— Тетя Роза, — предательски перевела стрелки я.

Санька тут же адресовал свой вопрос Розе, Роза, хитрая,изящно выкрутилась.

— Это доктор, — сказала она.

— А какой доктор? — не унимался Санька.

— Это только баба Рая знает, — на свою голову ляпнула я, ноСанька тут же замолчал и больше не мешал нашей беседе.

— И что может сделать Баркасов? — спросила Роза. — Как онПупса удержит?

— Баркасов может заманить Пупса на рыбалку.

Представляешь, с ночевкой на три дня.

— Точно, — обрадовалась Роза. — Даже не на три дня, а нанеделю — у Пупса отгулов полно. Все, иду к Баркасову. Он кого хочешь на рыбалкусблатует.

У него свой катер — Пупс не устоит.

Роза подхватила сумку и устремилась в прихожую.

Я и Санька за ней.

— А как же пирог? — спросил Санька. — Баба Рая всех звала.

В прихожую вышел Евгений и, увидев, что Роза собираетсяуходить, возмутился.

— Что это за безобразие? — в шутку грозно спросил он. — Тамяблочный пирог стынет!

Роза беспомощно посмотрела на меня, но я, вспомнив, что унее безобразно стройная фигура, присоединилась к домогательствам мужа.

— Не дури, — сказала я, — поешь пирога. Баркасов не денетсяникуда.

— Я же на диете, — мямлила Роза. — Какого пирога?

— Яблочного пирога ты должна отведать, — безапелляционнозаявила я. — У бабы Раи он непередаваемо хорош.

Роза пыталась еще возражать, но Евгений уже забрал из ее руксумку, поставил ее на пол и, подталкивая Розу к кухне, скомандовал:

— Марш за стол.

Розе ничего другого не оставалось, как подчиниться.

А на кухне баба Рая уже доставала из холодильникапринесенную Тамаркой бутылку, которую они, к огромному моему удивлению, не доконца приговорили.

Чуть-чуть осталось на донышке. Ну не осилили — бывает.

Увидев бутылку, мы с Евгением брезгливо поморщились, а бабаРая пояснила:

— Опохмелиться мне жа ж надо, вот Роза как раз и поддержиткумпанию.

Роза не возражала, и ее легко понять после такихнеприятностей.

Баба Рая быстренько разлила водку по рюмкам — себе и Розе —и сказала тост:

— Ну, за здоровие тяпнем, которого совсем уже жа ж и неосталася.

Розе тост подходил, и они тяпнули. После этого все принялисьза пирог. Евгений, Санька, баба Рая и даже Роза ели пирог традиционным образом,я же, для сохранения фигуры, только глазами.

С годами, скажу я вам, сохранять эту фигуру все труднее итруднее. Иной раз ловлю себя на мысли, что за столом мне уже просто нечегоделать — сижу и глазею, как едят другие, а лишние килограммы все равнооткуда-то наплывают.

Баба Рая, запоздало опохмелившись, ожила, зарумянилась идаже опьянела.

— Чтой-то мы все молчим, — удивилась она, хотя рот ее незакрывался ни на секунду.

Выпив (даже самую малость), она становилась потрясающеговорливой.

— А ты что сопишь, ребенок, — обратилась баба Рая к моемуСаньке. — Рот пирогом занят?

Зря она его, глупого, тронула. Санька, чтобы доказать бабеРае, что не весь пирогом занят рот, возьми да и спроси:

— Баба Рая, а что такое проктолог?

А запьяневшая баба Рая возьми да ответь. Радостно хлопнув владоши и подмигивая Розе, она всем присутствующим сообщила:

— Проктолог — это гомиков гинеколог!

Откуда она только знает такое?

Роза схватилась за голову, я за сердце, Евгений за Саньку иутащил его в Красную комнату — молодец, нечего ребенку с пьяной бабой Раейобщаться. Она и трезвая-то полна нецензурных мыслей…

Санька так хорошо, так чудесно со взрослыми за столом сидели бесконтрольно трескал яблочный пирог за обе щеки…

Понятное дело, он в Красную комнату идти не захотел и далтакого рева, что пришлось закрыть дверь в кухню.

— Ничего, — успокоила нас с Розой баба Рая, —поореть-поореть, да и умолкнет. Еще по одной? — обратилась она к Розе и вкачестве веского аргумента добавила:

— Допить нада.

— Ну, раз надо, так надо, — смирилась Роза.

Баба Рая шустренько вылила в рюмки остатки водки и повторилатост:

— Ну, за здоровие тяпнем, которого совсем уже жа ж и неосталася.

Как только они тяпнули, зазвонил Розин мобильный.

— Это Пупс! — обрадовалась Роза.

Глупая, она ему еще радуется.

Баба Рая мгновенно сделала стойку, я, впрочем, тоже. Былоочень интересно, о чем пойдет у Розы с Пупсом разговор.

— Я у Сони, — по привычке доложила Роза.

Пупс, видимо, в резкой форме выражал недоумение, потому чтоРоза разъярилась.

— Чья бы мычала, — возмутилась она и тут же пригрозила:

— Ничего, дома поговорим. Ах, сумка! Сумка здесь, со мной. Ито, что в ней лежит, тоже здесь. Где?

У Сони в прихожей. Что? Ах ты ничтожество! Сказала бы ятебе, да людно здесь. Ничего, скоро приду и скажу. Потерпи.

Роза, тяжело вздымаясь грудью, отключила телефон, положилаего в карман и сказала:

— Баба Рая, наливай.

— Дак нечего, — развела руками баба Рая и с упрекомпосмотрела на меня.

— Можно Женьку послать, — неуверенно пробормотала я. — Женя!

В кухню вошел Евгений. Роза увидела его и застеснялась.

— Нет-нет, не надо, — поспешно сказала она. — Это я так, сгоря. Да и времени пьянствовать нет.

К Баркасову еще надо успеть.

— О чем разговор? — удивился Евгений. — Я быстро — одна ногаздесь, другая там.

— Нет-нет, — испугалась Роза. — Правда, ребята, я пойду.

И вдруг она изменилась в лице да как закричит:

— Вот же сволочь! Еще и с претензиями! Испортил-такинастроение мне!

— Можно подумать, оно у тебя было, — заметила я. — Теперь онхронически всем настроение портит.

— Представляешь, сумку бросился искать, — не удержалась отдушевных излияний Роза. — Мало кровушки попил! Я покажу ему сумку! Срочнопонадобилась ему она…