Джордан кивнул.

— Даже если добавить безусловные рефлексы плюс всебессознательное, сны, интуицию, сексуальное влечение и все такое, наш мозгработает практически вхолостую.

— Холмс, вы меня удивляете, — вставил Том.

— Не остри, Том! — одернула его Алиса, и Джордан широко ейулыбнулся.

— Я не острю. Парень-то он толковый.

— Так оно и есть, — сухо заметил директор. — У Джордана,возможно, возникают проблемы с английским языком и литературой, но он получилстипендию на обучение в нашей Академии не за красивые глаза. — Заметив смущениемальчика, с любовью взъерошил волосы костлявыми пальцами. — Продолжай,пожалуйста.

— Ну… — Джордан запнулся, потерял нить, Клай это видел, нобыстро ее нашел. — Если представить наш мозг жестким диском, то он практическипуст. — И опять поняла Джордана только Алиса. — Скажем, так, если вызвать наэкран «Свойства» диска, то информационная строка скажет следующее: «2 ПРОЦЕНТАИСПОЛЬЗУЕТСЯ, 98 ПРОЦЕНТОВ СВОБОДНЫ». Никто не представляет себе, зачем нужныэти девяносто восемь процентов, но потенциал-то огромен. Возьмите, к примеру,людей, перенесших инсульт… иногда им удается вновь получить доступ к ранееспящим зонам мозга, чтобы вновь научиться ходить и говорить. То есть в мозгезадействуются новые проводящие пути, в обход поврежденных участков. Светзажигается в тех же зонах мозга, но с другой стороны.

— Тебя этому учили? — спросил Клай.

— Это естественный результат моего увлечения компьютерами икибернетикой. — Джордан пожал плечами. — Опять же, я начитался киберпанковскойфантастики. Уильям Гибсон, Брюс Стерлинг, Джон Ширли…

— Нил Стивенсон? — спросила Алиса.

Джордан просиял.

— Нил Стивенсон — бог.

— Вернемся к главному, — вмешался директор, строго, но…мягко.

Джордан пожал плечами.

— Если вы стираете жесткий диск, он не может восстановитьсяспонтанно… разве что в романе Грега Бира. — Он вновь улыбнулся, на этот разбыстро и, как показалось Клаю, нервно. Часть улыбки предназначалась Алисе,которая просто потрясла паренька. — Люди — другие.

— Но есть же гигантская разница между способностью вновьнаучиться ходить и способностью телепатически подключать бумбоксы, — подалголос Том. — Между первым и вторым бездонная пропасть. — Он определенносмущался, произнося слово «телепатически». Думал, что его поднимут на смех. Инапрасно.

— Да, но инсульт, даже тяжелый инсульт, по последствиямдалеко не то, что происходит с людьми, которые разговаривали по мобильникам,когда прошел Импульс, — ответил Джордан. — Я и директор… директор и я думаем,что Импульс не только стер из мозгов людей все, кроме нестираемой первичнойдирективы, но и что-то врубил. Что-то такое, что сидело в нас миллионы лет,пребывало на девяносто восьми процентах жесткого диска, которые оставались свободными.

Рука Клая легла на рукоятку револьвера, который он поднял спола кухни Бет Никерсон.

— Спусковой крючок, — произнес он.

Джордан вновь просиял.

Точно! Мутационный пусковой механизм. Этого бы никогда неслучилось, если бы не тотальное промывание мозгов, вызванное Импульсом. И то,что сейчас проявляется, то, что развивается в этих людях… только они больше нелюди, и то, что в них развивается…

— Это единое существо, — прервал его директор. — Таково нашеобщее мнение.

— Да, но это нечто большее, чем просто стадо, — продолжилДжордан. — То, что они могут делать с си-ди-плеерами, возможно, только начало.Так маленький мальчик учится надевать ботинки. Подумайте о том, что они смогутделать через неделю. Через месяц. Через год.

— Ты можешь ошибаться. — Голос Тома стал сухим и резким, какхруст ломающегося сучка.

— Он может быть прав, — возразила Алиса.

— Я уверен, что он прав. — Директор отпил горячего шоколада,сдобренного бурбоном. — Разумеется, я старик, и мое время в любом случаепрактически истекло. Я подчинюсь любому решению, принятому вами. — Короткаяпауза. Взгляд директора сместился с Клая на Тома, с Тома — на Алису. — Если,естественно, это будет правильное решение.

— Стада попытаются слиться вместе, знаете ли, — добавилДжордан. — Если они пока не слышат друг друга, то скоро обязательно услышат.

— Ерунда. — Голосу Тома недоставало уверенности. — Сказкипро призраков.

— Возможно, — не стал спорить Клай, — но тут есть о чемподумать. На данный момент ночи принадлежат нам. А если они решат, что могутспать меньше? Или придут к выводу, что не боятся темноты?

Какое-то время все молчали. За окнами поднялся ветер. Клаймаленькими глоточками пил горячий шоколад, который и раньше был чуть теплым, атеперь и вовсе остыл. Когда поднял голову, увидел, что Алиса отставила кружку ивновь ухватилась за свой талисман, «беби найк».

— Я хочу их уничтожить, — сказала она. — Тех, что лежатсейчас на футбольном поле, я хочу их уничтожить. Я не говорю «убьем их», потомучто Джордан прав, хотя я уверена, что он прав, и я не хочу сделать это радичеловечества Я хочу это сделать ради моих матери и отца, потому что отец тожеушел. Знаю, что ушел, я это чувствую. Я хочу сделать это ради моих подруг,Викки и Тесс. Моих близких подруг но у них были мобильники, они не расставалисьс ними, и я знаю, на кого они сейчас похожи и где спят: возможно, на таком жегребаном футбольном поле. — Покраснев, она посмотрела на директора. — Извините,сэр.

Директор отмахнулся, полагая извинения излишними.

— Можем мы это сделать? — спросила его Алиса. — Мы можем ихубить?

Чарльз Ардай, который заканчивал свою карьеру в Гейтенскойакадемии в должности директора, когда рухнул мир, обнажил тронутые временемзубы в ухмылке, которую Клай с превеликим удовольствием перенес бы на бумагу: вней не было ни грана жалости.

— Мисс Максвелл, мы можем попытаться, — ответил он.

В четыре часа следующего утра Том Маккорт сидел на столе дляпикника между двух теплиц Гейтенской академии, которые серьезно пострадалипосле Импульса. Ноги его, в кроссовках «рибок», которые он надел еще в Молдене,стояли на скамье, голова лежала па руках, отдыхавших на коленях. Ветер тащилего волосы сначала в одну сторону, потом в другую. Алиса сидела по другуюсторону стола, положив подбородок на руки, и лучи нескольких фонарей окрашивалиее лицо в чересполосицу световых пятен и теней. Яркий свет придавал красотылицу Алисы, несмотря на ее очевидную усталость. В таком возрасте любой светможет только льстить. Директор, сидевший рядом с ней, в этом свете выгляделвымотанным донельзя. В ближайшей из теплиц две лампы Коулмана «плавали», как ненашедшие покоя души.