— Не знаю. Меня не было в этом городе пять лет. И чтотут происходит, для меня загадка.

— Разве у тебя нет друзей?

— Был один. Но он послал меня к черту, узнав, что Владазастрелили. Он так же, как и ты, решил, что я укокошила обоих, свихнувшись отревности.

— Мне такое даже в голову не приходило, — удивилсяБардин.

— А ему пришло. Поэтому я отправилась к дяде Мише,надеясь узнать от него что-то полезное.

— Например?

— Кому мешал Славка, то есть Влад?

— И зачем тебе все это?

— Что? — не поняла я.

— Зачем тебе все? — повторил Бардин, весело глядяна меня, — Почему тебя это так волнует?

— Вот черт… — Я хлопнула себя по ляжкам и покачалаголовой. — Тот, кто убил Влада, убил мою подругу.

— Необязательно.

— А я считаю по-другому, — разозлилась я и приняласьзагибать пальцы, — Сначала убивают управляющего рестораном, причем… — Язапнулась, сообразив, что сболтнула лишнее.

— Ну? — усмехнулся Бардин.

— Причем в тот самый вечер, когда в подворотне зарестораном состоялась подозрительная встреча. Потом выбрасывается из окнаохранник, в чье дежурство произошло убийство. Логично предположить, что обаувидели что-то лишнее. Затем ограбление. Кому такое на руку? Тому, кто желалсильно досадить Владу, ведь за исчезнувшие деньги отвечать ему. Кражу совершилкто-то из близких к Владу людей, из-за этого управляющий и охранник поплатилисьжизнью. Во время ограбления подбрасывают кубики, чтобы подозрение падало на насс подругой. А потом ее убивают. Она мертва, я в бегах, и все считают, что этонаших рук дело.

— Убили подругу, а тебя оставили в живых, —напомнил Бардин, с любопытством наблюдая за мной.

— Я могла решить, что это Славкиных рук дело, и егопристрелить. Когда я этого не сделала, кто-то исправил ошибку.

— Вот даже как. И ты могла бы его пристрелить?

Его тон вывел меня из терпения.

— Слушай, я не спрашиваю, чего можешь ты.

— Очень многое, — пожал он плечами, поднялся ивышел.

А я осталась сидеть на постели с открытым ртом. Потомчертыхнулась и попробовала уснуть. Однако это никак не удавалось, я крутилась вкровати, потом не выдержала и пошла в ванную стирать свое белье. Физическийтруд способствует наведению порядка в мыслях, но в этот раз все было иначе. Досамого утра глаз я так и не сомкнула. В семь приняла душ и начала слоняться покомнате. Любопытно, чего я жду? Нет бы удрать этой же ночью… или хотя быпопробовать.

В дверь небрежно стукнули, я крикнула: «Да», и появилсяСаша.

— Привет, — сказал без намека налюбезность, — Если хочешь есть, идем в кухню.

Есть мне не хотелось, но и в комнате сидеть уже осточертело.

— У меня одежда сохнет, можно я пойду в халате?

Он вроде бы удивился..

— Топай.

И я пошла за ним, шлепая по паркету босыми ногами.

— Чей это дом? — спросила я.

— А тебе что за дело?

Тут мы вошли на кухню. Бардин и двое ребят уже сидели застолом.

— Доброе утро, — сказала я. Бардин кивнул,остальные промолчали. «Может, и не доброе», — решила я и села на свободныйстул. Саша устроился рядом. Мы плотно позавтракали, не проронив ни слова, тоесть какие-то слова, конечно, произносились, например, «подай хлеб», но всеточно решили играть в молчанку.

— Познакомься с ребятами, — вдруг сказал Бардин,когда я уже собралась уходить, поблагодарив за прекрасный завтрак и приятнуюкомпанию, — Сашу ты знаешь. Это Артем. Это Сережа.

Я довольно глупо кивнула, совершенно не зная, что ответить.

— Мне можно уйти? Я имею в виду в комнату?

— Конечно.

Черт-те что… Спокойный тон и непроницаемая физиономиядействовали мне на нервы не меньше заточения.

Весь день я провела в одиночестве. Трижды собиралась идти кБардину, чтобы покончить с ожиданием, и трижды замирала возле двери. Терпи,прояви выдержку. Ему что-то надо, и он не собирается тебя убивать, по крайнеймере сегодня. Косвенным подтверждением этой догадки явился тот факт, что где-тоближе к вечеру мне принесли одежду. Саша вошел в комнату и бросил на кроватьсумку, развернулся на пятках, с намерением отправиться восвояси. Я вытряхнуласодержимое на кровать и неожиданно покраснела, тут же заметив, что Саша все ещестоит в дверях и наблюдает за мной.

— Это не я покупал, — сказал он, точноизвиняясь. — Попросил знакомую.

— Спасибо, — пробормотала я, что было совершеннона меня не похоже.

Итак, обо мне проявляют трогательную заботу, при этом держатвзаперти. Впрочем, почему взаперти, я ведь даже не пробовала удрать. Бардин былгде-то в доме, я чувствовала, и после одиннадцати все еще ждала, прислушиваяськ шагам в коридоре. В конце концов меня сморил сон.

Утром к завтраку меня позвал Сережа. За столом мы оказалисьвтроем — Саша и Артем отсутствовали. Ели в молчании. Бардин хмурился, а Сережа,поглядывая на него, сидел тише воды. Я пила кофе, когда он поднялся, шепнулчто-то на ухо Бардину и вышел.

— Может, ты объяснишь, что происходит? — спросилая, получив в ответ недоуменный взгляд, — Я здесь уже третий день. Чего тыхочешь?

— А я не обязан тебе объяснять.

— Тебе придется. — Чашка полетела на пол, а явыхватила пистолет.

Он откинулся на спинку стула и спросил:

— И что дальше?

— Дальше ты скажешь, что тебе от меня нужно.

— Убери это, — хмыкнул он.

— Скажи…

— Хорошо, скажу. С такими нервами в карты не играют.Убери пушку, подними чашку, вытри пол и перестань психовать.

— Здорово. Спасибо за совет. Любопытно, как бы ты велсебя на моем месте?

— На твоем месте я сидел бы тихо и радовался, чторуки-ноги целы.