Клай вспоминал трио, которое прохромало впереди них мимозаправочной станции, один мужчина поддерживал женщину за талию.

— «СИТГО в Академи-Гроув». Так называется заправка?

— Да…

— Но они, думаю, продавали не только бензин. — Он не простодумал — знал. Потому что на территории автозаправочной станции стояли двагрузовика с цистернами. Он их заметил, но не обратил на них внимания. Тогда необратил. Не было повода.

— Я не знаю, о чем вы… — начал директор, замолчал.Встретился взглядом с Клаем. Выщербленные зубы вновь обнажились в уже знакомойбезжалостной улыбке. — Ох! Ох! Господи! Ну конечно!

Том в недоумении переводил взгляд с одного па другого. Алисаследовала его примеру. Джордан просто ждал.

— Может, объясните нам, о чем вы толкуете? — спросил Том.

Клай собрался объяснить, уже успел составить план, которыйне мог не сработать, ему не терпелось поделиться своими задумками с остальными,когда музыка на Тонни-Филд смолкла. Не резко отключилась, как обычно бывало,когда мобилопсихи просыпались по утрам, а смолкала постепенно, словно кто-тобросил бумбокс в лифтовую шахту.

— Рановато они сегодня, — прошептал Джордан.

Том сжал руку Клаю.

— Тут что-то не так. И один из этих чертовых геттобластеровпродолжает играть. Я его слышу, очень слабо.

Клай знал, что ветер, и довольно сильный, дул со стороныфутбольного поля, потому что в воздухе стоял запах гниющей еды, разлагающейсяплоти, сотен немытых тел. И еще ветер приносил с собой мелодию «Прогулкислоненка» в исполнении Лоренса Уэлка и его «Шампань-мюзик-мейкерс».

Потом, откуда-то с северо-запада (может, с расстояния вдесять миль, может — в тридцать, в зависимости от того, на какое расстояние могперенести его ветер) донесся призрачный, протяжный стон. Наступила тишина…которая длилась, пока не проснувшиеся, неспящие существа на футбольном поле неответили таким же протяжным стоном. Только более громким. И стон этот,прямо-таки утробный, замогильный вой, вознесся к черному звездному небу.

Аписа зажала рот руками. Крошечная кроссовка торчала междуними вертикально. А по обе ее стороны таращились выпученные глаза. Джорданобеими руками схватил директора за талию, уткнулся лицом в бок старика.

— Посмотри, Клай! — Том поднялся и поспешил к концу проходамежду теплицами, рукой указывая на небо. — Ты видишь? Господи, ты видишь?

На северо-западе, откуда пришел этот далекий стоп, нагоризонте расцвело красно-оранжевое зарево. У них на глазах оно усиливалось,ветер вновь принес этот ужасный стон… и опять на него с Тонни-Филд ответилитаким же, только более громким.

Алиса присоединилась к ним, потом директор, который подошел,обнимая Джордана за плечи.

— Где это, по-вашему? — спросил Клай, указывая на зарево,которое уже начало слабеть.

— Похоже, в Гленс-Фоллс, — пояснил директор. — А может, вЛиттлтоне.

— Где бы это ни было, это креветка на гриле, — сказал Том. —Они горят. И наше стадо это знает. Они услышали.

— Или почувствовали, — уточнила Алиса. Содрогнулась всемтелом, потом выпрямилась в полный рост, губы разошлись в злобном оскале. — Янадеюсь, что почувствовали!

Словно в ответ с Тонни-Филд донесся еще один стон: множествоголосов слились в крик сочувствия и, возможно, разделенной агонии. Один бумбокс(мастер-бумбокс, предположил Клай, в котором стоял компакт-диск) продолжалиграть. А десятью минутами позже к нему присоединились и остальные. Музыка (наэтот раз «Рядом с тобой» в исполнении группы «Карпентеры»[98]) постепеннонабрала силу, точно так же, как недавно стихала. К этому времени директорАрдай, опираясь на трость и заметно прихрамывая, вел их к Читэм-Лодж. Вскоремузыка замолчала снова… но на этот раз просто выключилась, как и в предыдущееутро. Издалека, пролетев бог знает сколько миль, донесся слабый звук выстрела.А потом мир вдруг зловеще затих, дожидаясь, пока ночь уступит место дню.

Когда первые красные лучи солнца начали пробиваться сквозькроны деревьев на восточном горизонте, они увидели, как первые группымобилопсихов сплоченными рядами покидают футбольное поле, направляясь в центрГейтена и в прилегающие микрорайоны. Ряды эти чуть потеряли в сплоченности,когда они спускались по пологому холму к Академической авеню, а вели себямобилопсихи точно так же, как и раньше, словно перед самым рассветом непроизошло ничего экстраординарного. Но Клай им не доверял. Он полагал, что онидолжны как можно быстрее попасть на «СИТГО», этим днем, если они вообщесобирались реализовать свой план. Выход из убежища в светлое время сутокозначал, что, возможно, придется убить кого-то из них, но, поскольку всемстадом они передвигались только утром и вечером, Клая такой риск не смущал.

Они наблюдали за «рассветом мертвых», как называла этозрелище Алиса, из окна гостиной. Потом Том и директор пошли на кухню. Клайнашел их за столом. Они сидели в лучах солнечного света и пили холодный кофе.Прежде чем Клай начал рассказывать о своем плане, Джордан коснулся его руки.

— Некоторые из безумцев еще здесь, — и добавил, понизивголос: — Кое с кем я учился.

— Я думал, они все отовариваются сейчас в «Кмарте»,выискивая что-нибудь подешевле на распродаже, — откликнулся Том.

Алиса появилась в дверях.

— Вам лучше бы посмотреть. Не уверена, новая ли это ступень…уж не знаю, как назвать… скажем, в их развитии, но, возможно, так оно и есть.Даже наверняка.

— Да уж, вернее некуда, — мрачно заметил Джордан.

Мобилопсихи, которые остались в Академии (Клай прикинул, чтоих порядка сотни), вытаскивали трупы из-под трибун. Поначалу простоперетаскивали их на автостоянку к югу от поля и за длинное низкое кирпичноездание. Потом возвращались за новыми.

— Это здание — крытый манеж, — пояснил директор. — Там такжехранится спортивный инвентарь. За зданием — крутой обрыв. Я полагаю, онисбрасывают тела вниз.

— Будьте уверены. — Джордану определенно было нехорошо. —Внизу болото. Они сгниют.

— Они все равно гнили, Джордан, — мягко заметил Том.

— Я знаю, — мальчик чуть не плакал, — но на солнце онисгниют быстрее. — Пауза. — Сэр?

— Да, Джордан?

— Я видел Ноя Чатски. Из вашего Драматического клуба.