В библиотеке замка едва ли найдётся ещё что-то новое о Хэйме, но стоит продолжить копаться в истории с ключом. Точнее даже в замках и печатях, для снятия которых нужна кровь. Может, там и отыщется связь между Илларом и Эрдин.

* * *

Бесса сходу развела в замке бурную деятельность. После обеда попросила моего позволения рассчитать нескольких горничных и одну женщину с кухни. Уточнив, о ком речь, я дала ей полное одобрение, всё это были подружки, вернее даже подельницы Хезер. Я была совсем не против от них избавиться, но решила сперва всё-таки дать шанс исправиться. Не хотела уподобляться этой стерве, да и по себе знала, как тяжело женщине в одночасье остаться без работы и крыши над головой. Парочка шансом, кажется, воспользовалась, новая ключница осталась ими довольна. А остальным туда и дорога.

Убедившись, что бытовые вопросы наконец-то в надёжных руках и решаются как надо, я отправилась в библиотеку, исполнять задуманное. Закопалась в книги по самую макушку, но ничего ценного не обнаружила. Нечто такое, требующее крови, совершенно определённо существовало, но сведения о нём на видном месте не лежали. Если они тут и были, то явно где-то спрятанные.

Поискав тайники и, разумеется, их не обнаружив — ведьме в таком деле с магами не тягаться, я припомнила, что хотела выяснить, зачем библиотеку навещал Родрик. Надо сказать, он не удивил, перечитывал семейные бумаги. Прикидывал шансы дорваться до наследства.

Я тоже решила на всякий случай с ними ознакомиться. Просто чтобы представлять, от кого и откуда можно ожидать неприятностей. Ничего неожиданного, впрочем, не обнаружилось и тут. Валлерн переходил к старшему сыну предыдущего герцога или же к его ближайшему совершеннолетнему родственнику мужского пола. Но одна интересность всё же отыскалась. Или даже две.

Во-первых, ближайшим совершеннолетним родственником Рэйна на данный момент был вовсе не Родрик, а его отец. Ходили, конечно, слухи, что тот не очень-то здоров и не задержится на этом свете надолго, но самого факта это никак не отменяло. К тому же я помнила, что те же разговоры велись и десять лет назад, и это заставляло несколько усомниться в информированности их участников.

Во-вторых, в случае, если к моменту перехода титула прямой наследник не успеет достигнуть совершеннолетия, тот самый ближайший совершеннолетний родственник становился его опекуном. То есть, фактически на некоторое время получал Валлерн в свои руки. И вот эта лазейка мне совсем не понравилась.

Конечно, отсутствие прямого наследника для желающих заграбастать Валлерн было куда как предпочтительней — так они получали всё, сразу и без лишней возни. Зато это отчасти объясняло желание поскорей отделаться именно от меня. Я ведьма, стало быть сама по себе далеко не беззащитна и довольно опасна. К тому же, обвести меня вокруг пальца будет не в пример сложнее, чем какую-нибудь девицу вроде Лауры. И это не говоря уже о том, насколько труднее будет избавиться от магически одарённого ребёнка в сравнении с обычным. В общем, я тут была дважды, а то и трижды нежелательна.

Коротко говоря, я вляпалась. Да так, что впору было мечтать о том, чтобы злые языки, которых я опасалась поначалу, стали моей самой большой проблемой. Зато теперь мне на них было совершенно наплевать — такая вот светлая сторона в кромешной тьме. Есть чему порадоваться.

За ужином я постоянно смотрела по сторонам, едва слушая, о чём говорят Гровер с Орреном, и временами кивая совсем невпопад. Всё ждала, когда же появится ответ на моё послание. Но ответа не было, и это заставляло нервничать. Что, если я промахнулась, и вестник улетел невесть к кому? Или что-то случилось?

Каких только ужасов не подкинуло мне воображение, особенно по пути в спальню. Я даже успела прикинуть, какие самые нужные зелья можно будет сварить просто на кухне и что стоит поискать с утра на рынке. Но тут же забыла обо всём на свете, едва переступила порог и услышала нетерпеливый писк.

-20-

Вестник дожидался меня на подушке. Внешне он больше всего походил на птичку, но вёл себя совершенно как нахальный кот. Разлёгся со всеми удобствами, а при виде меня недовольно чирикнул, будто я накормить его забыла.

Я протянула руку. Вестник даже не подумал пошевелиться, только снова чирикнул. Точно, кот. И очень, очень нахальный. Понятно, конечно, что он просто дожидался адресата в определённом месте, но выглядело всё это забавно. Так и хотелось взять веник и заняться его воспитанием.

Никакой веник я не взяла, разумеется, идти за ним было далеко, да и ни к чему представление устраивать. Просто отпустила Дину, села на кровать и поймала нахальное создание. Вестник повозился на ладони, убеждаясь, что я именно та, к кому его отправили, потом совершенно спокойным голосом Рэйна сообщил, что с Родриком разберётся сам, а потом неожиданно рассыпался облачком серебристой пыли.

Облачко не исчезло и не осыпалось на пол. Немного повисев в воздухе вокруг моей ладони, оно неожиданно собралось в цветок. Не существующий, но очень красивый, он лёг обратно в мою руку, и я невольно залюбовалась мерцающими лепестками.

Долго иллюзия не продержалась, рассыпалась и исчезла, а я поймала себя на том, что улыбаюсь. Кто бы мог подумать, что его светлость всё же не чужд некоторой романтики. И кто бы мог подумать, что я до сих пор могу радоваться таким мелочам. Что вообще могу им радоваться, потому как в юности к цветам относилась прохладно и сугубо прагматично: все, что не годились на зелья, быстро отправлялись в мусор. Видимо, не зря говорят, что дорог не подарок, а внимание.

Всё это было неправильно. Мне сейчас стоило бы возмутиться отсутствию объяснений и потребовать рассказать, как именно планируется решить вопрос с наглым кузеном. А вместо этого я сидела и улыбалась, как дурочка. И если уж честно, мне было плевать, что там и как произойдёт. Без меня? Ну и прекрасно, без того забот хватало.

* * *

За следующие три дня я успела заказать ещё несколько платьев и пару дорожных костюмов с брюками, провести полную ревизию припасов в замке, закончить уборку, закупить травы, устроить себе нечто вроде лаборатории в пустовавшей угловой комнатке под крышей и сделать заготовки для нескольких самых нужных зелий. Все эти дела позволили выбросить из головы ненужные сомнения и метания, а главное — не лежать на кровати, жалея себя несчастную.

Чувствовала я себя отвратительно, как и всегда в