Реншо поднялся, наступил на раненую ногу, сморщился от боли.Из раны обильно текла кровь. Ничего удивительного, мрачно подумал он. Много лина свете людей, в кого попадали из базуки, а они остались в живых?

Сняв с подушки наволочку, он разорвал ее, сделал повязку,перевязал ногу, взял с комода зеркало для бритья, подошел к двери, ведущей вхолл. Встав на колени, Реншо поставил зеркало углом и посмотрел в него.

Они разбили лагерь у сундучка. Крошечные солдатики сноваливзад и вперед, устанавливали палатки, деловито разъезжали на малюсеньких —высотой сантиметров шесть — «джипах». Над солдатом, которого Реншо ударилногой, склонился санитар. Оставшиеся восемь вертолетов охраняли лагерь,барражируя на высоте кофейного столика.

Неожиданно они заметили зеркальце. Трое пехотинцев открылиогонь с колена. Через несколько секунд оно разлетелось на четыре куска.

Ну ладно, погодите.

Реншо взял с комода тяжелую красного дерева коробку дляразных мелочей, которую Линда подарила ему на рождество, взвесил ее в руке,подошел к двери, резко открыл ее и с размаху швырнул коробку — так бейсболистбросает мяч. Коробка сбила пехотинцев, как кегли, один «джип» перевернулся двараза. Стоя в дверях, Реншо выстрелил, попал в солдата.

Но несколько пехотинцев пришли в себя: одни как настрельбище вели стрельбу с колена, другие попрятались, остальные отступили всундучок.

Реншо показалось, что пчелы жалят его в ноги и грудь, но невыше. Может, расстояние слишком большое, но это не имеет значения — он несобирается отступать и сейчас разберется с ними.

Он выстрелил еще раз — мимо. Черт их подери, какие онималенькие! Но следующим выстрелом уничтожил еще одного пехотинца.

Яростно жужжа, на него летели вертолеты, крошечные пулькипопадали ему в лицо, выше и ниже глаз. Реншо расстрелял еще два вертолета. Отрежущей боли ему застилало глаза.

Оставшиеся шесть вертолетов разделились на два звена иначали удаляться. Рукавом он вытер кровь с лица, приготовился открыть огонь, ноостановился. Пехотинцы, укрывшись в сундучке, что-то оттуда вытаскивали.

Похоже…

Последовала ослепительная вспышка желтого огня, и слева отРеншо из стены дождем полетели дерево и штукатурка.

…Ракетная установка!

Он выстрелил по ней, промахнулся, повернулся, добежал дованной в конце коридора и заперся там. Посмотрев в зеркало, увидел обезумевшегов сражении индейца с дикими перепуганными глазами. Лицо индейца было в потекахкрасной краски, которая текла из крошечных, как перчинки, дырочек. Со щекисвисает лоскут кожи, как будто борозду пропахали.

Я проигрываю сражение!

Дрожащей рукой он провел по волосам. От входной двери,телефона и второго аппарата в кухне они его отрезали. У них есть эта чертоваракетная установка — прямое попадание, и ему башку оторвет.

Про установку даже на коробке написано не было!

Он глубоко вздохнул и неожиданно хрипло выдохнул — из дверивылетел кусок обгоревшего дерева величиной с кулак. Маленькие языки пламенилизали рваные края дыры. Он увидел яркую вспышку — они пустили еще одну ракету.В ванную полетели обломки, горящие щепки упали на коврик. Реншо затоптал их —через дыру влетели два вертолета. С яростным жужжанием они посылали ему в грудьпулеметные очереди.

С протяжным гневным стоном он сбил один из них рукой — наладони вырос частокол порезов. Отчаяние подсказало выход — на второй Реншонакинул тяжелое махровое полотенце и, когда тот упал на пол, растоптал его.Реншо тяжело и хрипло дышал, кровь заливала ему один глаз, он вытер ее рукой.

Вот так, черт подери, вот так! Теперь они призадумаются!

Похоже, они действительно призадумались. Минут пятнадцатьвсе было спокойно. Реншо присел на край ванны и принялся лихорадочноразмышлять: должен же быть выход из этого тупика? Обязательно. Обойти бы их сфланга.

Он резко повернулся, посмотрел на маленькое окошко надванной. Есть выход из этой ловушки, конечно, есть.

Его взгляд упал на баллончик сжиженного газа для зажигалки,стоявший в аптечке. Реншо протянул за ним руку — сзади послышалось шуршание —быстро развернулся, вскинул «магнум»… Но под дверь всего лишь просунули клочокбумаги. А ведь щель настолько узкая, мрачно подумал Реншо, что даже ОНИ непролезут.

Крошечными буковками на клочке бумаги было написано однослово:

Сдавайся!

Реншо угрюмо улыбнулся, положил баллон с жидкостью внагрудный карман, взял с аптечки огрызок карандаша, написал на клочке ответ: «ЧЕРТАС ДВА» и подсунул бумажку под дверь.

Ему мгновенно ответили ослепляющим ракетным огнем — Реншоотскочил от двери. Ракеты по дуге влетали через дыру в двери и взрывались,попадали в стену, облицованную бело-голубой плиткой, превращая ее в миниатюрныйлунный пейзаж. Реншо прикрыл рукой глаза — шрапнелью полетела штукатурка,прожигая ему рубашку на спине.

Когда обстрел закончился, Реншо залез на ванну и открылокошко. На него смотрели холодные звезды. За маленьким окошком узкий карниз, носейчас не было времени об этом думать.

Он высунулся в окошко, и холодный воздух резко, как рукой,ударил его по израненному лицу и шее. Реншо посмотрел вниз: сорок этажей. Стакой высоты улица казалась не шире полотна детской железной дороги. Яркиемигающие огни города сверкали внизу сумасшедшим блеском, как рассыпанныедрагоценные камни.

С обманчивой ловкостью гимнаста Реншо бросил свое тело вверхи встал коленями на нижнюю часть рамы. Если сейчас хоть один из этихслепней-вертолетиков влетит в ванную через дыру и хоть раз выстрелит ему взадницу, он с криком полетит вниз.

Ничего подобного не произошло.

Он извернулся, просунул в окошко ногу… Мгновение позже Реншостоял на карнизе. Стараясь не думать об ужасающей пропасти под ногами, о том,что будет, если хоть один вертолет вылетит вслед за ним, Реншо двигался к

Углу здания.

Осталось четыре метра… Три… Ну вот дошел. Он остановился,прижавшись грудью к грубой поверхности стены, раскинув по ней руки, ощущаябаллон в нагрудном кармане и придающий уверенность вес «магнума» за

Поясом.

Теперь надо обогнуть этот проклятый угол.

Он осторожно поставил за угол одну ногу и перенес на нее вестела.

Теперь острый как бритва угол здания врезался ему в грудь иживот. Боже мой, пришла ему в голову безумная мысль, я и не знал, что они таквысоко залетают.