Пролив, соединяющий Великое Западное море с заливом Урга,был неширок, и Гарион хорошо различал низкие каменные строения Рэк-Урги на тойстороне. Сади перекинулся парой слов с мургом, несколько монет перекочевало изрук в руки — и путешественники, спешившись, повели лошадей в поводу на бортпарома. Мург отрывисто скомандовал что-то своим рабам, для верности подкрепивсвои слова взмахом кнута над их головами, и рабы с усилием начали толкать паромпри помощи шестов, боязливо косясь на жестокого хозяина и его страшный кнут.Оттолкнувшись от берега, рабы тотчас же начали грести, направляя паром к городуна той стороне пролива. Мург же расхаживал взад-вперед, не сводя глаз с рабов.Когда они достигли середины пролива, он вновь взмахнул кнутом — просто так,ради забавы.

— Прости меня, благородный паромщик, — сказалШелк, подходя к мургу, — известно ли вам, что в вашей лодке течь?

— Течь? — отрывисто переспросил мург, опускаякнут. — Где?

— Я точно не знаю, но на дне лодки вода.

Мург подозвал рулевого, и они вдвоем приподняли тяжелый люк,заглядывая в трюм.

— Это трюмная вода, — с презрением сказал мург,мановением руки отсылая рулевого на место. — Ты вообще смыслишь что-нибудьв лодках?

— Не слишком, — признался Шелк. — Просто язаметил воду и решил, что вам надо об этом знать. Простите, что побеспокоил васнапрасно. — И драсниец отошел к своим.

— Для чего все это тебе понадобилось, ну, этотспектакль? — спросил у Шелка Белгарат.

— Я заметил на лице Дарника опасное выражение, —объяснил тот. — Нельзя было допустить, чтобы его обостренное чувствосправедливости взяло верх над здравым смыслом.

Белгарат поглядел на кузнеца.

— Я не собираюсь вот так стоять и смотреть, когда этоттип начнет хлестать кнутом своих рабов, — объявил Дарник с каменнымлицом. — Как только он замахнется, тотчас же окажется за бортом.

— Теперь понимаешь, зачем я это сделал? — спросилШелк у Белгарата.

Старик открыл было рот, но тут вперед выступила Полгара.

— Оставь его, отец. Дарник таков, каков он есть, иничто на свете не заставит его перемениться.

Приблизившись к Рэк-Урге, они обнаружили, что в гавани кудабольше кораблей, чем казалось издали. Рулевой осторожно вел паром между судами,стоящими на якоре, направляясь к каменным сваям причала. Десяток или большемургских кораблей покачивались на мутной воде, привязанные к причалу толстымиканатами, а вереницы рабов разгружали трюмы.

Паром причалил к свободному месту, и лошадей осторожно свелина берег по сходням, скользким от налипших водорослей. Сенедра, взглянув вниз,на мутную воду, на которой покачивались осклизлые сгустки отбросов, сотвращением фыркнула.

— Ну, почему все порты мира выглядят и даже пахнутодинаково?

— Возможно, потому, что люди, живущие в портовыхгородах, испытывают непреодолимую тягу к воде, — ответила Бархотка.

Сенедра озадаченно поглядела на нее.

— Это сулит слишком обманчивые удобства, —пояснила драснийка. — Только вот об одном они забывают: весь мусор,который они вышвыривают в гавань поутру, приплывет их навестить вместе свечерним приливом.

Наверху, на причале, важного вида мург уже поджидал их. Егочерные одежды колыхались на морском ветру.

— Эй, вы! — окликнул он путешественников. —Сообщите, по какому делу прибыли.

Вперед выступил Сади и отвесил мургу почтительный поклон.

— Я Усса, — ответил он, — работорговец изСтисс-Тора. У меня есть все необходимые бумаги.

— В Рэк-Урге нет невольничьего рынка. — Мургподозрительно прищурился. — Бумаги сюда!

— Разумеется.

Сади пошарил за пазухой и достал пачку аккуратно сложенныхбумаг.

— Если ты приехал не по делам работорговли, тогда чтоты здесь делаешь? — спросил мург, беря бумаги.

— Просто оказываю услугу своему доброму другу Джахарбу,верховному вождю дагашей.

Рука мурга, разворачивающего бумаги, замерла.

— Джахарб? — с опаской в голосе переспросил он.

Сади кивнул.

— Поскольку мой путь все равно пролегает через этотгород, он попросил меня немного задержаться здесь и передать от него посланиеАгахаку, иерарху Рэк-Урги.

Мург судорожно сглотнул и сунул бумаги в руки Сади такстремительно, словно они жгли ему ладони.

— Тогда отправляйтесь.

— Примите мою благодарность, благородныйгосподин. — Сади снова поклонился. — Простите, но вы не могли быуказать мне дорогу к храму Торака? Я ведь впервые в Рэк-Урге.

— Он расположен в дальнем конце улицы, которая идетвверх прямо от этого причала, — ответил мург.

— Благодарность моя безгранична, добрый господин. Есливы назовете мне ваше имя, я уведомлю Агахака о том, сколь бесценной была вашапомощь.

Краска сбежала с лица мурга.

— В этом нет необходимости, — поспешно сказал он ибыстро пошел прочь.

— Похоже, имена Агахака и Джахарба производят здесьдействие поистине магическое, — заметил Шелк.

Сади улыбнулся.

— Думаю, если назвать два этих имени, то в этом городедля нас раскроется любая дверь.

Рэк-Урга оказался малопривлекательным городом с узкимиулочками и домами, сложенными из грубо обтесанных каменных глыб. Плоскиешиферные крыши нависали над улицами, создавая вечный полумрак. Но не этаполумгла делала город столь мрачным — самый воздух здесь был пропитан холоднымбезразличием к людским судьбам и чувствам, а еще вечным страхом. Мрачные мургив своих черных одеждах бродили по улицам, не только не разговаривая, но даже,казалось, и не замечая друг друга.

— Почему люди здесь столь недружелюбны? — спросилу Полгары Эрионд.

— Такова традиция, — ответила она. — Мургибыли аристократами в Хтол-Мишраке прежде, чем Торак отдал им приказэмигрировать на этот континент. Все они абсолютно уверены в том, что мурги —венец творения во вселенной, а каждый из них, кроме всего прочего, считает себякуда умнее и лучше всех остальных. Придерживаясь подобных взглядов, трудноотыскать общие темы для разговора.

Над городом висело густое облако дыма и явственно ощущалсятошнотворный смрад.