Вскоре к королеве наверху вошли еще девушки. О чем-то поговорили и куда-то увели. Маркиз бросил взгляд на Викара и, получив одобрительный кивок, начал молиться ветру.

– Что вы делаете?

– Не отвлекайся, Грета, – холодно ответил оборотень.

Сильный точный порыв ― и колыбель качнулась, перевалившись через перила. Грета ахнула, а деревянная люлька треснула от удара о землю.

– Не кричит. Ребенок не кричит, – замерла Грета и перевела отрешенный взгляд на Викара.

– Должен? – спокойно спросил тот.

Возле гостиницы началась суета. Из дома доносились рыдания и крики. Но Грета не хотела вслушиваться. Единственно, что она хотела – просто исчезнуть из этого места и забыть это мгновение. Избавиться от проносящейся перед глазами колыбели.

“Почему я не остановила? Почему не поняла, что они сделают?”

– Грета, – вернул ее в реальность Викар, – я не собираюсь на тебе жениться. Я разузнал о тебе и твоей магии. Силе, что чуть не уничтожила армию оборотней. Хоть и не великую, но армию. Верн так удачно запер эту силу. Обезопасил колдунью. И какой же он дурак, что сделал из тебя жену. Конечно, оборотней ты родишь могучих, но какой в них толк? Нет, я не такой расточительный. Мне ты будешь рожать магов. Сильных и моих кровных магов. Можно будет и девочек оставлять. Колдуньи тоже пригодятся.

Она молчала, а Викар все вглядывался в притихшую королеву и о чем-то своем думал.

– Все-таки интересно, почему он отдал тебя? В чем уловка?

Но Грета молчала. Если провалился в болото, то лучше с ним не драться.

– Проводите королеву домой, – приказал он одному из своих солдат. – Передайте Верну, что я оценил его жертву ради дружбы. Но подарок заберу чуть позже.

Грете протянули руку, и она на ватных ногах поднялась из-за стола. Викар демонстративно поклонился и ушел, а Грету повели к ее лошади.

***

Когда подъехали к лагерю, Верн стоял с пугающе каменным лицом, и Грета захотела броситься ему на шею, лишь бы разбить напряжение, сковывающее оборотня. Ее отвлек Оберон, неожиданно появившийся рядом. Как ни в чем не бывало, улыбнулся и помог Грете спуститься. Верн стал разговаривать с солдатами Викара, а Оберон быстро повел ее в лагерь. Улыбался, хотя успокоиться это не помогало.

– Мы возвращаемся во дворец, – спокойно сказал Оберон. – Но шатры пока не разобрали. Думаю, вас отправят завтра утром или чуть позже. Нужно убедиться, что дорога безопасна.

– Меня? То есть Верн не поедет?

– Не думаю.

– Оберон, – остановилась Грета. – Почему он так смотрел? Знаю, что виновата. Но он никогда на меня так не смотрел.

– Вас вдруг начали волновать взгляды короля?

– Не издевайтесь.

– А вы не беспокойтесь. Верн просто сосредоточен. Опасное затеяли вы развлечение. Умудрились даже меня выбить из колеи. Представить не могу, как короля потрепало за эти пару часов.

– Отведите меня к нему, – строго сказала Грета.

– Боюсь, это невозможно.

– Почему?

– Потому что ему не до вас, – ответил Оберон. – Уж простите, но сегодня и в ближайшие дни король будет очень занят.

– Я подожду его.

Грета оставила рыцаря и пошла к шатру Верна.

Внутри было пусто. Правду говорил Оберон, не до разговоров с истеричкой.

– Ну, ничего, – села Грета на кровать. – Когда-нибудь явится.

Хотя она совершенно не понимала, зачем именно его ждет. Просто ей был нужен Верн. В его шатре спокойно. Грету до сих пор трясло от увиденного. Не хотела оставаться одна.

“Удивительно. Я и здесь одна. Только чувствую себя по-другому. Защищенной, что ли?”

Обед ей принесли, хотя есть не хотелось. Она думала, что вот сейчас Верн заявится. Но еда стыла, а короля не было. В тихом неведении прошел весь день. Грета думала, что к ужину ее отпустит. Но как только стемнело, переживания накатили с новой силой. Она раз за разом прокручивала в голове воспоминания о принцессе. Корила, что не остановила маркиза.

– Как можно? Как ты такое допускаешь? – обратилась она к Зверю, хотя и не была оборотнем.

Пламя свечей потянулось вверх и качнулось. В шатер вошел Верн.

Заметил Грету, остановился и сел на сундук возле входа. Она совсем не знала, что сказать. Зачем ждала? Чего хочет? А глядя на его безучастное лицо, и вовсе растерялась.

– Уйти? – спросила Грета озадачено.

Но Верн не ответил. Просто сидел на сундуке и смотрел в пустоту.

– Ты там сидишь, потому что злишься?

– Во мне столько всего, что лучше побыть от тебя подальше.

Грета вздохнула. Кажется, он на нее не злится. Точнее, не только злится. От этого почувствовала себя уверенней.

– Можно, я останусь? – ничего не ответил. – Мне страшно, Верн.

– Мне уйти? – неожиданно спросил он.

– Зачем?

– Чтобы не добавлять к твоему страху себя.

– Дурак, – нахмурилась Грета.

– Да. Я дурак, Грета. Я все делаю неправильно. Потому и сижу здесь.

Они помолчали.

– Можешь меня обнять? – попросила Грета.

Верн поднялся и подошел. Сел рядом и аккуратно обнял.

– Спасибо, – сказал Грета, обвив руками его шею. – Я думала, к вечеру успокоюсь, но мне только хуже. Я все время вижу того ребенка.

– Какого ребенка?

– Девочку. Они уронили ее. Магией. Нарочно.

– Грета, – прижал ее сильнее, – тебе нужно поспать. Я рядом. Не подпущу к тебе плохие сны. Не переживай.

– Знаю.

Он взял ее на руки и положил на кровать.

– Только не раздевай меня, – попросила Грета.

– Хорошо.

Верн достал одеяло из сундука и накрыл её.

– Будешь рядом? – спросила Грета.

– Ты хочешь этого?

– Да.

– Буду, – ответил Верн и сел рядом.

– Ложись ко мне.

– Не играй с огнем.

– Ладно, – она закуталась в одеяло. – Но ты был прав. Мне хорошо с тобой. И от этого я злюсь. От этого делаю глупости.

– Почему это плохо? Чувствовать себя хорошо. Рядом со мной.

– Ты, правда, не понимаешь?

Верн молчал, а Грета вдруг потянула его на себя. Устроилась на плече и набросила на оборотня одеяло.

– Прости, но мне это нужно. Иначе я сойду с ума от угрызений совести.

– Какой, к черту, совести?

– Той, что кричит: почему ты ее не спасла!