Черт возьми, но как же так сделать, чтобы меня никто нетрогал, и при этом никого не обидеть? В первую очередь, конечно, Лину. Да, я невиноват, что больше не хочу ее, но ведь и она не виновата в том, что я дал ейнадежду на второе рождение угасших было чувств. Я открыл в ней новые привлекательныестороны, я вновь влюбился в нее, я увлек ее интенсивным и изобретательнымсексом, и как теперь объяснить ей, что этого нет и больше не будет? Нельзянаносить такие болезненные удары по женскому самолюбию, это непростительно, даи Лина этого не заслужила, ведь она всегда была мне хорошей женой.

- Я хочу невозможного, - признался я Мусе. - Я хочужить у себя дома, но чтобы там не было Лины. Или жить здесь, но чтобы не былоЕлены. Ты ведь не можешь это устроить, правда?

Произнося эти слова, я поразился сам себе: в них быланадежда. Может быть, Муся ее и не услышала, просто восприняла последнюю частьмоей фразы как констатацию факта. Но себе я лгать не стал, натренировался завремя общения с Бегемотищем. Я в глубине души надеялся, что моя всемогущая и суперорганизованнаяМуся Беловцева сможет это устроить.

- Убрать Лину из твоего дома я, пожалуй, не смогу, - сзадумчивой улыбкой проговорила она. - А вот насчет твоей Елены надо подумать.Ты что-нибудь знаешь о ней?

- Полный ноль. Только имя и фамилию. Ну и немножкоособенности характера и менталитета. У меня сегодня был мой друг Борис Викулов,он обещал попробовать навести справки о ней. У него есть какие-то связи вмилиции.

- Ох, Корин, ты неисправим, - засмеялась Муся. - Какродился ты при советской власти, так и продолжаешь жить в том времени.

- При чем тут советская власть? - я почти обиделся, ноне до конца, потому что отчетливо уловил в ее словах понимание путей решениямоей проблемы. А уж если Муся понимает, как решить задачу, то можно не сомневаться:она ее непременно решит.

- При том, что сегодня никто не наводит справки черезмилицию. Куда проще и быстрее просто покупать информацию. Сколько денег тыможешь выделить на портрет твоей загадочной Елены?

- Да сколько надо! - радостно пообещал я. - Трать, нежалей, собственное спокойствие дороже.

И тут же совершенно по-детски поинтересовался:

- А как ты будешь это делать?

- Как-нибудь сделаю, - ее голос зазвучал лукаво имногообещающе. Вопрос в другом: что ты будешь делать с той информацией, которуюя тебе добуду? Вот, допустим, я выясню, что она - учительница в школе илименеджер в магазине электроники. И дальше что? Узнать, связана ли она с теми,кто хочет помешать тебе написать книгу, мне все равно не удастся, ты долженотдавать себе в этом отчет. Единственное, что мы с тобой сможем предпринять,это придумать какую-нибудь хитрость, при помощи которой убрать ее из санатория.

- Какую, например? - тупо спросил я.

- Не знаю, - Муся беззаботно пожала плечами. - Сначаланужно собрать первичные сведения, а потом уже думать. В конце концов, кто изнас двоих писатель, ты или я? У кого фантазия? Кто мастер придумывать интригу?Сделать, Корин, можно все, это только вопрос денег. Главное - придумать. Но япо-прежнему не убеждена, что ты поступаешь разумно.

- В смысле чего? - нахмурился я.

- В смысле твоей Елены. Чем она тебе мешает? Если твоиподозрения действительно оправданны, то Елена отпадет сама собой, как толькобудет опубликовано твое интервью. Ты убедишь всех, что тебя не нужно бояться, иЕлена исчезнет с твоих глаз. А если не исчезнет, то, значит, она вообще ни причем. Пусть остается, общайся с ней, морочь ей голову. Развлекайся, однимсловом. И, кстати, твой друг Борис не так уж не прав в отношении этой дамочки.Может быть, она в тебя влюблена, так пользуйся моментом, тем более без контролясо стороны жены.

Я снова подумал о Веронике. О женщине, с которой у меняслучился страстный роман во Франкфурте и которую я совершенно не помню. Она,должно быть, чудесная... Нет уж, не стану я вовлекаться в сомнительныеотношения с сомнительной Еленой, тем более что нет никакой уверенности насчетее чувств ко мне. Это у Борьки всегда все было просто, он действовал всю жизнь,исходя из представления о том, что "баба всегда хочет, и чем больше - темлучше, а с кем конкретно - ей без разницы". Я устроен по-другому. Ни разув жизни я не пытался завоевать женщину, я только милостиво откликался на чьи-точувства... Впрочем, кажется, я это уже говорил. Зачем мне тратить силы иэнергию на Мимозу, не будучи уверенным в результате, когда я могу подождать дооктября и встретиться с Вероникой?

- Слушай, - меня внезапно осенило, - а у тебя осталсяномер ее телефона?

- Чей? Елены? - недоуменно переспросила Муся. - Ты очем, Андрей?

Я понял, что проскочил мысленно огромный кусок разговора ивылез на поверхность не в том месте, в котором нырнул. Виновато рассмеялся,подлил Мусе еще чаю.

- Да нет, я уже успел начать думать о Веронике. Тыможешь с ней связаться?

- Конечно. А что ты хочешь?

- Попроси ее прислать фотографию. Хочу посмотреть,какая она.

- Почему бы тебе самому...

- Муся, - я довольно бесцеремонно прервал ее, - я ее непомню. Ты можешь наконец усвоить эту простую истину: я не могу общаться слюдьми, которых не помню. Даже если меня с ними связывают близкие отношения. Немогу я. Они для меня чужие, незнакомые. А вдруг она мне не понравится? Вдругтогда, во Франкфурте, я оказался в состоянии тихого помрачения, на меня что-тотакое нашло, и я влюбился, а сейчас она мне покажется крокодилом. Я позвоню ей,мне нужно будет что-то говорить, она мне будет что-то отвечать, то есть яввяжусь в разговор, тем самым втянусь в отношения, а потом я не захочу ихподдерживать. Знаешь, сколько раз со мной такое было?

- Догадываюсь, - усмехнулась она. - Хорошо, я свяжусь сней. Кстати, можно сделать еще проще: я попрошу Веронику прислать фотографиитебе по электронной почте. Получишь их завтра же, если я ее разыщу. Получитсякуда быстрее, чем присылать обычной почтой.

- Муся, я же сказал: я не буду работать с почтой.Каждую неделю появляются новые вирусы, здесь мне никто не поможет, и я рискуюпотерять все, что есть в компьютере.

- Господи, Корин, ну до чего же ты беспомощный, - Мусявздохнула с укором. - Перекачай все материалы на дискеты, сложи их в коробочкуи спи спокойно. Ты что, первый день на свете живешь? Привезти тебе чистыедискеты?

- Привези. Но все равно, - я упрямо стоял на своем, -если из-за вируса полетят все программы, я вообще не смогу работать накомпьютере. Что толку в сохраненных материалах, если ими нельзя пользоваться?

- Ладно, сдаюсь, - она безнадежно махнула рукой. - Спочтой ты не работаешь, и на этом точка. Хорошо, я получу фотографии Вероникина свой адрес, распечатаю и привезу тебе. Устраивает?