Прорыв итальянской обороны возле Тольмейна

Реку Тальяменто, которая согласно первоначальному плану должна была стать конечной целью наступления, наши войска форсировали 6 ноября. Итальянцы же отступили за реку Пьяве, правый берег которой, как и местность между реками Пьяве и Брента, в особенности склоны горы Монте-Граппа, был сильно укреплен.

За быстрым продвижением нашей пехоты артиллерия и колонны с боеприпасами не поспевали. Оборудование для возведения мостов поначалу тоже не было завезено. Поэтому лишенная соответствующей артиллерийской поддержки немецкая егерская дивизия овладеть штурмом господствующую на местности гору Монте-Граппа не смогла.

Продолжение же наступления требовало более длительной подготовки и пополнения сил, а его успех из-за чрезвычайно больших трудностей на местности вообще оказался под вопросом. К тому же итальянцам на помощь подоспели английские и французские дивизии. Поэтому после обсуждения обстановки с фронтовыми командирами дальнейшее наступление было отложено. Ведь достигнутый успех и без того оказался необычайно большим – наряду с захватом значительной территории, освобождением австрийских земель и существенным ослаблением боеспособности итальянской армии, нам удалось захватить огромные трофеи, что позволило на некоторое время восполнить недостаток в материальных средствах и продовольствии.

Здесь следует заметить, что фон Гетцендорф со своей стороны постоянно призывал к усилению также Тирольского фронта с тем, чтобы он тоже мог принять участие в наступлении. Однако из-за нехватки сил одновременно две операции осуществить не представлялось возможным. Когда же итальянцев на фронте вдоль реки Изонцо удалось отбросить, то часть австро-венгерских войск там стала излишней, и фон Гетцендорф не упустил возможность снова и снова указывать на это. Однако к его голосу долгое время не прислушивались, поскольку фон Штрауссенбург и в особенности фон Вальдштеттен к его предложениям готовы не были. Они придерживались мнения, что сначала следует довести до конца одну операцию и только потом задумываться о следующей.

Германское же Верховное командование фон Гетцендорфа в целом поддерживало, но от использования своего главенствующего положения воздерживалось, так как не желало излишне вмешиваться в «австрийский театр военных действий». Поэтому когда в конце ноября австро-венгерское Главное командование все же решило принять предложения фон Гетцендорфа, то было уже слишком поздно, поскольку плохое состояние железных дорог быструю переброску войск осуществить не позволяло.

В результате фон Гетцендорфу пришлось наносить удар из Тироля своими силами. При этом он добился немалых успехов, но их было недостаточно, чтобы восстановить положение полностью. Затем на Юго-Западном фронте наступило затишье, что свидетельствовало о том, что немецкая военная помощь позволила союзнику Германии решить многие свои проблемы.

В соответствии с распоряжением императора Карла I я получил возможность отслеживать ход наступления на Италию и стал в результате свидетелем того, как повлияли на настроение императора наши продолжительные успехи и как сильно граф Чернин использовал это. Все прежние опасения отпали, и, хотя, как уже упоминалось, летом 1917 года можно было с уверенностью предсказать близкий крах австро-венгерской армии, все казались готовыми к переменам и ведению войны вместе с Германией до победного конца. При этом существенная роль немецких войск в одержанном успехе в Италии с самого начала не отрицалась. Император Карл I даже послал в таком духе телеграмму кайзеру Вильгельму II, хотя и пожелал, чтобы она не стала достоянием общественности.

Чтобы излишне не выпячивать заслуги немецких войск в успешном завершении наступления в Италии, причины этого постепенно были смещены в пользу австро-венгерской армии. Такое само по себе являлось понятным и не имело бы никакого значения, если бы только авторитетные органы помнили о подлинных фактах. Но это было не так. Когда германское Верховное командование для высвобождения немецких сил для отправки их на запад предложило перебросить на Русский фронт австро-венгерские дивизии, находившиеся во время боев при преследовании итальянских частей на Юго-Западном фронте в резерве, не получив применения ни на реке Пьяве, ни в Тироле, то австро-венгерскому Главному командованию показалось более целесообразным снова направить на запад часть сражавшихся в Италии германских дивизий. Таким образом, после выполнения основной работы, когда оставалось только собрать трофеи, немецкие войска милостиво отпускались, а лавры победителей доставались одним австрийцам.

Тогда германское Верховное командование уполномочило меня довести до сведения австро-венгерского Главного командования, что при таких обстоятельствах оно будет вынуждено вывести из Италии все немецкие войска. Конечно, это произвело соответствующее впечатление, так как полностью брать на себя ответственность за подобное оно пока не хотело. Поэтому фон Штрауссенбург ответил на заявление германского Верховного командования со всей любезностью. Но когда наступление на Пьяве было окончательно остановлено и немецкое Верховное командование потребовало выполнения взятых на себя обязательств, то генерал фон Вальдштеттен подготовил ответ с категорическим отказом, который фон Штрауссенбург подписал, скорее всего, не читая.

Возникли разногласия и между германским Верховным командованием и прибывшим в Берлин для обсуждения планов на весну 1918 года генералом фон Вальдштеттеном. Правда, закончились они признанием пожеланий Германии.

У меня есть основания полагать, что в основе такого поведения австро-венгерского Главного командования лежали не только военные соображения. Ведь император Карл I в душе не одобрял участия немецких войск в войне против Италии и пошел на это только из суровой необходимости. Говорят, что его мать, впервые услышав о подобных планах, даже заплакала от негодования, запричитав, что она надеется на то, что ее сын не допустит вмешательства пруссаков в итальянские дела. Более того, утверждалось также, что Ватикан, забыв о том, что движущей силой этого наступления являлись не австро-венгерские, а немецкие войска, попытался добиться через императрицу прекращения наступления на Италию, когда его полный успех стал очевидным и возникла опасность полного развала итальянской армии. Не следует забывать и о некоторых трениях, которые возникали при управлении завоеванными итальянскими территориями и распределении трофеев, когда австрийцы по мере изменения ситуации на фронте в их пользу начинали все больше настаивать на своих правах.

Однако командование австро-венгерского Итальянского фронта в отношении присутствия немецких войск думало иначе. И об этом свидетельствует хотя бы тот факт, что в 1918 году для наступления на Пьяве оно запросило у Германии не только военную помощь, но и осуществление руководства операцией, поскольку имело ясное понимание превосходства своего союзника в военном и организационном отношении, которое не смогли омрачить никакие второстепенные соображения.

Во время моих многочисленных поездок с императором Карлом я имел возможность познакомиться почти со всем итальянским фронтом боевых действий. При этом я пришел к твердому убеждению, что человеческий материал австро-венгерской армии