— Тогда я подожду снаружи.

— Ответь мне, принц Хелдар, — удивленно спросилаБархотка, — откуда у тебя такое отвращение к рептилиям?

— Большинство нормальных людей терпеть не могут змей.

— Да, но не до такой же степени!

— Ты что, хочешь поиздеваться надо мной?

Карие глаза девушки широко распахнулись, полные невинногоизумления.

— Разве я на такое способна?

Шелк вышел в коридор, что-то бормоча себе под нос. АБархотка рассмеялась и направилась к груде подушек у окна, где ужерасположилась Сенедра. Гарион заметил, что эти две женщины успели сдружиться стех пор, как покинули Тол-Хонет. Поскольку Полгара всегда отличаласьсамостоятельностью, он даже и не подозревал, насколько сильна у большинстваженщин потребность в подруге.

Покуда Сади кормил свою зеленую змейку, женщины сидели бок обок на подушках и тщательно расчесывали волосы, удаляя из них пыль и грязь.

— Зачем ты дразнишь его, Лизелль? — спросилаСенедра, проводя расческой по своим огненным кудрям.

— Я просто рассчитываюсь с ним, — ответилаБархотка с озорной улыбкой. — В детстве он изводил меня насмешками. А воттеперь моя очередь.

— Похоже, ты всегда знаешь, что сказать, чтобы уязвитьего в самое сердце.

— Я прекрасно его изучила, Сенедра. Наблюдаю за ним вотуже много лет. Знаю его маленькие и большие слабости и все уязвимые местанаперечет. — Глаза светловолосой Бархотки стали мечтательными. — ВДраснии он — человек-легенда. В академии его исследованиям посвящены целыесеминары. Мы все пытались с ним соперничать, но нам недоставало егопотрясающего чутья и интуиции.

Сенедра даже перестала причесываться и поглядела на подругудолгим внимательным взглядом.

— Что такое? — спросила Бархотка, заметив этотвзгляд.

— Нет, ничего, — ответила Сенедра, возвращаясь кпрерванному занятию.

Ночь в пустыне оказалась на удивление холодной. Безжалостноесолнце за день выпивало из воздуха всю влагу, поэтому невыносимый жар спадалтотчас же, как только оно скрывалось за горизонтом. Когда они тронулись в путьиз Кахши в неверной предрассветной полумгле, Гарион тотчас же продрог докостей. Но вскоре жгучее солнце вновь превратило пустыню в пекло. Был почтиполдень, когда они достигли подножия горного хребта у западной оконечностипустыни и начали подниматься по склону.

— Скоро ли мы доберемся до Рэк-Урги, добрыйгосподин? — спросил Сади у Таджака, который вновь сопровождал их.

— Через неделю или около того.

— До чего же в этой части Хтол-Мургоса далеко от городадо города!

— Это огромная страна.

— И такая пустынная.

— Это если не глядеть вокруг.

Сади вопросительно посмотрел на Таджака.

— Например, если не смотреть в сторону гор. — ИТаджак указал на каменную гряду, отчетливо вырисовывающуюся на фоненеба, — конный мург в черной одежде бесстрастно наблюдал запутешественниками.

— И долго он так смотрит на нас? — спросил Сади.

— Уже целый час. Ты ни разу не огляделся вокруг?

— В Найсе мы привыкли все время глядеть себе под ноги.Змеи, понимаете ли.

— Это многое объясняет.

— А что он там делает?

— Следит за нами. Король Ургит не оставляет чужеземцевбез присмотра.

— А не возникнут ли у нас неприятности?

— Мы дагаши, найсанец. Мурги бессильны против нас.

— Как отрадно, что нас сопровождает такой влиятельныйчеловек, как вы, добрый Таджак.

Земли, через которые путники ехали всю следующую неделю,были каменисты — лишь кое-где пробивалась чахлая растительность. Гариону былонелегко свыкнуться с тем, что в этих южных широтах уже позднее лето. Он такпривык к естественной смене времен года, что ему становилось слегка не по себеоттого, что здесь, на противоположном полушарии, все перевернуто с ног наголову.

В какой-то момент их долгого путешествия на юг Гарионпочувствовал, что тщательно укрытый Шар на рукояти меча, который он вез заспиной, переместился влево. Гарион подъехал к Белгарату.

— Зандрамас отсюда направилась на восток, —вполголоса сказал он.

Старик кивнул.

— Мне так не хочется сворачивать, — сказалГарион. — Если Сади ошибся и она едет в другом направлении, мы можемпотерять месяцы, вновь отыскивая ее след.

— Мы потеряли много времени на то, чтобы разобраться сМедвежьим культом, Гарион, — ответил старик. — Нам необходимонаверстать упущенное, а ради этого придется рискнуть.

— Видимо, ты прав, дедушка, и все равно мне это не понраву.

— Мне тоже, однако не приходится выбирать.

С Великого Западного моря через горы, за которыми находилсяполуостров Урга, задул шквалистый ветер — предвестник наступающей осени. Нодождь лишь слегка покапал, и путешествие продолжалось без особых осложнений.Теперь на пути все чаще попадались конные патрули мургов — фигуры всадников нагорном хребте отчетливо вырисовывались на фоне грязно-серого неба. Но мурги,похоже, и впрямь предоставляли дагашам полную свободу перемещений.

И вот, в середине одного из ветреных дней, когда по небу состороны океана плыли тяжелые темные тучи, путешественники, въехав на вершинухолма, внезапно увидели внизу водную гладь, обрамленную острыми скалами.

— Залив Урга, — кратко бросил Таджак, указывая насвинцовое море.

Полуостров выдавался далеко в море, загораживая вход в заливи гавань, заполненную черными судами, а прямо от гавани в гору взбиралсядовольно большой город.

— Так это и есть?.. — начал было Сади.

— Рэк-Урга, — закончил за него Таджак.

У берега их уже ожидал паром, покачиваясь на ленивых волнах.Им правили два устрашающего вида раба под присмотром перевозчика-мурга,вооруженного длинным кнутом. Таджак и его воины проводили путешественников ксамому берегу, а затем, ни слова не говоря, поворотили коней и двинулись вобратный путь.