- Откуда?

- Ну Корин, не будь ребенком, - ее красивые бровидосадливо шевельнулись. - Как будто ты не знаешь, как происходит утечкаинформации. Моя секретарша, твои дамы, я имею в виду Ольгу Андреевну, Лину итвою дочь, а заодно и твою первую жену, твой друг, который к тебе дваждыприезжал, весь медперсонал как в Талдоме, так и здесь - каждый из них могкому-то что-то сболтнуть. Не по злому умыслу, а случайно, ради сплетни,например, или еще по каким-то мотивам. А здешние больные? Ты думаешь, если тыни с кем не общаешься, так тебя здесь никто и не узнал? Фигушки! Меняжурналисты все это время буквально осаждают звонками: когда можно приехать ивзять у тебя интервью? Заметь себе, не "куда можно приехать", аименно "когда". То есть "куда" - они прекрасно знают.

- Неужели? - поразился я. - Ты мне ни разу не говорила,что журналисты тебе звонят.

- А зачем? Ты начнешь нервничать, злиться, переживать.А тебя надо беречь. К тому же, что изменится от того, что я скажу тебе об этом?Ты свою электронную почту проверяешь?

- Нет. Боюсь вирусов. Это в городе у меня всегда естьвозможность срочно полечить компьютер и спасти все, что в нем есть. А если чтослучится здесь, в санатории, то вся начинка ухнется. Деловая переписка идетчерез тебя, а все остальное меня сейчас мало интересует.

- Если бы ты посмотрел почту, ты бы увидел, какоеколичество журналистов тебе пишет с просьбами об интервью. Интерес к твоейособе колоссальный, тем более что стараниями твоей дочери сразу после авариивсе узнали про амнезию. Потом им с твоей подачи дали информацию о том, что тывсе вспомнил и с головой у тебя нет никаких проблем. Потом замелькали ссылки натвою дочь, которая продолжала твердить про амнезию. Потом я всем говорилаобратное, как ты и просил. Все окончательно запутались, но мои высказывания уженикто не опровергал, и теперь журналисты верят, что у тебя с головой полныйпорядок, и всем хочется написать о том, как это бывает у известных личностей,что сначала все помнишь, потом не помнишь, потом снова помнишь. И будет ли этотлюбопытный опыт отражен в твоих последующих произведениях.

- Муся, я изменил свою позицию. Я хочу дать интервью. -Кошечка молча достала свой знаменитый органайзер, открыла, приготовила ручку.Вот за что я ценю своего литагента, так это за ее умение не задавать вопросовименно тогда, когда я не настроен на них отвечать. То есть никакого квохтания свозгласами "почему?", "как же так?" и "чтослучилось?". Спокойная деловая готовность выполнить каприз автора номеродин. В благодарность за ее деликатность я решил все-таки пояснить своерешение.

- Я хочу во всеуслышание заявить, что у меня амнезия,провал памяти. Я хочу, чтобы все, кому это интересно, усвоили, что я ничего непомню, не знаю и не собираюсь по этой причине ничего предавать огласке. Я хочуобезопасить себя, ты понимаешь?

- Корин, когда люди хотят обезопасить себя, ониобращаются в силовые структуры, а вовсе не к журналистам. Тебе никогда об этомне говорили?

- Не говори мне ничего про силовые структуры! -взорвался я. Слышать о них не хочу! Они там все куплены-перекуплены и покрываютдруг друга. Кроме того, если я скажу им, что меня собираются убить, то станетясно, что я что-то подозреваю. Я ничего не должен подозревать, ничегошеньки,потому что не знаю и не помню ни о генерале Маслове, ни о материалах для книгиоб МВД. Они должны успокоиться и забыть про меня. Я знаю, что сказатьжурналистам. Твоя задача - организовать их приезд сюда.

- Сколько? - деловито спросила Муся.

- Двоих-троих, я думаю, будет достаточно.

- Когда?

- Чем быстрее, тем лучше. Лучше прямо завтра.

- В какое время тебе удобно?

- В любое. С утра до позднего вечера.

- Ты хочешь, чтобы они приехали все вместе, или будешьдавать интервью по отдельности?

- На их усмотрение. Можно по отдельности, можно сделатьпресс-конференцию. Мне не важна форма, мне важен результат. Материал долженпоявиться немедленно, поэтому ни о каких журналах или еженедельниках и речибыть не может. Только ежедневные издания.

- Хорошо, - ручка быстро порхала по странице. - Какнасчет фотографов?

- Сколько угодно.

- Регламент?

- Без ограничений. Я буду беседовать столько, скольконужно, пока не скажу все, что запланировал.

- Тебе нужен мой совет?

- Давай, - кивнул я.

- Ограничь время. Иначе журналисты могут завести тебясвоими вопросами совсем не туда, куда ты хочешь.

- Ты права. Тогда по сорок минут на каждого, если ониприедут по отдельности. И час, максимум полтора - если все вместе. Кроме того,я хочу передать для публикации отрывок из моей новой книги.

Муся оторвалась от записей и изумленно посмотрела на меня.

- Что с тобой, Корин? Ты же никогда не разрешал ничегопубликовать, пока книга не закончена. Это не в твоих правилах.

- Знаю. Я хочу, чтобы все, кому интересно, окончательноубедились, что я пишу совсем не про милицию.

- А про что же ты пишешь? Про сестру? - с беспокойствомспросила Муся. - Неужели ты все-таки решился?

- Да нет, не про сестру... - я помолчал, подыскиваяслова. Честно говоря, я и сам не знаю, что пишу и о чем. Просто пишу, и все.Какой-то неуправляемый поток сознания.

- Из какой сферы? - голос Кошечки снова стал деловитым,в нем замелькали гепардоподобные нотки.

- Из сферы нереального.

- Фэнтези?

- Черт его знает! - в сердцах ответил я. - Не могуопределить жанр. Я же говорю - поток сознания.

- И много ты уже написал?

- Совсем немного, страниц сорок-пятьдесят.

- Сколько будет в окончательном варианте?

- Понятия не имею. Может быть, страниц через пятьзакончу, будет такая изящная новелла. А может быть, получится полноценныйроман. Ничего пока не могу сказать.

- Да, дела... - протянула Муся. - И что ты хочешь, чтобыя потом с этим сделала? Если получится роман, то как его позиционировать? Аесли новелла? Ее придется публиковать только в журнале, но об этом нужно думатьуже сейчас, потому что материалы для журналов готовятся за три-четыре месяца.

- Меня это не интересует, - раздраженно сказал я. - Чтополучится - то и получится. Для меня главное сегодня - шкуру сохранить, а недумать о том, кто и как будет меня издавать. Если хочешь, могу дать тебепрочесть то, что уже есть.

- Конечно, - Муся кивнула. - Что еще по журналистам?

- Пока все. Теперь следующее. Откуда ты взяла МихаилаВикторовича? Тебе его кто-то порекомендовал?