска былазадернута, и они остались втроем. Они сидели с одной стороны стола, рядом другс другом. Было очевидно, что место напротив они оставили для нее, чтобы она влюбом случае оказалась напротив Журавлева. Она так и сделала, сев напротивнего.

— Мы уже сделали заказ, — сказал Кудлин. — Вы что любите —мясо, рыбу?

— Больше люблю мясо, но в последнее время предпочитаю рыбу,— улыбнулась она. Это был один из вопросов, которые они прогнозировали сЦиннером. Он был уверен, что ее спросят именно об этом.

— Какой напиток вы предпочитаете? — снова уточнил Кудлин. —Вино, водку, пиво? Или что-нибудь другое?

— Текилу, — сказала она.

— Что? — изумился Кудлин. — Вы пьете текилу? — Онпереглянулся с Журавлевым. Тот улыбался.

— Но почему текилу? Я думал, вы любите вино? — удивленнозаметил Леонид Дмитриевич.

— Я жила в Южной Америке вместе с отцом, — ответилаЧернышева, — правда, тогда я была совсем ребенком, но потом работала в Испаниии приобщилась к этому напитку. Правда, много я не пью. Одну рюмку за вечер. Мнеэтого вполне достаточно. Но если здесь нет текилы…

— Есть, конечно, — поспешно сказал Кудлин.

Когда к ним подошел официант, он довольно быстро сделалзаказ, попросив принести текилу, вино для Журавлева и пиво для себя.

— Мне сказали, что мы коллеги, — начал беседу ВениаминДенисович, не дожидаясь, пока официант выполнит заказ.

— Я читала ваши книги, — кивнула Марина, — но не думала, чтовы такой молодой.

— Спасибо за комплимент, — усмехнулся Журавлев, — но мне ужешестьдесят пять. Это я просто хорошо сохранился. Судя по вашему возрасту, выгодитесь мне в дочери.

— Наверно, — согласилась Чернышева, — или в ваши ученицы,если, конечно, вы согласитесь иметь такую нерадивую ученицу, как я.

— Отнюдь не считаю, что вы бесперспективный ученик, — вдругсказал Журавлев. — Я был у вас на факультете, где вы защищали кандидатскуюдиссертацию, и знакомился с вашим трудом. Очень недурно. Очень. Особеннораздел, где вы пишете об отношениях внутри группы людей, попавших вэкстремальную ситуацию. Мне понравились ваши выводы…

Она не стала комментировать его слова. Они неминуемо началис самого главного — он хотел убедиться, что она, во-первых,специалист-психолог, а во-вторых, именно тот, кто работал над диссертацией.Ведь если ее подставили, тогда она ничего не могла знать о проблемах, поднятыхв диссертации. Или хотя бы «поплыть» по конкретной тематике. Видимо, Рашковскийи Кудлин хотели в первую очередь убедиться, что они действительно знакомы сДобронравовой уже много лет и женщине, которая называлась Мариной Чернышевой,не делали пластической операции «под Чернышеву».

Пока официант выполнял заказ, они разговаривали с ВениаминомДенисовичем о ее диссертации. Дважды он намеренно оговорился, пытаясь проверитьее реакцию, и дважды она поправляла его, уточняя конкретные разделы, которыесодержались в ее работе. Наконец Журавлев поднял бокал с вином.

— Надеюсь, что вы так же успешно завершите и свою докторскуюдиссертацию, — почти искренне пожелал он, и они выпили за это. Затем сновапошли расспросы о ее научной работе. Но когда официант принес огромное блюдовареных раков, Журавлев вдруг сменил тему:

— А как вы смотрите на возможность работы в банке «Армада»?Как я понял, вас «сватают» на довольно высокооплачиваемую должность?

Она уловила предостерегающий взгляд Кудлина. Очевидно,Вениамину Денисовичу не уточняли, на какую именно должность ее выдвигают.

— В целом положительно, — усмехнулась Марина. — Иподозреваю, что именно поэтому мне устраивают такой экзамен, — добавила она ужес некоторым вызовом.

— Зачем же так категорично? — мягко возразил Журавлев. — Этоне экзамен, скорее собеседование. Мне интересны ваши взгляды на некоторые вещи,ваша позиция. Вы, очевидно, знаете, что господин Рашковский один из самыхизвестных людей в стране, и он вправе рассчитывать на квалифицированногопомощника, которому он будет доверять по многим вопросам.