Длинная пулеметная очередь раздалась с вышки. Нет нуждывозиться с рацией – вышколенный «красный берет» ни за что не открыл бы огоньвопреки приказу, значит, те, с опушки, решились преодолеть открытоепространство лихим марш-броском. Не самое мудрое решение, когда там, куда тыстремишься прорваться с налету, полностью готовы к встрече…

– Смит! – рявкнул Мазур в микрофон, присев на корточкинад трупами и в бешеном темпе выворачивая им карманы. – Что там у вас?

– Залегли. Человек десять.

– Отсеките от леса, пусть там и валяются… Что по другимнаправлениям?

– Все чисто, – короткая пулеметная очередь на мигзаставила динамик взорваться диким треском. – Никакого движения, толькоэти…

– Внимание всем! – позвал Мазур. – Собраться уворот, уходим! Пленных – с собой.

Ничего интересного в карманах покойников не нашлось. Остаткивертолета все еще жарко пылали, давая достаточно света, чтобы рассмотреть:бордовое удостоверение – пустышка, чистые корочки, ничего нет ни снаружи, нивнутри. Неаккуратная импровизация на ходу…

С равнины послышались автоматные очереди, над головой тонкоцвиркнули пули – залегшие на полпути к «Заимке» явно пытались достатьпулеметчика, что с их стороны было предприятием если не безнадежным, то ужбезусловно утопическим. Пулемет в таких условиях будет господствовать надокружающей местностью, как культурист в палате для дистрофиков…

Мазур невольно поморщился, вновь заслышав беспорядочнуюавтоматную трескотню: автоматы без глушителей, совершенно неграмотная пальба –что за сиволапую деревенщину черт принес?! На мало-мальски серьезных диверсантовэто никак не походило – так, самодеятельность, балетный кружок при макароннойфабрике. Только последний идиот решит, будто напугает кого-то хаотичной инепрерывной стрельбой. Руки чесались разобраться с этими дилетантами по всемправилам искусства, но его послали сюда не для показательных выступлений.Отходящий с добычей диверсант – сама деликатность: лишний раз не выстрелит,лишний раз не зарежет, усердно станет притворяться, что его здесь вовсе и нет,ни одна веточка не колыхнется…

Отходили классическим «караколем», видоизмененным приемомстародавних мушкетеров – под прикрытием скупого автоматного огня пулеметчик втемпе спустился с вышки, останавливаясь на каждой площадке и огрызаясьнесколькими очередями, чтобы атакующие не решили, будто он там заснул. Потомрванули к лесу – волчьей цепочкой, след в след, держась так, чтобы «Заимка»осталась меж ними и наступающими. Даже если те догадаются после наступившегозатишья, что осажденные пустились в бега, все равно не пойдут в атаку в полныйрост и с развернутыми знаменами, справедливо опасаясь ловушки. Опасность тутбыла в другом – вторая группа могла, передвигаясь по опушке, выйти наперехват ивстретить огнем. Однако тайги достигли беспрепятственно, и Мазур окончательноуверился, что столкнулся с дилетантами, обладавшими изрядным аппетитом, нообделенными надлежащим опытом. Это, впрочем, еще не означало, что они – частныелица, отнюдь не означало… Не исключено, что вторжение на «Заимку» стало детонатором,и многие из тех, кто стремился захватить архив, вступили в игру…

Отходили, как и надлежит воспитанным людям, обрабатываяследы антисобачьим аэрозолем и ставя в укромных местах гранаты с проволочныминатяжками. Собачьего лая они так ни разу и не услышали, и ни одна оставленнаяграната не разорвалась в пределах слышимости, но ритуал есть ритуал, ивыполнять его следует неукоснительно – заранее не знаешь, когда все это тебепригодится, а посему отступать от канонов не следует.

Оба пленничка, передвигавшиеся в середине цепочки, соскованными руками и под бдительным присмотром, хлопот, в общем, не доставляли –как-никак Мазур стал злом привычным и конкретным и нынешнее положение никакихнедомолвок не таило, а попасть в плен к кому-то другому означало бы столкнутьсяс полной неясностью насчет будущего и самой жизни… Мазур это понимал так четко,словно читал их мысли.

Едва они углубились в тайгу на пару километров, двигаясь кШантаре обходным путем, он приостановился, дождавшись, когда поравняется сПолковником, пошел рядом. Спросил:

– Нет соображений, что за народ нагрянул?

– А черт их знает, – пожал тот плечами, старательноуворачиваясь от еловых лап. – В последнее время вокруг зашнырялилюбопытные личности – охотнички заблудившиеся, туристы…

– И много вы их закопали?

– Сударь мой, мы же не идиоты, – фыркнул тот. –Нельзя, в самом деле, спускать в колодец всех подряд – еще всполошится кто-то иначнет сопоставлять… Хотя, откровенно говоря, одного такого заблудившегосяпришлось взять в работу – когда начал махать удостоверением участкового иорать, что обязан тут все осмотреть на предмет выявления самогонных аппаратов.Мы-то знали, что такого участкового в радиусе тысячи верст никогда и не было…

– И что он вам рассказал интересного? – с любопытствомспросил Мазур.

– Если бы… Мишаня, дебил, вопреки строжайшему приказу началполивать из автомата, подшиб его на бегу. Бог ты мой! – вырвалось у него снеприкрытой горечью. – Ведь ясно было, что добром дело не кончится, что мыуже засветились по самое «не могу», пора было эвакуировать все… Нет, этотстратег воображал, что удастся продать кассеты и благополучно смыться…

– У меня такое впечатление, что стенограммы ваших допросовбудут читаться, как романы Дюма, – хмыкнул Мазур. – Массаинтересного.

– Доживите сначала, – огрызнулся Полковник. – Еслиохотники начали слетаться, как мухи на падаль, в окрестностях начнется веселье…Вы, как я понимаю, водой приплыли? Будь вы на вертолете, он торчал быгде-нибудь поблизости, тут есть масса подходящих полян. Хорошо же будетевыглядеть посреди фарватера – как слон на канате…

Подумайте, еще не поздно пристроить кассеты приличным людям…

– Пошел ты, – буркнул Мазур, ускоряя шаг.

…К Шантаре вышли на рассвете, когда на востоке уже появиласьнад деревьями золотисто-розовая полоска, но над рекой и в тайге там и сям ещестояли мутновато-сизые полосы тумана, накрывавшие приличные пространства.Тишина стояла такая, что жутко становилось. Поневоле поверишь, что вся планетавдруг обезлюдела…

Мазур выслал разведку на вершину заранее присмотренногоутеса, вздымавшегося над берегом метрах в четырехстах ниже по течению от тогоместа, где осталась «Жемчужина». Когда двое в лохматых комбинезонах вернулись идоложили, что впереди все чисто, группа перебралась к подножию утеса, где и остановилась.На вершину поднялся лишь «генеральный штаб» – в лице Мазура, майора Прагина илейтенант-коммандера. Джен, порывавшейся идти с ними, мягко объяснили, чтосейчас предстоит решать сугубо тактические задачи по отступлению, не требующиепрокурорского надзора.

Они лежали, распластавшись за деревьями, сожалея, что немогут стать плоскими, как блин или рыба камбала, напряженно прильнув к окулярамбиноклей.